— Море! Обожаю этот звук! Такой успокаивающий!

— Ну, тогда вы отлично подойдете друг другу.

— Да, только я ему не понравлюсь, — сказала Джейси.

— Поверь мне, Джейси, он о такой, как ты, и мечтать не мог.

— Да уж, конечно.

— А почему нет? Ты красивая. Ты сексуальная. Я бы миллион долларов заплатила за то, чтобы у меня были такие же глаза и милые веснушки. Я тебе скажу вот что: ты легко могла бы найти себе кого-нибудь получше. Он даже твои шутки не сможет понять. Тебе будет с ним скучно.

— Не будет, — сказала Джейси.

— Тогда ты с ним поедешь. Четыре дня с Дугом сведут меня с ума. Честное слово.

— Да хоть сейчас.

Майя засмеялась заливистым смехом.

— Фантастика. Ты очень меня выручишь.

— Нет, я серьезно! — сказала Джейси. Она уже сидела на кушетке, скрестив ноги и выпрямив спину, ее почти трясло от восторга. — Я готова.

— Хорошо, хорошо. Язык не проглоти. В любом случае мне надо ему позвонить. Так как ты считаешь, тетя Джун не будет против?

У Джейси помутилось в голове.

— Черт, да нет же! — сказала она, срываясь с места, чтобы принести беспроводной телефон.

Майю заметно раздражало то, как близко Джейси придвинулась к ней, когда она звонила в Чарльстон. Но Джейси даже не думала отойти — она временно лишилась рассудка, представляя себе беспечную поездку по холмам Невады в машине Дуга, юноши с глазами мула. Она хотела увидеть, с помощью каких хитростей и уловок Майя собирается провернуть это дело. Сперва немножко его расстроить, а потом, когда наступит подходящий момент, предложить в качестве замены Джейси — вот какой трюк ей надо было проделать. Как в том эпизоде «Индианы Джонса», когда Джонс крадет золотого идола с чувствительного к весу постамента и ловко подменяет его мешком с песком. Подобный деликатный маневр под силу только такой, как Майя, с ее непостижимой грацией взрослой женщины.

К своему разочарованию, Джейси едва могла расслышать неясное поскрипывание голоса Дуга в трубке. Она пожалела, что не додумалась взять отводную трубку в своей комнате.

Майе хватило мудрости не сразу заговорить о Джейси, а сначала убаюкать Дуга ничего не значащей болтовней. Она рассказала о том, как клещ укусил ее в колено. Потом она решила поговорить о каком-то неизвестном Джейси диджее по имени Нау-энд-Лейтер. Затем Майя принялась обсуждать с Дугом фотосессию для праздничных рекламных буклетов компании «Белк Леггетт». Теперь, как казалось Джейси, пора было перейти к главной теме — ее поездке на «Горящего человека». Но разговор затянулся еще на семь (возможно, недешевых) минут дружеской болтовни, прежде чем Майя наконец сказала:

— Я же говорила тебе, растяпа, я не дома. Я в пригороде Шарлотта, у тети Джун и кузины Джейси.

Услышав свое имя, Джейси подумала, с возбуждением и ужасом, что Майя сейчас передаст ей трубку. Что она может сказать такому парню? Глядя безумными глазами на Майю, она замотала головой — Майя бросила на нее беспокойный взгляд и продолжила разговор. Хотя Майя гораздо лучше разбиралась в таких вещах, Джейси решила, что может сейчас дать ей наставление. Она легонько похлопала Майю по колену.

— Что? — прошептала Майя.

— Слушай, скажи просто, что я веселая, — сказала Джейси.

— Что?

Джейси сглотнула.

— Просто скажи ему, что я веселая и горячая.

Майя кивнула.

— Да, Дуг. У меня тут сообщение от моей кузины. Да. Она просит меня передать тебе, что она веселая и горячая.

Джейси почувствовала, что ее сейчас вырвет.

