– Заткнись, тварь! – закричал главарь банды.

Но Лушин ударом в солнечное сплетение заставил Строгина замолчать.

Тимохин внимательно посмотрел на сожительницу бывшего генерала:

– Откуда вам известно, что в закрытых помещениях взрывчатка и наркотики?

– Слышала, как этот импотент, – Виктория кивнула на сожителя, – базарил с одним нерусским. Тот недели две назад приезжал сюда. Так вот, они говорили о взрывчатке и героине. Строгин должен был подготовить и завезти сюда товар, как они выражались, а нерусский в определенное время – прислать своих людей забрать его. Он еще спросил Строгина, как тот обеспечит сохранность груза и его безопасность. На что этот урод ответил: мол, сюда ни одна тварь не сунется, ни из ФСБ, ни из полиции; у него такая «крыша», что о безопасности не стоит беспокоиться. А на случай, если кто-то из своих или чужих вдруг решит овладеть товаром, комнаты заминированы и вскрыть их сможет только он.

– А где Строгин хранит ключи, вам, Виктория Максимовна, известно?

– Нет. Но точно не в доме.

– Где ключи от комнат, ублюдок? – повернулся к Строгину Тимохин.

– Ты невоспитанный тип, полковник. И где только таких держат… Нет ключей, и не будет!

– Плохо, Строгин. Но мы все равно откроем комнаты, а ты скажешь не только, где ключи от них, но и назовешь имя покупателя с адресом, где его точно можно найти. У нас в Главном управлении по борьбе с терроризмом умеют узнавать тайны таких, как ты.

– Так вы из ГУБТ? – Тон Строгина сразу же изменился.

– Да, Строгин, мы из ГУБТ, и тобой займутся наши специалисты.

– Но почему контора Феофанова?

– А что ты так задергался? Знаешь, что с нами шутки плохи?

– Я готов к сотрудничеству.

– Во как! Понял, что теперь никакая «крыша» не поможет?

– Я готов к сотрудничеству, – повторил Строгин.

– Хорошо! Где ключи?

– В ячейке одного из московских банков.

– Прекрасно. Ну, а о том, для кого и где ты доставал наркоту со взрывчаткой, с тобой поговорят другие люди.

Вперед вышла Лавадская:

– Господин полковник, а вы меня отпустите? Ведь я оказала вам услугу. И не была связана с преступной деятельностью Строгина. Более того, я в ближайшие дни намеревалась бежать от него со своим водителем Крюковым. Он подтвердит это.

– И где сейчас Крюков?

– У себя дома. Я могу назвать его телефон.

– Позже. Не беспокойтесь, Виктория, если вы действительно не участвовали в преступной деятельности Строгина, вам ничего не грозит.

Тимохин прошел в кабинет хозяина особняка, достал сотовый телефон и набрал номер генерал-лейтенанта Феофанова.

– Слушаю тебя, Саша! – отозвался начальник ГУБТ.

– Время 6 часов 20 минут. Докладываю: усадьба бывшего генерала Строгина отработана. Сам Строгин, его любовница, один из водителей и охрана взяты живыми. Помощник и телохранитель бывшего генерала оказали отчаянное сопротивление. Пришлось ликвидировать их. Среди личного состава группы потерь нет. А вот в закрытых помещениях, по признанию сожительницы Строгина Лавадской, да и самого бывшего генерала, находятся крупные партии взрывчатки и наркотических веществ. Данные помещения заминированы и в настоящее время осмотрены быть не могут. Но Строгин, узнав, кто взял штурмом его усадьбу, тут же изъявил желание сотрудничать с нами. Он готов открыть комнаты и сдать покупателя взрывчатки и героина.

– Я понял тебя, Саша. Выезжаю к вам. Обеспечьте контроль над Строгиным и всеми захваченными в ходе штурма, а также над подходами и подъездами к объекту. Где-то через час я буду в усадьбе.

– Понял, Сергей Леонидович, жду вас!

– До встречи!

Тимохин отключил телефон. В кабинет зашел Крымов:

– Ну что, Саша, можно тебя поздравить?

– Нас, Крым, нас! Но пока рановато. Через час должен подъехать Феофанов.

– Зачем?

– По-моему, его заинтересовал товар, что хранится в закрытых комнатах.

– Что за товар?

– А ты не знаешь?

– Откуда? Да я в принципе никого об этом и не спрашивал.

– В комнатах, Крым, взрывчатка и наркота. Помещения заминированы. Так что особняк представляет собой мощную бомбу наркотического действия.

– Может, лучше выйти в усадьбу?

– Незачем. Строгин откроет нам комнаты.

– А если откроет так, что дом взлетит в воздух со всеми нами и генералом Феофановым?

– Мы не дадим Строгину сделать это. Так что, Крым, не волнуйся. Лучше выстави ребят по периметру ограждения усадьбы – и на КПП.

– Саня… Во время штурма ты отдавал команды, как командир группы, но сейчас операция закончена. И если ты не забыл, то я являюсь твоим начальником, а не наоборот…

– Кто спорит, Крым?.. Я же прошу тебя не в службу, а в дружбу – мне до приезда Феофанова еще отчет подготовить надо.

– Ну, если в дружбу, то ладно… Сколько человек выставить?

– Определись сам, Вадим. Но чтобы ребята контролировали подходы к усадьбе со всех направлений!

– Хорошо. Готовь свой отчет…

Генерал Феофанов прибыл в 7.20. Немного позже подъехали специалисты технического отдела.

Начальник Главного управления по борьбе с терроризмом, его заместитель генерал Потапов, полковники Крымов, Тимохин и захваченный главарь организованной преступной группировки Строгин закрылись в кабинете особняка. Феофанов сразу же перешел к допросу бывшего генерала:

– Чем, кроме работорговли, проституции, распространения наркотиков и торговли взрывчатыми веществами, занимались вы, Константин Леонидович, и подчиненная вам преступная группировка?

– Поставкой оружия.

– По-моему, вы изъявили желание сотрудничать с нами, это так?

– Да, генерал, я согласен на сотрудничество.

– Так какого черта, – повысил голос Феофанов, – я должен вытягивать из вас показания клещами?

– Не надо на меня кричать, Сергей Леонидович. Не надо. Я ведь тоже не мальчик и в свое время занимал довольно высокие посты.

– Занимали, но продались бандитам… Я не получил ответа на свой вопрос.

Строгин попросил разрешения закурить. Феофанов разрешил. Бывший генерал, некогда едва не ставший министром внутренних дел, прикурил дорогую сигарету.

– Прежде чем отвечать на ваши вопросы, генерал, я хотел бы знать, что вы предложите мне взамен моей откровенности.

– Решили торговаться?

– Почему бы нет? И что, собственно, мне остается в нынешнем положении?

– Все зависит от того, насколько эффективно будет наше сотрудничество.