– Слышал? – спросила я у Алексея, когда парочка отошла на приличное расстояние.

– Слышал. Бомжи какие-то.

– Я не о том. Слышал, о чем они разговаривали?

Леша пожал плечами.

– Определенно в этом заброшенном лагере не все чисто. Кого отапливать надо? Кто может замерзнуть? Сплошные непонятки!

– Для меня, Марина Владимировна, тайна – зачем мы здесь вообще? Вы ведь мне ничего так и не объяснили, – наигранно безразлично пробурчал Рюмин, но как он ни старался, как ни отводил в сторону взгляд, я все же успела заметить в его глазах яркий всплеск любопытства.

– А что тут Леша объяснять? – сдалась я, решив, что ничего страшного не произойдет, если парень будет знать, зачем мы сюда приехали. – Мы подозреваем, что нашу подругу заманили в религиозную секту. Она продала бизнес, квартиру и исчезла. Мы ее разыскиваем.

– Мы? – спросил Рюмин.

– Ну да, мы – я и моя подруга, которую привезли сюда на джипе.

– Понятно, она что-то вроде подсадной утки?

– Вроде того, – согласилась я.

– А я ее раньше видел. Она часто за вами заезжает на серебристом «Опеле».

– Так и есть. Ты не ошибся.

– Может, мне через забор перелезть? Посмотреть, что внутри? – с энтузиазмом предложил Леша.

«Эх, молодо – зелено! Кровь у парня играет. Приключений хочется. Может, даже на свою голову. А если там засада? Тогда мы ни Алину, ни Варвару, ни себя не спасем», – с опаской подумала я и поторопилась схватить Лешу за рукав, который уже приноравливался к забору, чтобы через него перемахнуть в пионерский лагерь.

– Давай сначала до конца забора дойдем, – предложила я.

– Как скажите, – с неохотой согласился Леша и поплелся за мной.

Мы обошли лагерь по периметру. Когда поравнялись с домом, в который завели Алину, нам пришлось прибегнуть к большой осторожности – в этом месте забор был несколько ниже, до середины окон, и, не пригнись мы, нас запросто могли бы обнаружить.

– Выбираться придется тем же ходом, – зашептал Леша. – Тут мы как на ладони.

– Да подожди выбираться. Впрочем, знаешь что, беги к машине и замаскируй ее чем-нибудь или спрячь где-нибудь в кустах, потому что если Диамид и компания захотят сейчас уехать, то обязательно наткнутся на твой драндулет.

– Легко сказать – «замаскируй», – пробурчал Рюмин, но все же побежал исполнять мое приказание. Побежал тем же путем в обход, хотя прямиком по склону до машины он бы добрался в считаные минуты.

Я приблизилась к окну и прислушалась. Увы, из окна не доносилось ни звука. Сгорбившись в три погибели, я прошла еще немного вперед, до угла дома, и тут мне повезло:

– Аврелия, неужели вы не понимаете, дарственная – туфта, – говорил Диамид. – Хотел бы я посмотреть на этого нотариуса, который выдал бумажку без подписи. Я могу вам сто таких нашлепать. Ни один уважающий себя юрист такого не сделает! Вы ее паспорт видели? Нет. Ну и что, что проверяли в адресном столе. И что с того?! Голые факты! Я тоже могу соседом представиться. С кем вы там еще разговаривали? С дворничихой? Нормально!

«Ах, вот кто обо мне информацию сливает!» – усмехнулась я про себя. Прием был не новый. Мы с Алиной часто пользуемся тем, что беседуем с дворниками или завсегдатаями лавочек перед подъездами. Если хочешь узнать много интересного о человеке, не проходи мимо дворника, подметающего двор, в котором живет интересующий тебя объект. Кто-кто, а тетенька с метлой в курсе всех дворовых сплетен. Она знает всю подноготную жильцов и их ближайших родственников: кто когда родился, где учился и на каком кладбище собирается найти последний приют.

– Но она все точно рассказала. Муж, дочь, где они учатся, работают, отдыхают. Очень словоохотливая женщина.

«А я что говорила?» – подумала я.

– Клавдией Семеновной ее зовут, – оправдываясь, сказала Аврелия.

– Вы дворничихе эту особу показывали?

– Нет.

– А фотографию?

– Я забыла взять с собой фото.

«Оказывается, Алину для порядка сфотографировали».

– Непростительно! Для вас непростительно. А если она никакая не хозяйка, а, скажем, нянька дочери Клюквиной?

– Нет у них няньки.

– Опять со слов вашей тети Клавы? – ехидно спросил Диамид. – Вот что – ее надо отвезти обратно!

– Диамид, нельзя! Она может передумать, и тогда мы очень много потеряем. Очень, – затараторила Аврелия.

Я на секунду выглянула из-за угла. На крыльце стоял Диамид, перед ним Аврелия. Вид у дамы был недовольный, и смотрела она зло: ей не нравилось, что ее отчитывают как девчонку.

– Послушайте, неужели вам мало последних событий? – продолжал ее корить Диамид. – Вам еще кровь нужна?

– Но ведь до последнего времени все обходилось? – возразила Аврелия.

– Именно что – до последнего времени.

– Все произошло из-за безалаберности Эраста и Венедикта.

– Да! Лиха беда начало. То, что произошло – знак свыше. Вы попросту зарвались. Господь вам говорит, а вы не слышите.

– Да ладно, Диамид. Не корчьте из себя святого.

– Как вы не понимаете?! Нам надо стать во сто крат осторожнее и проверять всех и каждого. А вы что делаете? Открыли настежь ворота – проходите, люди добрые!

– Что вы предлагаете?

– Свернуть все дела и залечь на дно.

– А как же пополнение фонда?!

– Да вы для начала найдите то, что украли! Как я понимаю, деньги немалые, если учесть историческую стоимость пропажи.

– Может, в полицию обратиться? – язвительным голоском спросила Аврелия. Диамид промолчал. Аврелия перехватила инициативу: – Знаете, Диамид, вы человек у нас новый, и не вам решать, как руководить общиной. Для этого есть преподобный Эраст. Сказал продолжать – будем продолжать. Нам нужна свежая кровь и новые поступления.

– Новые поступления, конечно, нужны, – пошел на попятную Диамид. – Но все делать надо с умом, чтобы потом не пришлось сожалеть. Конспирация и осторожность, осторожность и конспирация. Иначе, не сложно просчитать, где вскоре мы окажемся!

– Как я погляжу, вы один из нас осторожный! – оскорбилась Аврелия.

– Да, – фыркнув, согласился с ней Диамид. – Если бы я не заменил сегодня Венедикта, вы потащили бы ее в приют!

Последовала короткая пауза. Наверное, Аврелия, соглашаясь, кивнула головой.

«Значит, это не конечный пункт, и есть другое поселение. Но почему приют? Приют – это что-то донельзя скромное и даже убогое», – задумалась я.

– А если бы она убежала, а потом нас заложила?

– Не заложила бы! – жестко ответила Аврелия. – Из приюта есть только две дороги.