— Конечно, она так и сказала, глупенький. — Майя прикрыла трубку рукой. — Он передает тебе: «Очень мило».

Несколько секунд Джейси в ступоре смотрела на кузину. Выйдя с веранды, она с трудом удержалась от того, чтобы не броситься бежать.

Наверху, в спальне Джейси, кот Пушок так ничего и не сделал с птицей. Она по-прежнему лежала на подушке, а он сидел возле нее, ссутулившись и изготовившись наслаждаться своим торжеством день напролет. Джейси со злостью распахнула окно. Кровь пульсировала в щеках. Хотелось разнести что-нибудь в клочья. Она услышала, как Майя положила трубку, и ее дыхание слегка выровнялось.

Джейси взяла телефон и позвонила на домашний номер Линдера Баттонса.

Джейси целовалась с Баттонсом десять дней назад. Это произошло совершенно случайно, и Джейси решила не разговаривать с ним до тех пор, пока не начнутся школьные занятия — да и тогда, может быть, не стоило бы. Линдер был коротышкой. Ребята называли его Малышом Баттонсом — обычно за спиной, но иногда и в лицо. До восьмого класса он учился на дому. У него были очень разнородные интересы, он хорошо играл на тромбоне и в то же время рисковал превратиться в торчка. Он водился и с чудаками из марширующего оркестра, и с теми хиппи, которые еще только начинали восхождение к титулу главных школьных наркоманов и целыми днями пинали сокс. Чистоплотным его назвать было сложно. У него постоянно слезились глаза, а в уголке рта так часто залипал кусочек еды, что казалось, будто он клал его на ночь в блюдце, стоящее возле кровати, а утром запихивал обратно. Однажды за ланчем кто-то из друзей Баттонса прошелся электробритвой по его голове, из грязных волос получился шарик, настолько хорошо умащенный натуральным салом, что не разваливался, даже когда им играли вместо сокса.

Но у Джейси, которая сошлась с Баттонсом тем вечером в городе, были смягчающие обстоятельства. В тот день Джейси и ее лучшая подруга Эйлин Гатч забрались на огромную магнолию, с которой по высоте могла тягаться только церковь «Новая жизнь». Они успели выпить по три бутылки сливочного эля каждая, когда на них обрушился теплый проливной дождь. Гатч побежала домой. А нетрезвой, размякшей Джейси нужно было еще два часа ждать, когда мать заберет ее из города. И вот она одиноко бродила по мокрым улицам, блестевшим именно так, как они блестят в романтических фильмах о лете — фильмах, в которых порой очень хочется очутиться.

Обойдя крытую стоянку, она встретила Малыша Баттонса, который неожиданно вывалился из-за куста навстречу. Они не дружили, но два года подряд пересекались на школьных собраниях и уроках английского. Его футболка была в чем-то изгваздана, на лбу красовалась красная шишка. Он пояснил, что совсем недавно набил ее обо что-то, когда практиковал забаву под названием «Элеватор», или «Классика Шарлотта»: ты дышишь настолько глубоко и часто, что вызываешь гипервентиляцию легких, а твой друг толкает тебя в грудную клетку, ты теряешь сознание и испытываешь легкий кайф. Товарищ Линдера по «Классике» тоже смылся, когда пошел дождь.

Джейси, расчувствовавшись от пива и сладости дождливого вечера, взяла Линдера за руку и повела в планетарий. Не в основной зал, где надо было платить четыре доллара, чтобы посмотреть, как проектор рассыпает по небу созвездия, а в старое, безлюдное место под названием «Солнечная система Коперника» на втором этаже, давно позабытое всеми. Здесь можно было нажать на зеленый ромбик на стене, и тогда свет приглушался, в потолке начинали скрипеть и грохотать какие-то невидимые механизмы, и в течение пяти минут планеты Солнечной системы — резиновые мячики, раскрашенные флуоресцентными красками фирмы «Дэй-Гло», — кружились вокруг желтой лампы, представлявшей собой Солнце.