– Ты преувеличиваешь. Немного. Возможно. – Я пожал плечами.

На голограмме виднелись метки Келвина, Гоку и Лина, которые покидали систему. Лин вышел нормальным, и особой раздражительности у него не наблюдалось. А вот Келвин и Гоку, хотя и были неразлучны, постоянно ссорились, и, казалось, всегда готовы вцепиться друг другу в глотку. Возможно, именно поэтому Лин решил отправиться в путь без напарников.

Я сочувствовал Гарфилду, но Райкер и Гомер улетели уже пять лет назад, и оправдания у меня уже заканчивались. Похоже, что нежелание Боба клонировать себя было заразным. Судя по нашим результатам, мы оказались довольно плохими образчиками зонда фон Неймана.

Покачав головой, я закрыл экран. Данная группа клонов улетела на кораблях третьей версии. Там, куда направлялись Келвин и Гоку, очень высока вероятность наткнуться на другие зонды, и поэтому новая модель «Парадизов» нуждалась в улучшении.

Мы установили на «Парадизе-9» и «Парадизе-10» существенно увеличенные варианты двигателей и реакторов, и поэтому они могли развивать неслыханное ускорение, равное 10 g. Внутри каждого корабля также находился второй реактор – не такой крупный, но очень хорошо экранированный; он позволил бы им дрейфовать по системе с выключенным главным реактором. Обнаружить корабль при этом можно было только на очень небольшом расстоянии.

Что же касается оружия, то корабли были оснащены удвоенным числом снарядов, несколькими разведчиками, а также рельсотроном с двигателями ВСПЛЕСК. Боеприпасами для рельсотрона служили свинцовые ядра со стальной обшивкой.

И, наконец, я установил на корабли еще одну новинку: двойные излучатели с мощными реакторами в качестве источника энергии. Я надеялся, что их белый шум позволит эффективно глушить вражеские суддары, хотя бы на небольшой дистанции.

Мы много спорили о том, стоит ли исследовать систему альфы Центавра. Она – первый и очевидный пункт назначения для космического зонда, и, скорее всего, по крайней мере одна из супердержав выбрала ее в качестве первой остановки на пути из Солнечной системы.

На самом деле именно по этой причине ВЕРА отказалась от планов по отправке зондов в эту систему. Субъективное время для колонистов будет где-то на полгода отличаться после полета на 4 световых года или на 10.

Я понятия не имел, как пройдет встреча с китайцами или СШЕ, но насчет Медейруша мы были единодушны: никаких предупреждений, никаких разговоров, никакого снисхождения.

Пришла пора отправляться. Я откинулся на спинку кресла, взглянул на облака, на французскую провинцию под мной, на Люси, которая спала на своем матрасе и видела свои обычные собачьи сны.

Семь увлекательных месяцев я провел, изучая и классифицируя живых существ Ромула и Вулкана. Все мои наблюдения, каждый отчет, каждая фотография уже загружены на космическую станцию и отправлены как Биллу, так и в Солнечную систему. Беспилотники разделили систему на квадраты и идентифицировали каждое месторождение руды, с которым вообще стоит работать. Автоматизированная фабрика и беспилотники продолжат добывать сырье, пока сюда не прибудут колонисты, или инопланетяне, или другой зонд. Учитывая подобные варианты, я оставил в системе эскадрилью, вооруженную снарядами. ИМИ станции получили профиль Медейруша и приказ таранить его зонды без предупреждения.

Я решил, что не буду строить здесь партию Бобов. Колонистам ресурсы понадобятся больше, чем мне, и, в общем, я не очень хотел заниматься созданием клонов. У Боба-1 это не очень-то получилось.

Неторопливо изучив местные звезды, я выбрал 82 Эридана. Эта система – хороший кандидат, да и путь до нее не очень долгий.

Я отправил последний отчет, обозначив в нем мои намерения, и в последний раз взглянул на голографическое изображение системы. Затем я врубил на полную мощность On the Road Again[7] и включил двигатель. Французские крестьяне, над которыми плыл мой воздушный корабль, осыпали меня проклятиями.

Мы прибыли в Солнечную систему на 5 % от скорости света, тормозя на 2,5 g. Мы тщательно рассчитали нашу траекторию и скорость приближения, чтобы казалось, будто мы летим от Эпсилона Эридана. Моделирование нашего полета показало бы, что мы пройдем совсем рядом с Солнцем со скоростью около 0,1 от световой.

Данный вектор мы выбрали после долгих размышлений. Мы должны были представлять угрозу для бразильцев, но при этом у них должна быть возможность нас перехватить. Курс-«рогатка» вокруг Солнца позволит кораблям «Парадиз» появиться на дальней стороне с огромным преимуществом в скорости и непредсказуемым вектором движения. Корабли бразильцев не смогут просто сидеть и поджидать нас.

Ну, то есть в теории.

Мы надеялись выманить все шесть бразильских зондов.

Я сидел в дежурке и нервно наблюдал за телеметрией. Мы только что прошли точку, где бразильцы – с поправкой на задержку из-за скорости света должны заметить излучение наших реакторов. Через шесть часов они уже не смогут нас перехватить. Если бразильцы решат не гнаться за нами, а дать бой, нам придется подумать об отступлении, ведь в лобовом столкновении преимущество будет у них.

Прошел час, прежде чем мы заметили движение. Я слегка поэкспериментировал с ВР, пытаясь сделать так, чтобы мое воплощение в ней на самом деле покрылось потом, но отказался от этой затеи – не хотел снова это ощущать. Увидев, как от линии астероидов отходят четыре метки, мы радостно завопили.

– Четыре – еще не шесть, – сказал я, – но в бою против двоих у нас больше шансов.

– В том случае, если сможем выбить первые четыре, – добавил Гомер.

– М-м… Да, пожалуй, гарантировать это нельзя.

В гонке вокруг Солнца мы достигнем перигелия через десять дней.