– Вот и дело. Больше не задерживаю.

Информация к размышлению

Документ подлинный

Правый сектор

Ровенчанка 19-летняя Яна Зинкевич на два дня приехала в столицу с передовой антитеррористической операции. Там руководит медицинской бригадой добровольческого корпуса Правого сектора. Они полтора месяца обороняют Донецкий аэропорт….

…

– Киевский госпиталь будет принимать ваших раненых?

– Проблема в том, что у нашего батальона нет статуса, раненым не дают справки, что они ранены в АТО: пишут «бытовая травма». Мы – единственный неаттестованный батальон: не подчинены ни МВД, ни Министерству обороны.

– Говорят: «Боец «Правого сектора»? В госпиталь не брать». Должны лечиться в гражданских медзаведениях. А что может гражданская больница?

Почему возникла такая ситуация?

– Власть против нас. Потому что мы – движущая сила, которая может сделать много интересных поступков. Мы – неконтролируемый элемент для них.

На ногтях девушки – остатки черного лака. Официант приносит жареную картошку и салат из томатов и огурцов. Яна медленно ест.

– Трудно было сказать родным, что едете на фронт?

Яна несколько секунд молчит. Ее мать работает в торговле, отец с семьей не живет.

– Волновалась. Но они смирились. Понимают, что все равно поеду. Сегодня впервые за полгода заскочила домой. Поплакали-поплакали. За это время настолько устаешь от всего, что не реагируешь на эмоции родственников.

– Где получили медицинские навыки?

– Увлекалась ею давно, девять лет изучала самостоятельно. Готовилась к поступлению в медицинский во Львове. Но нужно большие рейтинги иметь или деньги. Я прошла медицинскую практику на поле боя. В апреле была одна. Все начала с нуля. Теперь у нас пять-шесть медицинских бригад.

…

Как после фронта воспринимаете жизнь в столице?

– Здесь слишком шумно. Люди злые. В тылу можно свихнуться еще больше, чем на фронте. У людей свои проблемы. Им на все, что происходит на передовой, насрать. Не потому что они далеко. Днепропетровск вроде же от АТО недалеко. А там люди такие же безразличные, как и здесь.

Но когда эта беда постучит в двери, тогда опомнятся: а может, нужно было ее задавить еще на Донбассе?

Вы базируетесь возле Донецкого аэропорта?

– Нам определили участок фронта, который должны держать: поселок Пески и аэропорт. В Песках и живем. Нас ежедневно обстреливают из минометов, «Градов». Бомбят все подряд. В нашу базу тоже попадает. Где мы, они знают. Есть наводчики, местные. Пески – это территория, в которой осталась какая-то кучка мирного населения, и оно, конечно, на нас доносит.

…

– С сепаратистами общались?

– Да, – отвечает Яна. – Оказывала их пленным медицинскую помощь. Все – разные. Бывают просто идиоты без собственного мнения, бывают идейные, умные. Запуганные, купленные. Россиян хватает. В последнее время их все больше.

– Говорили с Дмитрием Ярошем (лидер Правого сектора. – «ГПУ»)?

– Постоянно. Он с нами на базе. Не имею права рассказывать о его быте. Это личное. Он – хороший ответственный человек. Искренний. И не отступится от своего. Сказал: «Если власть сдаст Украину, то Правый сектор пойдет на Киев». Сначала нужно убирать тех тыловых мышей, которые сидят в министерстве. Потом делать что-то на передовой. Половина добровольцев с фронта подключатся. Чем дальше длится так называемое «перемирие», тем больше военных готово идти на Киев.

Евгению звонят. Он просит Яну собираться: должны ехать к друзьям, с которыми договорились о ночлеге. Выходим на улицу. Яна идет прямо на грузовик, который дает задний ход. Не замечая его, проходит впритык.

– Не мерзнете в военной форме?

– Не очень обращаю внимание на это. Никто из тех, кто воюет в АТО, не переживает из-за бытовых неудобств.

…

– Сколько выдержите на фронте?

– Буду там до конца при любых обстоятельствах.

– Вы можете сделать перерыв. Приехать домой хотя бы на месяц.

Отрицающе качает головой.

– Я руковожу бригадой. Если выпаду из процесса, структура поломается. Другого на мое место не поставят. Ввести человека в суть дела – это не один месяц.

Перед метро прощаемся.

…

– Женщин на передовой за лето и осень стало больше, – говорит 35-летняя Елена Белозерская, снайпер Добровольческого украинского батальона. До войны работала журналистом. – На нашей тыловой базе в ста километрах от передовой живут женщины-психологи, работницы информационного отдела, складов. Некоторые волонтерки, которые постоянно приезжают и привозят бойцам вещи, остаются на фронте. Мужчины рассказывают: «Сначала как волонтер возил на передовую амуницию. А увидел девушек с автоматами, стыдно стало – пошел воевать».

Девушки меньше боятся и создают позитивную атмосферу. Читала интервью с какой-то сепаратисткой. Она рассказывала, что готовит, убирает и стирает вещи для всего отряда. У нас дежурят по очереди, а личные вещи каждый стирает сам.

http://gazeta.ua/

Жизнь в этой части Варшавы текла размеренно и неторопливо – здесь не было ни дорогих бутиков, ни современных торговых центров, ни новостроек. Но это было минусом для тех задач, которые предполагалось решить. Район, где нет посторонних, где все на виду, где каждая бабка может позвонить в полицию, завидев что-то необычное, – не лучший район для охоты, отнюдь не лучший…

Фургон Ман с логотипом «Бедронка» – крупнейшей продуктовой торговой сети Польши – свернул в проулок, медленно пополз между старыми, еще советской постройки, домами. Проход был заставлен машинами, граффити на стенах сообщали о настроениях и мыслях польской молодежи относительно правительства Польши, музыкальных рок-групп, службы в армии и много чего другого, о чем сочли нужным высказаться те, кто имел баллончик с краской и слишком много свободного времени.

Водитель, заметив условную надпись, затормозил.

– Здесь.

Машина встала так, что заблокировала проезд. С пассажирского места на улицу выскользнула женщина, одетая неброско и недорого, в нечто, напоминающее рабочую одежду: куртка и брюки, но безо всяких логотипов. Это могло быть рабочей одеждой – а могло и благотворительным тряпьем, что раздавали в местном костеле прошлой субботой.

В ухе у нее был беспроводной наушник, его почти не было видно, но если бы кто-то и увидел – это не показалось бы подозрительным, потому что музыку сейчас с телефона любят слушать многие…