— Уважаемые пассажиры! — произнес он бодро. Опять в никуда. — Самолет починили, но возникла небольшая заминка.

— Шо такое? — прорычал украинец. — Опять повыламывали шось?

— Нет-нет, не беспокойтесь, товарищ негр! — обратился к нему представитель. — Просто для того, чтобы начать полет необходимо получить разрешение из Министерства навигации по морям и воздухам. Ведь формально — самолет чинили и тут же…

Парень развел руками.

— Ну, так получайте свое разрешение, А когда будет, сколько ждать? — это уже загалдели все остальные.

— Да уже, наверное, пришел факс, — заявил щекатый и убежал.

Прибежал он ещё через час.

— У меня для вас хорошая новость — нам выслали самолет на подмену. А то факс все не проходит. Через полчаса посадка!

— Откуда самолет выслали? — с угрозой в голосе спросил мужик, который первым начал возмущаться.

— Из Домобабово! Десять минут назад, — все также радостно заявил представитель.

Мужик без всякого предисловия заехал кулаком в морду представителю. Тот убежал.

— Врет он все! Сволочь! — мужик стал громко объяснять, — от Домобабова три часа лету. Как же посадка через полчаса?

— Зачем вы мальчика обидели?! Он же на службе, а вы по лицу, — заступилась полная дама за ретировавшегося представителя.

— Я по лицу не бью, — возмутился злой, — я по морде.

На том и порешили.

Далее события стали развиваться совсем иррационально. Практически все, скопившиеся в этом странном образовании — накопителе — моментально расселись по углам, утлым лавочкам, двое устроились на урне и стали пить невесть откуда взявшиеся крепкие напитки. Через несколько секунд, достаточных для того, чтобы первые капли алкоголя достигли своей цели, неудавшиеся пассажиры начали обсуждать события.

— Я сейчас позвоню своему адвокату и подам на них в зуд! — громко произнесла молодая, слегка полноватая дама.

— Куда? — не понял наливающий очередную порцию виски, — какой зуд?

— Не зуд, а зуд! Во, вареник! Чем ты напоил! — дама не совсем справлялась со своим языком. — Ну, подам на них жалобу в органы.

— А, в суд, — понял собеседник! Давай за суд! — виски лилось рекой.

— Я с них потерю дохода востребую! — буянила дама. — Вот, мушшина, я правильно говорю? — Это она обратилась ко мне.

— Вы меня знатоком считаете? — ответил я, с охотой включаясь в беседу.

— Да, а что? — дама явно предпочитала говорить со мной, а не со своим партнером по виски. Впрочем выпить мне не предложили.

— Ну… Я конечно не особый специалист в юриспруденции, только, думаю, не выйдет с убытками. Вы читали в своем билете условия полета?

— Нет, а что? — дама всполошилась ровно на столько, насколько позволяло выпитое.

— Там написано, что в случае форс-мажора компания не несет никакой ответственности ни за какие убытки пассажира.

— Как так не несет ацвец…, атвес… Асвессвенси? — возмутилась дама. — Что мы будем тогда сейчас делать, мущчина?

Последнее уже явно не имело отношения к нашему полету.

Чуть позже пришел ещё один представитель авиакомпании — важный и седой. Его бить не стали в силу того, что он сразу заявил, что за счет авиакомпании нас всех будут кормить. Это было воспринято с энтузиазмом, особенно после обильного апперитива.

Пока ждали кормежку, те, кто ещё мог двигаться, начали кампанию по помощи немецкой семье, которая действительно была в тяжелом положении, учитывая их грудного ребенка. Вызвать сочувствие у обслуги не удалось и поэтому решение приняли имперское. Сквозь стеклянную стену, ограждающую накопитель, было видно, что рядом с нами находится что-то вроде зала для VIP-персон. Несмотря на всевозможные запреты, у половины мужского населения накопителя оказались в карманах перочинные ножи и некоторые — с отвертками. Разобрать стеклянную стену оказалось проще простого. С помощью оторванной от пола кушетки из зала VIP были выгнаны все, кто там был и мог помешать младенцу. Стеклянную стену поставили на место, но не привинтили — на случай, если полет все-таки состоится.

Потом удалось взломать маленький пульт, закрытый ролеттой — тот, который служит для регистрации посадочных талонов. Старания оказались не напрасными, под сдвинутой крышкой, кроме монитора оказался ещё и телефон. Сразу выстроилась очередь. Создавалось полное впечатление, что народ устраивался всерьез и надолго. Между тем, действительно, привезли еду. За ней тоже организовали очередь. Почему-то в этой очереди доминировали мусульмане, явно не имеющие отношения к нашей группе. И проникшие сюда непонятно как. Впрочем, хватило всем.

Наконец, когда все крепкое было выпито и съедобное съедено, мусульмане попраны, настало время организовать зрелища.

Для зрелищ использовали циклопический терминал, висящий под потолком. Терминал до этого занимался обычной рекламой всякой ерунды. Но теперь он привлек внимание нескольких человек. Они решили срочно сделать из этого терминала телевизор. При этом, судя по всему, сам процесс для них был гораздо важнее цели. Что они делали, я не очень понимал, но выглядело это эффектно. Из кресел делали лестницу к потолку, из туалета принесли зеркало, чтобы тот, кто ковырялся в потрохах терминала, смог увидеть изображение на экране и настроить его. В итоге появился футбол, транслируемый через спутниковую сеть. К сожалению, развлечение было прервано объявлением о посадке. Так всегда, на самом интересном месте.

Опять выстроилась очередь, теперь уже не из безликих пассажиров, а сплоченных в боях соратников.

— Эй, кто-нибудь, — раздался голос. — Тут ваш один встать не может. Устал, наверное.

Это дама в служебной форме призывала помочь пассажиру, безвольно съехавшему вдоль колонны. Есть же такие, не могут контролировать, сколько выпили. Я был ближе всех и без особого энтузиазма решил помочь.

— Эй, земеля, вставай! — я потряс спящего за плечо.

Тот открыл глаза и промычал:

— Мне надо срочно.

— Ладно, давай-давай! Нам всем срочно, — я протянул ему ладонь, в которую он с готовностью вцепился.

Я подтащил его к очереди и прислонил к устойчивому элементу обстановки. У меня срочно появилось дело. Уж слишком знакомо было ощущение. Ощущение ладони чужого в моей. В который раз… К счастью, телефон из взломанного пульта был ещё доступен.

— Виктор? Это я. Да, задержка. Тут такое. Помнишь, ты говорил, что не только вертушки по сараям лежат? Да, если бы парочку тех, других, меня до дому проводили. Тут один тип, мне кажется, из наших друзей. И ещё — пусть с пилотами моего свяжутся.

Мне показалось, что я слышу свой голос со стороны. Никогда бы не поверил, что я могу так обыденно вызывать для себя авиацию поддержки.