А может, их за какие-то провинности в регистраторы перевели? Мысль была абсурдной, но ведь, если вдуматься, и жизнь тоже ведь абсурдна.

На лестнице Данилов столкнулся с Кобахидзе.

— Чувствуешь, какое движение пошло, а? — спросил тот.

— Чувствую тревожное что-то в атмосфере, а что — не пойму.

— Ты что, ничего не знаешь? — удивился Кобахидзе.

— Что-то я, может и знаю, но отчего пошло сегодняшнее движение, понять не могу.

— Ты к себе идешь?

— Да.

— Рассказывать долго, я тебе сейчас газету принесу, — пообещал Кобахидзе и быстро спустился вниз.

«Сейчас» растянулось где-то на полчаса.

— Совсем офонарели с этими больничными листами! — пожаловался Кобахидзе, появляясь у Данилова. — Подпись это не запись, она не обязательно должна быть каллиграфической! Вот, читай! Вторая страница, статья «Новый Чичиков».

Он достал из кармана и положил на стол сложенный номер газеты «Московский доброволец». Газета была мятой и потертой на сгибах, видимо, читали ее не раз и не два.

— Только не выбрось, — предупредил Кобахидзе. — Я хочу на ближайшем собрании парочку отрывков зачитать. Завтра заберу.

— Спасибо, — поблагодарил Данилов, разворачивая газету.

Он редко брал в руки газеты, разве что иногда в метро почитать. Новости Данилов в основном узнавал из Интернета.

Статья «Новый Чичиков, или Похождения главного врача» была большой, во всю полосу. Была и фотография главного врача — лысоватого, внешне ничем не примечательного мужчины. Судя по интерьеру — металлическая решетка на переднем плане и милиционер сбоку — главный врач фотографировался, сидя на скамье подсудимых.

«Когда год назад здесь, на новостроечной окраине Москвы открылся новый кожно-венерологический диспансер, никто и предположить не мог, какие дела будут в нем твориться…»

Выражение «новостроечная окраина» Данилову понравилось. Прикольное, надо запомнить.

«До назначения главным врачом Станислав Данилович Баласько успел поработать участковым врачом, заведующим отделением, заместителем главного врача. Иначе говоря — последовательно прошел все карьерные ступени в обычной городской поликлинике…»

Удивительно — карьерные ступени человек прошел в обычной городской поликлинике, а назначили его главным врачом кожно-венерологического диспансера. Впрочем, главный врач — прежде всего администратор, менеджер. Для организации лечебной работы и контроля за ней ему заместитель положен.

«Сегодня Станислава Баласько судили за преступления, указанные в части первой статьи 285 Уголовного кодекса РФ „Злоупотребление должностными полномочиями“ и в части третьей статьи 159 Уголовного кодекса РФ „Мошенничество“…»

«Самые что ни на есть „главврачебные“ статьи», — подумал Данилов. Когда у тебя много этих самых должностных полномочий, то так и подмывает ими злоупотребить. Соблазн велик, а человек слаб. Что же он конкретно натворил такого, что другие диспансеры на уши встали?

«В преступном сговоре участвовали несколько сотрудников — заместитель главного врача Аствацатурова, заведующий отделением Блошкин, врачи Козельский, Гамаркина, Юсупов, Голоколенко. Все они были привлечены к административной ответственности…»

Столько народу, а на скамье подсудимых только один главный врач? Ничего себе!

Данилов пробежался по статье глазами, выискивая в ней самые важные, ключевые абзацы.

«По указанию главного врача в массовом порядке оформлялись несуществующие заболевания и проводились по отчетам несуществующие процедуры. Согласно данным следствия, за прошедший год по фиктивным случаям на счет кожно-венерологического диспансера было перечислено два миллиона семьсот тысяч четыреста девятнадцать рублей сорок семь копеек…»

— Ах, прохвост, даже сорок семь копеек не побрезговал к рукам прибрать! — высказался вслух Данилов.

«Незаконно полученные деньги были израсходованы главным врачом на выплату премий себе и сотрудникам возглавляемого им учреждения, а также частично обналичены по фиктивным договорам подряда на проведение ремонтных работ, которые фактически не проводились, и присвоены…»

Так вот за что в первую очередь он на скамью подсудимых угодил. Хваткий мужик — и о плане заботился, и себя не забывал, соблюдал личный интерес.

«Подсудимый полностью признал свою вину и просил суд проявить к нему снисхождение. Принимая во внимания смягчающие обстоятельства, суд приговорил Станислава Баласько к двум годам лишения свободы…»

Уяснив суть дела, Данилов начал читать статью с начала, вникая в детали и смакуя подробности.

Смаковать, собственно говоря, было нечего, кроме размышлений автора статьи, приведенных в самом конце.

«Подобные нарушения встречаются на каждом шагу. Они вошли в практику повсеместно. Нет, наверное, поликлиники или больницы, в котором путем создания нагрузки „из воздуха“ не расхищались бы наши с вами деньги…»

Данилов призадумался и после недолгого размышления согласился с этим утверждением. Только на «Скорой помощи» нет смысла заниматься подобными фокусами, потому что «Скорая» работает не «по страховке».

«Выхода нет? Все так и будет продолжаться? Столичное ГУВД готовит массовую, чуть ли не тотальную, проверку всех медицинских учреждений, но где гарантия, что после того, как волна спадет, все не вернется на круги своя?»

Значит, тотальная проверка… Вот почему по диспансеру пошло движение! Интересно, по какому принципу работает администрация? Уничтожают «левые» записи? Или «наводят на них глянец»? Скорее всего, «наводят глянец», ведь если уничтожать, то уже поданные данные о нагрузке не будут соответствовать диспансерной документации. Тогда вообще получится, что статистические талоны пишутся «от балды», без всякого подтверждения. Да, ничего не скажешь, много забот свалилось на администрацию. Как бы еще на ночь не остались…

«Но безвыходных положений не бывает. Выход есть всегда! Деньги — и немалые, между прочим, суммы! — которые поступают в систему медицинского страхования, надо распределять непосредственно по гражданам. Перечислять ежегодно каждому из нас на банковский счет определенную сумму, предназначенную на медицинские расходы. Те, кто следит за своим здоровьем и не болеет, смогут истратить эти деньги на другие цели, получится такая вот премия за здоровый образ жизни. Я бы сама от такой премии не отказалась бы. Ну, а те, кому потребуется обследование и лечение, смогут оплатить услуги медиков самостоятельно. И понятно, что никто из нас не будет платить за то, что он не получил, поэтому все приписки сразу же исчезнут.

Изжить приписки, одолеть „дутую“ нагрузку станет возможным лишь тогда, когда за услугу будет расплачиваться ее получатель, а не кто-то третий…»

Данилов представил себе на минуточку подобную систему и улыбнулся. Существующее положение вещей нельзя назвать идеальным, но и то, что предлагает корреспондентка, тоже далеко не выход. Хотя бы потому, что большинство людей, оптимистично глядя в будущее, потратят «медицинские» деньги на какие-либо иные цели, а лечиться им будет не на что. Или не потратят? В людское благоразумие Данилов, конечно, верил, но не до конца и с массой оговорок. А потом, даже если так и будет и народ пойдет в медицинские учреждения с «живыми» деньгами, то сразу же начнется процесс «максимальной раскрутки», по сути своей ничем не отличающийся от приписок. Цель останется все той же — выкачать как можно больше денег из каждого случая.