Мэдди обхватила себя руками.

– Логан, прошу вас, хватит меня дразнить. Вытащите меня. Я замерзла.

– Посмотрите на меня.

И она посмотрела ему в глаза.

Взгляд его был твердым, серьезным и без тени насмешки. И в голосе его тоже не было ни тени насмешки.

– Я вас не брошу. За десять лет в британской армии я ни одного человека в беде не бросил. Я вас вытащу.

Мэдлин, кажется, начала понимать, почему его солдаты готовы были идти за ним на край света и почему она не заметила ни тени недоверия к нему со стороны живших на ее земле крестьян. Если уж Маккензи брал кого-то под свою защиту, то за этого человека можно не бояться. Но главный вопрос оставался открытым: могла ли Мэдди положа руку на сердце сказать, что находится под защитой капитана Маккензи? Он собирался использовать ее и ее земли, чтобы осчастливить своих боевых друзей. Ее благополучие волновало Маккензи меньше всего. Но, с другой стороны, она нужна ему живой, по крайней мере, до той поры, пока не будет консумирован их брак. А значит, он не даст ей помереть.

– А теперь сделайте глубокий вдох, – приказал ей Логан. – Хорошо. Выдыхайте. Медленно. Еще раз. Медленнее. Еще.

– Я не хочу напрасно терять время на вдохи и выдохи. Вы что, не можете меня просто взять и вытащить?

– Дышите, – повторил Логан.

Похоже, он не станет помогать ей, пока не добьется полного послушания. Мэдди закрыла глаза и начала дышать медленно и глубоко.

– Вот так, хорошо. С каждым разом все медленнее. Пока вы совсем не успокоитесь.

Эти первые полдюжины вымученных вдохов и выдохов были самыми мучительными моментами ее жизни. Но после этой дыхательной гимнастики ей и в самом деле стало лучше. Кровь уже не стучала в висках.

– Когда вы будете готовы, – сказал Логан, – можете начинать раскачиваться: взад-вперед.

– Как это?

– Просто качайтесь. Только вперед и назад, словно танцуете.

– О боже, я так и думала. Мне предстоит умереть здесь. Я не умею танцевать.

– Детка, болото об этом не знает, – прищелкнув языком, произнес Логан.

И Мэдди принялась раскачиваться. Она чувствовала себя маятником. Вначале ей удалось переместиться разве что на дюйм, но с каждым разом простора для движения становилось все больше.

– Вот так. Чувствуете, как вокруг ног циркулирует вода?

Мэдди кивнула.

– Значит, вы все делаете правильно. Продолжайте в том же духе. Можете чуть побыстрее. Хорошо бы, чтобы ваши ноги освободились до того, как…

– До того, как что?

– До этого вот.

Тяжелые капли упали ей на плечи.

Превосходно. Теперь ей будет мокро и холодно и снизу и сверху.

Мэдди закачалась с утроенной энергией и была вознаграждена новой порцией отвоеванного у болота пространства.

– Что теперь?

– Отклонитесь назад, словно вы хотите, чтобы болото держало вас на плаву, как озеро или море.

– Но…

– Просто делайте, что вам говорят.

Маккензи лег на живот у нее за спиной и вытянул обе руки вперед. Когда Мэдлин отклонилась назад, он схватил ее под мышки и шепнул на ухо:

– Вот вы и попались. Теперь я вас не отпущу.

Мэдди сглотнула вязкую слюну.

– Что теперь?

– Какая нога чувствует себя посвободнее? Вот той и помотайте, а потом тяните ее наверх.

– Я запуталась. Я должна мотать ею из стороны в сторону или поднимать?

– И то и другое одновременно.

Господи, что еще он от нее потребует? Жонглировать факелами и одновременно курить трубку? У Мэдди всегда были проблемы с координацией. Она определенно не была создана для танцев. И как оказалось, она не годилась и для шотландских болот тоже. Где же найти теплое место неуклюжей англичанке, «синему чулку»?

Вначале Мэдди попыталась потрясти левой ногой, все выше поднимая ее к поверхности и одновременно сгибая ногу в колене и подтягивая к себе. Дело продвигалось мучительно медленно, но все же Мэдди удалось добиться того, что колено показалось из-под жижи.

– Хорошо, – сказал Логан. – Теперь поработаем над второй ногой. Только на этот раз вы будете ею мотать, а тянуть буду я.

– Я пытаюсь.

И Мэдди пыталась, но ее усилий не хватало. Ногу засасывало все сильнее. Мэдди вдруг с поразительной ясностью осознала, как ей повезло, что рядом оказался Логан. Если бы она оказалась тут одна, то нетрудно догадаться, какой был бы исход.

Но и сейчас, когда он был с ней и помогал ей, исход схватки был неизвестен.

– Еще один раз и все. Махните ногой назад и вперед так сильно, как только сможете. Я дерну на счет три.

Мэдди кивнула.

– Раз… два…

Мэдди стиснула зубы.

– Три.

Маккензи рванул, и Мэдди показалось, что у нее оторвались ноги. Мэдди понимала, что так просто она не отделается. Ноги, слава богу, были на месте, но боль была жуткой. Скорее всего, еще неделю будут болеть.

Но никакая боль не могла умалить радости освобождения из чертова болота!

Тяжело дыша, Мэдди на карачках доползла до тропинки и рухнула. По пояс в липкой грязи, промокшая насквозь, она была невероятно счастлива уже потому, что осталась в живых.

Логан, похоже, тоже изрядно вымотался. Он без сил лежал рядом.

– Жизнь такая странная штука, – сказала Мэдди, убирая с лица мокрую прядь. – Я придумала шотландского возлюбленного для того, чтобы избежать унижения. И посмотрите на меня сейчас. Как я докатилась до этого?

– Будьте осторожны с вашими желаниями, сердце мое. – Логан перекатился к ней поближе и, глядя на нее, приподнялся на локте. – Вы же сами этого хотели: замок в безлюдном месте и офицер в килте. Радуйтесь, что вам не удалось меня убить, иначе вы бы и сейчас сидели в болоте.

Неужели ему никогда не надоест обвинять ее в попытке убийства литературного персонажа? И ведь он и в самом деле злился на нее за это. Как будто она пыталась убить не придуманного ею капитана Маккензи, а его, настоящего.

– Логан, мне жаль, что я причинила вам боль.

– Пустое. Вы никакого вреда мне не нанесли.

Верно, как может какая-то жалкая англичанка нанести вред могучему шотландскому воину? Да разве гордость позволит ему признать это?

– Если уже мы говорим о мечтах, – сказала Мэдди. – я, вообще-то, не просила судьбу ни о замке в Шотландии, ни о мужчине в килте. Я просто хотела быть понятой. Принятой со всеми своими странностями. И любимой. – Она скользнула взглядом по тартану, скрепленному брошью в виде сердца. – Не переживайте. Я усвоила урок.