– Понятно. Нам пока такая бутылочка не попадалась, – проговорила Баттерфляй. – Но если вдруг попадется, то мы поступим так, как вы сказали.

– Ну, что ж, спасибо. И простите за лишнее беспокойство. Приятно вам провести остаток ночи. Рассвет не пропустите. Рассветы здесь красивые, – сказал полицейский и обернулся, чтобы взглянуть на оставленную машину.

Мужчина и женщина с нетерпением ожидали момента, когда они снова остались бы одни. Страж порядка, однако, мешкал…

После поездки с полицейскими Такэси примчался на испытательную базу корпорации. Уже намечались первые признаки рассвета. «Пленники на контракте» отдыхали в отведенном им домике. Японец влетел туда с криками, требуя немедленно подняться с постелей, чтобы серьезно поговорить. Россияне сразу догадались о причинах, вызвавших крики. Спешно набросив на себя одежду, они спустились на первый этаж в холл. Там стоял Кайко, держа в руках одну из бутылок, которую русские гидронавты не так давно бросили в море.

Когда вся троица была наконец в сборе, старший лейтенант изменился в лице и стал неистово орать, тряся бутылкой и запиской перед лицами Кати, Коли и Марата Петровича.

– Что это, черт возьми, такое?! – вопрошал он. – Что вы вздумали?! Письма о спасения писать?! В плен вас, бедненьких, взяли и удерживают?! Как вы могли так поступить?! Как?! И это после всего того, что я для вас сделал? Неблагодарные твари! Я же вам доверился. Я предложил вам большие деньги за сотрудничество. Дал вам пусть относительную, но все же свободу. А вы вот взяли и подставили меня.

Гидронавты молча смотрели на Кайко. Понимали, что перечить смысла нет, но и оправдываться не желали.

– Молчите? Вам нечего сказать? Это заговор молчания вы устраиваете? – стал японец подталкивать их хоть как-то отреагировать на сказанное.

Сабурова пожала плечами с таким видом, будто говорила: подумаешь, нашел из-за чего разоряться!

– Я вам, наверное, в сотый раз уже повторяю, – снова перешел на крик Такэси, – не будете сотрудничать с нами, придется вас просто убрать. – Он помедлил секунду и сказал по-русски с акцентом: – Пустим в расход!

Россияне молчали. Спровоцировать их на какую-либо ответную реакцию оказалось делом невозможным. Даже последняя фраза, неизвестно где и когда заученная старлеем, особо не впечатлила их.

– Учтите, никакая «бутылочная почта» вам не поможет, – продолжал гнуть свою линию японец. – Можете хоть сто тысяч таких записок написать и побросать в воду. Никто на них реагировать не будет. Я сделал так, что подобные призывы о помощи полиция рассматривать не станет. А среди жителей, насколько мне известно, уже сейчас проводится разъяснительная работа. Все ваши записки при обнаружении будут уничтожаться. Думали, что нашли выход? А вот знайте – ничего у вас не вышло!

Он смотрел на пленников странным взглядом. В нем смешались и победный триумф, и негодование от сложившейся ситуации. Почти все, что реально делали русские, сводило на нет его работу в целом. Чем дальше, тем больше они не оправдывали надежд. Однако они знали секреты «Русского витязя» и «пускать их в расход» было делом преждевременным.

– Никто за вами не придет! А если и придет, то это будет наша расстрельная команда, – Кайко не смог отказаться от новых угроз в их адрес.

Скептически настроенная троица переглянулась, и Зиганиди наконец нарушил молчание.

– Скажите, а что там за выстрелы были на море сегодня ночью? Эта ваша расстрельная команда работала или же с ней самой кто-то работал?

Его вопросы прозвучали с определенной долей иронии и даже с некоторым вызовом. Но японец на этот раз попытался взять себя в руки, дабы отреагировать на слова Николая спокойно.

– Думаете, это кто-то пытался прорваться к вам, чтобы вытащить отсюда? – свысока проговорил он. – Вы заблуждаетесь. Это были всего лишь плановые учения нашей охраны. Считаете, наши охранники лишь на одном месте сидят? Нет. Они постоянно тренируются. Вот и этой ночью отрабатывали действия при нештатной ситуации.

– Надеюсь, что эта «нештатная ситуация» хорошо им накостыляла, – заметил Николай.

– Прекратите этот цирк. Вы же на одном волоске от смерти. Не надейтесь на помощь извне. Ее не будет, – заявил Такэси.

– Ну, это вы так думаете, – бросила Сабурова. – Русские своих на войне не бросают. Давно пора было усвоить это.

– Чушь это, – тут же парировал японец. – Вы давно числитесь в списках погибших. Списали вас как жертвы урагана. Дело о вашем исчезновении закрыто. Так что никто вас не ищет.

Хотя Кайко говорил это серьезным тоном, троица была уверена, что он нагло лжет, пытаясь манипулировать пленниками. Никто из них на это ничего не сказал, более того, они демонстративно смотрели на потолок, словно что-то там изучали. Японец не выдержал.

– Мое терпение лопнуло! – гаркнул он. – С этого момента ваш режим пребывания на базе существенно изменяется. Вы теряете большинство своих привилегий. Каких именно, до вас сегодня утром доведут более конкретно. Могу сказать лишь одно: находиться вы будете безвылазно на «717»-м. Чтобы всегда быть под нашим полным контролем. Вот тогда и посмотрим, с какими лицами вы станете воспринимать то, о чем вам говорит официальный представитель корпорации.

Гидронавты не дрогнули, не засуетились, не стали клянчить снисхождения, заискивающе глядя в глаза Такэси. Однако тот вышел из домика, высоко подняв голову.

Годзо протянул парочке свою визитку.

– На всякий случай, – пояснил он и, распрощавшись, откланялся.

– До свидания, – на автомате промолвила женщина.

Саблин молчал, провожая взглядом удаляющегося полицейского. Тот сел в авто, развернул его и укатил прочь. Недавние противники наконец остались один на один. Они стояли друг напротив друга и долго смотрели в глаза, словно пытались прочесть в них что-то. Наконец «полуяпонка» не выдержала и первой отвела взор в сторону. Виталий тут же нарушил молчание и сухим, если не сказать колючим, тоном спросил у женщины:

– Зачем ты хотела меня убить? Я тебе мешаю?

Он догадывался, что его соседка оказалась в этих краях отнюдь не для рыбной ловли. Да и появление ее в одном месте с ним нельзя было назвать случайным. Боевой пловец даже предположил, что их миссии каким-то странным образом пересекаются. Правда, не мог до конца понять, каким же именно.

– К чему эти вопросы? Ты мог бы заявить полицейскому о том, что я пыталась тебя убить. Но почему-то ты этого не сделал. Зачем-то решил мне подыграть. Хотя я не была уверена, что моя уловка насчет любовных разборок сработает. Однако сработала! Ты помог мне обмануть этого пожилого копа. А коль так, то значит, тебе есть что скрывать. С тобою тоже не все чисто.

Разговор был весьма осторожным. Ни он, ни она не смели сказать лишнего о целях и задачах своего нахождения на данном участке побережья. Ни Саблин, ни женщина не собирались говорить, что являются засланными агентами с вполне конкретными заданиями. Однако это все было понятным даже без слов. И тем не менее Баттерфляй без обиняков заявила: