— Никогда, — ответил Генри.

Все шестеро подняли дубинки.

— Пожалуйста, — взмолился он.

— Они отомстят остальным, если мы позволим вам уйти. Вы должны вернуться.

— Нет!

— Прошу вас, подчинитесь, — настаивал мужчина. — Так будет лучше для всех.

На шоссе показались фары. Взвизгнув тормозами, около них остановился автомобиль. Генри не мог поверить своей удаче. Патрульная машина дорожной полиции штата Калифорния!

Коп неторопливо вылез из кабины.

— Слава Богу, — выдохнула Маргарет.

Коп окинул взглядом Генри и Маргарет, потом повернулся к шестерым с дубинками. Те кивнули ему как старому знакомому.

— Это мистер и миссис Браун, — прояснил ситуацию мужчина, что говорил с Генри. — Они пытаются покинуть «Клиффхэвен».

Гарри простер к копу руки.

— Они держат взаперти больше ста человек! Пожалуйста, помогите нам.

Коп направился к Генри. Тот опустил руки.

— Пошли, — вновь обратился к Браунам мужчина.

— Что это значит? — возмутился Генри. — Полицейский спасет нас всех.

— Ты, — палец копа ткнулся в грудь Генри. — Делай, что тебе говорят, кайк![14]

Руперт Фоулер родился на семейной ферме в Оклахоме. В 1931 году ему исполнилось двадцать четыре. Энергичный, широкоплечий юноша разбирался в автомобилях лучше, чем доктора в человеческом организме. Окрестные фермеры ценили его мастерство и в случае поломки предпочитали обращаться к нему, а не в ремонтные мастерские. Расплачивались с ним в основном комплиментами, но частично и наличными. Деньги он отдавал отцу, оставляя себя самую малость. Отец, мужчина суровый, втолковывал Руперту, что они фермеры, а не механики, и он должен бросить эту ерунду, тем более, что на нее уходит много времени.

И когда сварливый мистер Мортон отказался заплатить за ремонт «модели Т», которую Руперт вылечил от многих дефектов, вызванных почтенным возрастом, он решил, что машина эта скорее принадлежит ему, чем мистеру Мортону. В ней он и уехал с семейной фермы, захватив узелок с одеждой да немного деньжат, которых хватило на хлеб и на бензин аж до самого Лос-Анджелеса.

Город поразил Руперта. Бесконечные улицы, на которых так легко заблудиться. И люди, шарахающиеся в сторону, если обращаешься к ним с каким-то вопросом. На второй день полицейский взглянул на номерные знаки стоящей у тротуара машины Руперта и спросил, откуда он приехал.

— Из Оклахомы, сэр, — ответил Руперт. — Разве там этого не написано?

— Ты чего это умничаешь? — рявкнул полицейский.

Руперт тут же заверил полицейского, что у него и в мыслях не было ничего такого, но решил убраться из города, чтобы не загреметь в кутузку. Правда, у него подошли к концу и деньги, и бензин, так что сначала следовало пополнить запасы. Поэтому, когда стемнело, он долго кружил по улицам, пока не увидел одинокого прохожего. Подкатив к тротуару, Руперт вылез из машины, подошел к перепуганному пешеходу и спросил, не может ли тот одолжить ему пять долларов.

По тем временам пять долларов составляли целое состояние, но незнакомец, оценив могучую фигуру Руперта и его налитые мышцы, в просьбе не отказал, однако начал торговаться. Руперт понимал, что за избиение человека могут посадить точно так же, как и за кражу автомобиля, и согласился принять три доллара, после чего поехал на север, по автостраде № 1. Когда он добрался до бензоколонки в районе Биг-Сура, от трех долларов осталось лишь несколько пяти- и десятицентовиков, и Руперт решился на свое первое ограбление. У него не было ни ножа, ни пистолета, но по пути он подобрал увесистую палку, грозно выглядевшую в его могучих руках.

На бензоколонке горели фонари, но хозяин не подавал признаков жизни. Руперт посигналил, прикидываясь обычным водителем, однако к нему никто не вышел. Где находилась следующая бензоколонка, он не знал. И не рискнул ехать дальше с практически пустым баком, потому что не хотел застрять где-то в горах. На него могли напасть бандиты и убить, рассердившись на то, что в его карманах ничего нет.

Поэтому Руперт решился войти в лачугу, которую отделяли от бензонасосов тридцать ярдов. В первой комнате, вероятно, служебном помещении, на стене висела дорожная карта, стояли три пирамидки банок машинного масла различных сортов, стол и стул. Руперт решил заглянуть и в остальные комнаты. Каждый раз, перед тем как открыть дверь, он говорил «привет», чтобы из темноты ему не влепили пулю в лоб, прежде чем он успеет произнести хоть слово.

В спальне Руперт нашел мужчину, толстяка лет шестидесяти, в грязном комбинезоне, привалившегося спиной к кровати. Багровое лицо блестело капельками пота, из груди вырывалось прерывистое дыхание. Испуг в глазах мужчины заставил Руперта опустить палку. Тот действительно боялся, но не ограбления, а смерти. Склонившись над мужчиной, Руперт услышал: «Сердечный приступ. Вызовите врача». Далее, с частыми паузами мужчина сказал, что рядом с телефоном-автоматом прикреплена табличка с номерами, которые могут понадобиться в экстренных случаях, в том числе и с номером доктора Брукса.

Руперт объяснил, что у него нет пятицентовой монеты. В действительности монета у него была, но он не хотел тратить ее на незнакомого человека, не зная, возместят ли ему затраты. Старик, несмотря на крайне тяжелое состояние, изумленно глянул на Руперта (он и представить себе не мог, чтобы кто-то ехал по автостраде без гроша в кармане), но ему пришлось сказать Руперту, где он прячет выручку. Руперт никогда не видел столько денег: семьдесят или восемьдесят долларов бумажками да еще груду мелочи. Он взял пятицентовик и позвонил доктору.

Доктор пожелал знать, с кем он говорит.

— Фоулер, — назвался Руперт. — Только что приехал и увидел, что на заправке никого нет. У хозяина сердечный приступ.

— Мистер Фоулер, никуда не уезжайте, — попросил доктор. — Я живу в семнадцати милях, так что скоро буду.

Теперь Руперт жалел, что назвал доктору свою фамилию. Не сглупи он, ничто не помешало бы ему наполнить бензином бак, взять деньги и раствориться в ночи. Тут из спальни донесся сдавленный хрип. Подбежав к мужчине, Руперт увидел, что тот держится за грудь с таким видом, будто кто-то ударил по ней кувалдой. Здравый смысл подсказал Руперту, что мужчину надо уложить на пол. Он снял с кровати подушку и подсунул толстяку под голову. В ванной нашел запачканное маслом полотенце и чистым концом промокнул пот на его лице. Постепенно боль отступила, старику стало лучше, и Руперт убедил свою совесть, что имеет право залить полный бак и взять десять долларов, так как к тому моменту, когда кто-то пересчитает выручку, он будет уже далеко.

Когда он вновь подошел к мужчине, тот, казалось, спокойно спал. Руперт с нетерпением ждал доктора, чтобы тут же уехать. А пока, немного поразмыслив, сунул в карман еще одну десятку и добавил пригоршню монет. Только он задвинул в стол ящик с оставшейся выручкой, как к бензоколонке подкатил видавший виды автомобиль, такой же обшарпанный, как и его «модель Т».