Марта попыталась вспомнить произошедшее прошлой ночью и покраснела, восстановив кое-что из сказанного. Можно ли сказать, что они были вместе? Или она, как обычно, была сама по себе? Сожалеющая о содеянном, погруженная в глубокий сон, который может вызвать только большое количество алкоголя. Она открыла один глаз.

«Господи, – подумала она, – он все еще здесь». Марта попыталась открыть второй глаз, но тот не желал расклеиваться. Волна вины захлестнула ее после осознания сделанного, и это чувство усилилось, когда она поняла, что не прочь повторить.

У лица Билли лежал кусок пиццы, что делало его еще более желанным. Марта отметила, что пицца ее любимая – «Маргарита». Ребенок пихнул ее изнутри, когда, повинуясь гормонам, она потянулась к Билли и он потянулся к ней в ответ. Пэт, выйдя из туалета, увидела утренний повтор того, что она уже видела ночью, и решила, что это один из тех секс-марафонов, которые можно себе позволить и когда тебе за пятьдесят. Единственное, чего не знала Пэт, так это степени усталости, с которой ее дочь занималась этим приятным делом, хотя в то же самое время накал страстей был высок и Марте это было по душе. Кроме того, подумала она, возможно, это ее последняя возможность оторваться перед родами.

Билли, который, проснувшись среди ночи, решил, что его может стошнить от отвращения, когда он протрезвеет, тем не менее выдержал все с удовольствием, которого не ожидал, и его планы тихо улизнуть были пересмотрены. Как все хорошее, дело закончилось довольно быстро, и, когда они лежали, глядя в потолок, до них стала доходить вся серьезность их положения.

Марта пошла в кухню заварить чай и прослушать сообщения на автоответчике. Их было три.

– Привет, Марта, это я. Билл все еще у тебя? Уже 2.30, а его все еще нет дома. Может, он тебе говорил, куда пойдет? Позвони мне. Пока.

– Марта, срочно позвони мне. Это Сара.

– Марта, это Ромашка. Позвони, наконец, Саре и скажи ей все, что тебе известно.

Марта, которой всегда хотелось быть католичкой, в изначальном понимании этого слова, внезапно почувствовала, что такое настоящая вина, и едва не села на пол.

Из спальни вышел Билли, уже одетый и с виноватым выражением на лице. Он тоже слышал сообщения.

– Я, пожалуй, пойду, – сказал он. Пэт подслушивала у дверей своей комнаты и подумала: «Да, дружок, тебе лучше уйти».

– Ты уверен, что не хочешь остаться и выпить чаю? – спросила Марта, отдавая себе отчет в том, что даже этот невинный вопрос прозвучал с каким-то отчаянием, и радуясь, что Билли не видит образа, возникшего в ее голове, в котором Марта, Билли и Живот, который теперь прекрасное дитя, гуляют маленьким семейством по детскому зоопарку в Баттерси с улыбками на лицах. Она удивилась, что до картины семейной идиллии ей не пришел в голову другой образ, где Билли, пьяный, избивает ее.

– Да, тебе лучше уйти.

«Стоит ли мне его спросить, будет ли повтор», – подумала Марта, совершенно забыв, что он парень ее лучшей подруги.

«Надеюсь, она не спросит меня, увидимся ли мы снова», – подумал Билли.

И как раз в тот самый момент, когда она уже хотела задать именно этот унизительный вопрос, из комнаты выскочила Пэт и протянула Билли руку: «О, как приятно познакомиться! А вы… эээ?»

– А я уже ухожу, – выдавил из себя Билли и выскользнул из двери с огромным чувством облегчения.

– Мне он показался милым молодым человеком, – заметила Пэт, когда дверь закрылась.

Зазвонил телефон. К сожалению, Марта еще не продумала свою стратегию, поэтому она громко кашляла, пока заплаканная подруга оставляла ей очередное сообщение с просьбой позвонить. Пэт, чей слух был острым, уловила суть сообщения и строго посмотрела на дочь.

– Господи! Неужели ты занималась любовью с женихом подруги? – спросила она.

Марта, не удержавшись, расхохоталась над старомодностью слов матери.

– Мам, мне уже далеко за тридцать, и то, чем я занимаюсь, – не твое дело. Не хочу тебя расстраивать, но ты должна понять: я уже взрослая, и, какими бы неверными тебе ни казались мои решения, я принимаю их сама.

Это было бы безупречным отстаиванием своих прав на независимость, если бы по щеке Марты вдруг не скатилась огромная слеза. У Пэт все внутри перевернулось, как всегда, когда она видела одну из своих дочерей расстроенной, и так они там стояли вдвоем – рыдающая Марта и ее мать, безуспешно пытающаяся обнять и успокоить дочь…

Сара и Ромашка сидели в кафе недалеко от дома Марты, когда увидели проходящего мимо Билли. Сара позвонила Ромашке в панике, когда Билли не пришел домой, потому что такое случилось впервые, и подруга приехала составить ей компанию, пока Чарли не достал ее своими звонками и ей не пришлось уехать.

Сара не спала всю ночь, а Билли, который до этого уже начал ее раздражать и с которым она была готова разойтись, не в последнюю очередь из-за участившихся вспышек насилия, к утру превратился почти в святого; она его обожала, а если Билли и поколачивал ее, то исключительно потому, что она сама в этом была виновата.

Ромашке не понравилось сравнение Билли со святым Франциском Ассизским. Ей пришло на ум, что Марта и Билли провели ночь вместе, и она не осмелилась высказать эту мысль вслух при Саре, которая тоже подумывала об этом, но боялась, что предаст подругу, если признается в этом. Ромашка, привыкшая к гормональным перепадам Марты, считала, что такое поведение вполне вероятно.

– Билли! – завопила Сара, выбегая из кафе.

Сердце Билли дало сбой, а мозг лихорадочно заработал.

Сара бежала к нему, словно он был солдатом, вернувшимся с войны, но на полпути вспомнила, что это он, а не она шлялся где-то всю ночь, и затормозила в нескольких дюймах от него.

– Ты где, сука, шлялся? – слетел с ее губ неприличный вопрос.

Билли решил разыграть возмущение и начал выдавать сценарий, подсказанный мозгом.

– Слушай, Сара, извини… Я был у Марты, ей стало совсем плохо. Она думала, что рожает, поэтому мы поехали в больницу, и там я отключился в комнате ожидания, а Марта думала, что я ушел домой. Меня разбудили в семь утра, я сходил позавтракать, а потом снова заскочил к Марте – посмотреть, все ли с ней в порядке. Господи, она же твоя подруга, и это ты должна была бы за ней присматривать.

– Прости, – автоматом вырвалось у Сары, и она тут же подумала: «А почему, собственно, я перед ним извиняюсь, ведь это он не позвонил мне?» И она сказала ему об этом.

– Слушай, я звонил тебе. Я звонил тебе на мобильный, – блефовал Билли. – Ты уверена, что он у тебя был включен всю ночь?

– Э… – Сара начала тушеваться, – а почему ты не оставил мне сообщение?

– Да я хотел, только у Марты случился спазм, и я… В общем, как-то отвлекся. А в госпитале я его вообще выключил.

– Так почему ты не позвонил мне после этого?