— Вы намерены выяснять это через дверь? — суровопоинтересовался капитан Козлов. — Откройте дверь, вот мои документы.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Дима. —Почему так поздно? В чем, собственно, дело? — Но дверь все-таки открыл.

— Лейтенант Архипов, — сказал тот же голос,очевидно, представляя спутника, из чего я заключила, что ментов двое. —Одевайтесь, гражданин Рыбаков, поедете с нами.

— Куда? С какой стати?

— Вам на месте все объяснят. И дурака неваляйте! — добавил Козлов в голос суровости.

Дима, бурча что-то себе под нос, прошаркал мимо, но вдругвозбудился и повысил голос:

— Я позвоню своему адвокату. — Потом пискнул, и мывновь услышали шаги и какой-то подозрительный шум, вроде кто-то тащил волокомчто-то тяжелое.

— Все, Катенька, абзац нам, — зашепталаЛенка. — Менты нарисовались, и мы тут как тут. Повысим им раскрываемость.

— Лежи тихо, — посоветовала я. — Они уйдут, имы смоемся. Они за Димой приехали, значит, ненадолго.

— А если обыск начнут производить? Поди, под кровать-тозаглянут. А пылища тут какая… Он что здесь, не подметает? Хоть бы домработницунанял, если самому лень.

— Заткнись, — шикнула я, напряженно прислушиваясь.

— Катя, у меня на пыль аллергия, ты же знаешь. Я сейчасначну чихать. Ой, мамочка, нет больше моих сил.

В этот момент я вновь услышала Димин голос.

— Вы что, с ума сошли? — заголосил Наташкиншеф. — Да кто вы такие?

— Сейчас узнаешь, — ответил ему Козлов. —Давай его в ванную.

— Катька, надо сматываться, — зашипела Ленка.

— Не успеем. Пока дверь откроем, они нас засекут.

— Я буду бежать изо всех сил, честно.

— А если стрелять начнут?

— Не говори мне таких ужасных вещей, — занылаподруга. — У меня же сердце.., и нервы. Катька, давай что-то делать.

В конце концов мы выползли из-под кровати и направились кдвери. Очень осторожно я ее приоткрыла. В прихожей теперь горел свет, но толкуот этого было мало, потому что я входную дверь не видела, зато кое-чтоуслышала: какие-то булькающие звуки, а вслед за этим голос Козлова:

— Я тебя, придурок, в последний раз спрашиваю…

— Этот гад меня обманул! — заголосил Дима. —Сказал, что сейф уже вскрыли.

— И где мы должны искать этого гада?

— Я скажу, скажу!

Далее вновь пошли булькающие звуки.

— Сильны менты, — отползая от двери, зашепталаЛенка. — С пристрастием допрашивают.

— Может, милицию вызовем? — выдвинула я идею, стоской вспомнив, что мобильный мы оставили дома из соображений безопасности,чтоб не зазвонил или не вывалился случайно, как таблетки.

— Так они уже здесь, — ответила Ленка. —Димку в ванной окунают.

— С чего ты взяла?

— А с чего он, по-твоему, так фыркает?

— О господи… — простонала я.

Теперь я догадалась, где был Дима, когда нелегкая принесланас сюда. В ванной, медитировал. Наташка говорит, он ложится в ванну, включаетмузыку и расслабляется. Оттого и свет не горел в квартире, Дима у насэкономный. Ванную из прихожей не увидишь, вот поэтому Дима, занятый медитацией,не видел и не слышал нас, а мы соответственно не заметили полоску света поддверью ванной.

Тут вновь хлопнула дверь, до нас теперь слова не доносились,только звуки, но стало даже хуже, потому что мы вовсе не могли понять, чтопроисходит. Вдруг послышались шаги, а мы с Ленкой, не сговариваясь, опятьполезли под кровать, и вовремя. Дверь в спальню открылась, а потом вспыхнулсвет. Я зажмурилась и вжала голову в пол, ожидая худшего: вдруг неведомыйКозлов полезет под кровать или Ленка заорет с перепугу. Но Ленка молчала ивроде бы не дышала даже, а Козлов прямехонько направился к сейфу. Дверь спальнион оставил открытой, и я боролась с искушением броситься вон, прекраснопонимая, что шансов покинуть квартиру у нас нет. Ключи от сейфа у Козлова были— видно, Дима дал, — сейф он открыл, что-то насвистывая, и крикнул:

— Здесь полно всякого дерьма.

— Забирай все, — ответили ему из глубины квартиры.

Козлов выгреб из сейфа все Димины ценности и зашагал кдвери. Я решилась открыть глаза, но толку от этого было мало: увидеть я смоглалишь мужские ботинки да брючины. Свет Козлов выключил, дверь закрыл, и комнатавновь погрузилась в темноту.

— Я ничего не понимаю, — сразу же занылаЛенка. — Почему они Диму не увозят?

Мимо двери опять кто-то прошел, насвистывая, и с ответомпришлось повременить.

— Ну, что? — спросил голос совсем рядом.

— Кончать с ним надо, — ответил другой.

— А если… — с сомнением начал первый, но второйперебил:

— Что ты предлагаешь? Если диск у того придурка, этотнам без надобности.

— А если нет? Если он соврал?

— Не соврал. Перед смертью люди не врут.

Стало очень тихо, и в этой тишине негромкий хлопокпрозвучал, как гром небесный. Ленка рядом вибрировала, а я готовилась лишитьсясознания. Все кончилось совершенно неожиданно: шаги, звук открываемой двери,затем входная дверь захлопнулась, и вновь пала тишина. Еще минут пять мы лежалибез движения, настороженно прислушиваясь, затем Ленка решилась подать голос.

— Они ушли?

Поверить в такое счастье я не спешила, но все же полезлаиз-под кровати. Ясно было: чем скорее мы покинем квартиру, тем лучше, но отстраха все мои члены словно онемели, и расстояние до двери далось мне с трудом.Ленка, все еще вибрируя, проявляла чудеса героизма — она толкнула дверь, и мыоказались в освещенном холле. Уходя, граждане выключить свет не потрудились.

— Чего свет-то горит? — прошептала Ленка. Не самыйнасущный вопрос в такой ситуации, но я была далека от критических замечаний поэтому поводу.

— Сматываемся, — буркнула я, направляясь к двери,а Ленка пошла в противоположном направлении, задавшись еще одним вопросом:

— Дима с ними уехал?