неё, он выругался себе под нос и принялся за перевязку. Я присела на стол, а Мэт подвинул себе стул, расположившись на нём.

— Где тебя так угораздило, Нэш? Тебе нужно к целителям, — ворчал он, аккуратно снимая бинты.

— Нет.

— Расскажешь, что случилось?

— Нет.

Я не хотела втягивать его во всё это. Мэтью в ответ одарил меня пронзительным взглядом синих глаз, в котором был укор. Освободив меня от грязных бинтов, он внимательно осмотрел мой порез. Рана начала затягиваться, но из-за нагрузок опять разошлась и начала кровить. Мэт взял флакон с обеззараживающей настойкой, намочил в ней тряпицу и принялся вытирать следы крови и мази на моей коже. Он так нежно и аккуратно касался меня, а его лицо было таким сосредоточенным, что я даже залюбовалась. Словно он работает с заклинанием наивысшей сложности.

— О чём ты хотел поговорить? — спросила, чтобы немного отвлечься.

— Мои родители хотят с тобой лично познакомиться, — ответил Мэт после недолгого молчания, — Больше не получится откладывать эту встречу. Поэтому, на каникулах тебе придётся поехать ко мне.

— Хорошо, — легко согласилась я.

— Ты согласна? — Мэтью поднял на меня удивлённый взгляд.

— Да, — пожала я плечами, — Ты всё же мой жених. И рано или поздно, мне пришлось бы знакомиться с твоими родными.

— Я думал, что ты захочешь разорвать помолвку, — сказал он, потянувшись за баночкой с мазью.

— Пусть это цинично, но ты действительно для меня лучшая партия.

Мэтью на мгновение замер, не донеся пальцы с мазью к моей ране. А затем он нежно провёл по коже совсем рядом с порезом. Ощутив на теле прохладную мазь, слегка вздрогнула от неожиданности. Поморщилась от саднящей лёгкой боли, когда Мэт прошёлся пальцами по ране. Затем он наложил повязку, крепко затянув бинты. Все эти действия он проделывал с большой осторожностью и в какой-то задумчивости.

Мэтью поднялся и встал напротив меня, вглядываясь в моё лицо. В его синих глазах отражались эмоции, которые я не могла распознать.

— Аида, — прошептал он моё имя и впервые за долгие годы мне понравилось, как оно звучит, — Прошу тебя, будь осторожна.

А затем он поддался вперёд и легко коснулся своими губами моих губ. Я замерла на какое-то мгновение, не зная, как реагировать и как к этому относиться. Мэтью смелел и поцелуй становился всё настойчивее. Он сминал мои губы с нежностью и каким-то упоением. Обнял меня руками, осторожно прижимая к себе. И в это мгновение его язык скользнул дальше, коснулся моего, и я постаралась ответить. В груди ощущалось какое-то тепло. Сердце стучало с бешеной скоростью. А мне было очень тепло и уютно в его объятьях. И я запустила пальцы в его волосы, обняла в ответ.

Не знаю, что творилось со мой в тот момент, но это было чудесно. Словно моё сердце и душа просыпались от долгой спячки. Словно разрушился защитный кокон, под которым я пряталась все эти годы. Я трепетала в его руках, ощущала его нежность и сдерживаемый напор. И мне это нравилось.

В какой-то момент я отстранилась, чтобы вдохнуть воздуха, но Мэтью в это мгновение словно очнулся от дурмана. Блеск из глаз пропал, все эмоции скрылись под его непроницаемой маской. Но объятий он не разомкнул. Наоборот, прильнул к моей голове. Я же стояла с громко стучащим сердцем и не могла понять, что же со мной происходит.

— Прости, — прошептал он хриплым голосом, касаясь губами моего виска, — Можешь ничего мне не рассказывать, если не доверяешь, делать что угодно. Я знаю, ты сильная и умная некромантка. Только пожалуйста, будь осторожна. Не позволяй никому, чтобы тебя ранили.

Он заглянул в мои глаза. Не знаю, что он хотел в них увидеть, но в его омутах отражалось тепло и печаль. Мэтью снова коснулся моих губ в быстром поцелуе.

— Прости, но я должен идти, — прошептал он и быстро вышел.

Мэтью ушёл, а я стояла посреди своей комнаты, пытаясь понять, что это такое сейчас было и что со мной творится? Дотронулась пальцами до губ, которые едва не горели после этого сумасшедшего поцелуя. И эти его слова. А объятья, которые подарили столько тепла. По телу словно растеклась приятная нега, а про рану я совсем забыла.

Вот только все эти чувства растворились, а я словно протрезвела. Как будто в холодную воду нырнула, стоило мне подумать, что Мэтью от меня сбежал. А с другой стороны, если бы он не ушёл, я бы не находила себе места от смущения и неловкости. Так что хорошо, что он оставил меня одну прийти в себя и подумать.

Легла на кровать, обдумывая, что мне делать дальше. Через три недели начнётся сессия, затем будет практика и каникулы. Нужно разобраться с фанатиками за следующую неделю. Мазь у меня хорошая, с магией целителей, так что завтра вечером я смогу даже сесть на лошадь. Но чтобы сэкономить время на дорогу, лучше воспользоваться амулетами для телепортации. Если сегодня куплю всё необходимое, то завтра после занятий смогу уехать. Ещё нужно будет сообщить куратору о моём отъезде.

До наступления ночи я успела зайти в несколько магических лавок, взять всё необходимое и поужинать. Сложила в сумку сменную одежду, амулеты и пару накопителей, некоторые зелья. А в полночь я стояла перед главным входом в центральный корпус университета вместе с одногруппниками в ожидании преподавателя.

Сегодня мы снова поднимали зомби, но на старом заброшенном кладбище. Каждому нужно было поднять три мертвеца и управлять ими одновременно. При этом экономно расходуя магическую силу. А затем упокоить. Поднятые экземпляры держались лишь на одной нашей магии. Скелетами из одних костей, потемневших от времени, было сложно управлять.

Мэтью был, как и раньше, немного отстранённый. Словно ушёл в свои мысли. Но смотрел на меня с теплотой и улыбался уголками губ. Я лишь немного смутилась, встретившись с ним взглядом при встрече. Во время практики некогда было разговаривать. И он не стал показывать всем наши изменившееся отношения. Чему я была даже рада. Не хотела повышенного внимания от одногруппников.

Вернулись мы, когда небо начало светлеть. Ребята сонно зевали, устав на практике. Я тоже изображала зевки, а вот усталость моя была настоящей.

Оставшееся время до занятий я лежала, восстанавливая силы, и отдыхала с помощью медитации. Сами занятия прошли как обычно. Мэтью был явно в хорошем расположении духа. Во всяком случае он больше не напоминал памятник самому себе и охотно вступал в диалог с ребятами.

Сразу после окончания последней пары я отправилась в кабинет куратора. Профессор Стивенсон был у