Демьян ручался головой. Он отбирал их годами и гнал за малейшую провинность. Но те, кто хранил ему верность, получали щедрую оплату.

— Да, мне уже известно. Прими небольшой подарок в благодарность за помощь, — Он вручил служанке золотую цепочку, которую тотчас сжала тонкая ручонка. От денег Людмила бы отказывалась до последнего, ибо считала, что исполнять приказы хозяина — её прямая обязанность; а вот на украшения была падка.

— Господин, зачем вам это?

Всё банально. Полина должна знать о прошлом, но Демьян бы не смог о себе рассказать. Пусть лучше она считает, что докопалась до истины сама. Если она захочет уйти после услышанного — он не будет её удерживать. Лучше так, чем, если бы на неё вывалил правду кто-нибудь из доброжелателей, извратив все факты.

Демьян тоскливо ухмыльнулся и вслух произнес:

— Пускай она помнит всю шаткость своего положения. Если я мог расправиться с одной непокорной женщиной, то не пожалею и вторую.

— То есть… это всё-таки были вы? — служанка выпучилась.

Невозмутимое пожатие плеч и лицо, которое не выражало ни единой эмоции, стали ей ответом. С лица девушки схлынули все краски. Людмила склонилась в поклоне и ретировалась так быстро, словно её здесь и не было, лишь в коридоре зашуршал передник и зацокали башмачки.

После того признания между Демьяном и Полиной выросла стена непонимания и беспочвенных страхов, но это не пугало господина долины Роз. Люди имеют свойство приходить и уходить. Ничего сверхъестественного. Такова жизнь.

Впрочем, тем вечером, когда пышущая жаром луна взгромоздилась на небосклон, Демьян не подозревал, что Полина ушла гораздо раньше, чем он рассчитывал. На портале стояли следящие чары, и Демьян непременно бы узнал о побеге, но на рассвете Август срочно вызвал его к себе. Господин долины Роз надолго умчался в замок, не догадываясь, что пташка упорхнула из золотой клетки.

8.

— Полина, привет! — завопила бухгалтер Леночка, когда я вошла в сонный офис.

Меня тотчас обступили любопытствующие сотрудники. Разумеется, им было известно, что я могу принести Маркелову деньги, а значит, не настолько бесполезна, как всегда. Короче говоря, начался парад лести и заискивающих взглядов.

— Ты похорошела!

— Тебе очень идет это платье!

— Прямо светишься.

— Мы так соскучились!

Не хватало только титулов типа «Благодетельница ты наша» и заискивающих вопросов: «А у тебя, правда, есть денежки?!» Я еле отбилась от жаждущих полюбить меня всеми доступными способами и закрылась в кабинете директора.

— Маркелов, твой персонал чуть не разорвал меня на лоскутки. Надеюсь, это не всё, чем вы можете порадовать?

Саша курил, задумчиво уставившись в потолок, но стоило мне закрыть за собой дверь, как он потушил сигарету и настежь распахнул окно. Надо же, впервые за много лет вспомнил, что я не переношу сигаретный дым?

— Поверь, далеко не всё. Мы максимально проработали твой вопрос. Кажется, получилось неплохо.

Он похлопал по увесистой папке — выжимка из собранных материалов. Маркелов предпочитал компьютеру распечатанные листы, потому что «на экране не увидеть того, что покажет бумага». Мне этот довод казался притянутым за уши — просто у нашего директора были проблемы с техникой, в которых он стеснялся признаться — но у каждого свои тараканы.

— Рассказывай. — Я рухнула на диванчик, и Саша присел рядом со мной.

— Для начала, давай определимся, кого могли бы заинтересовать цветы в таком объеме. Мы остановились на следующих категориях. — Открыл папку и показал первый лист. — Рестораны, банкетные залы, розничные магазинчики, организаторы праздничных мероприятий. Нет смысла концентрироваться на мелких заказах, согласна? — я кивнула, рассматривая диаграммы. — Текст рекламы сделаем прагматичным, с акцентом на финансовой выгоде от сотрудничества с твоим поставщиком. Например…

Саша давал объяснения по каждой схеме, а я словно вернулась в наши совместные будни, когда в кабинете Маркелова стоял горький аромат кофе — десять часов мозгового штурма без перерыва, — а сотрудники агентства ходили на цыпочках, дабы не помешать начальнику.

Он проделал масштабную работу, отобрал несколько схем взаимодействия с заказчиками, изучил рынок в деталях. Я была уверена, что результаты озолотят Демьяна, а заодно меня и немножечко Маркелова.

— Саш, ты — бог маркетинга, — с чувством произнесла я, готовая расцеловать его в обе щеки. — Я переведу полную сумму в ближайшее время, и можете приступать к реализации. Кстати, — призадумалась. — Почему ты начал работать без предоплаты? Неужели не боялся, что я слиняю куда-нибудь?

— Не. — Он отмахнулся, расслабив туго затянутый галстук. — Мы чуть не обанкротились, если бы не появилась ты. Мне показалось, что это знак — я оскорбил тебя увольнением, а потому должен помочь, чего бы мне это ни стоило. Не прогадал. Заказчики вернулись, всё потихоньку налаживается. Слушай, я вспоминал о нас. Хорошее было время, согласна?

Маркелов глубокомысленно посмотрел на меня, а я улыбнулась. Да, мне нравилось быть с ним в команде, выполнять его капризы и угадывать мысли. Не будет хвастовством сказать, что так чувствовать руководителя, как я, никто в агентстве не умел.

— Полин, может быть, попробуем с самого начала?

— Работать вместе?

— Не совсем…

Выдержав многозначительную паузу, Саша притянул меня к себе и впился в мои губы поцелуем. От неожиданности я так опешила, что выронила папку, и та со стуком рухнула на пол. Сашины руки скользнули по моему колену вверх, но я смогла выкрутиться. Вскочив на ноги, отбежала на безопасное расстояние. Теперь нас разделял письменный стол. Маркелов обиженно дул губы, а я обдумывала, с чего вдруг мой начальник поехал крышей.

— Какая муха тебя покусала?!

— Почему сразу муха? Полин, неужели ты никогда не думала, как могли бы сложиться наши отношения?

Думала, разумеется, но это было так давно, что уже и вспоминать стыдно!

Устраиваться на работу я пришла желторотой студенткой второго курса, но Саша разглядел во мне что-то и оставил в статусе «подай-принеси». Я была и курьером, и секретарем, и офис-менеджером. Делала всё, чтобы понравиться начальнику. О да, мне удалось понравиться ему. Спустя месяц или два от напряжения между нами стало искрить. Мы смирились с неизбежным и начали тайно встречаться, а затем открыто съехались. Саше нравилось, когда дома чисто, а в духовке поспевают пирожки. Он аккуратно взялся отлучать меня от агентства в пользу быта. В какой-то момент я поняла, что если буду слепо исполнять желания Маркелова, то потеряю себя, попрощаюсь с работой, осяду в его квартире и начну варить уксусные борщи.

Короче говоря, мы расстались, и я выдохнула с облегчением. Мне было тяжело, но я предпочла отношениям личную свободу. Кажется, именно об этом и говорил Дим, когда называл меня циничной и не верящей в любовь.