— Ну-у… бывали случаи… — помявшись, ответил Кристиан.

Все… Теперь дочка решит повторить героические подвиги императора, которые он совершал в молодости.

— Так что ты натворил? — еще раз спросил я, возвращаясь к главной теме.

— В том-то и дело, что ничего. Ну подумаешь, явился на службу в сером. Архимага в болонку превратил. Ага, такую темную с красными глазами и длинными ушами. Тот еще монстр! Еще совет разогнал… ну и посольство отправил на задний двор. Пожелал главе ордена Ливию, чтобы его Хель… э… Можно дословно не цитировать, а то здесь дамы? Но он решил зачитать мне свою лекцию о примерном поведении в самый неудачный момент! Можно подумать, что он не слышал, когда врывался ко мне в спальню, что я не один!

— О Алив! Крис, ты еще хуже Юли! — возопил я, хватаясь за голову. — Как тебя так долго терпели, я не понимаю?

— Но это не повод тащить меня на костер… — Видимо, сам Кристиан свои выходки серьезными проступками не считал.

— Как раз повод, причем очень хороший… — грустно вздохнул я. Остальные только слушали, но, кажется, тоже начали догадываться. — Ты еще раз проговори про себя то, что рассказал нам. Видимо, тебя действительно врасплох застали, что ты не почувствовал подставу. Только вот почему сам потом еще все не осмыслил, не понимаю. Неуч. Серые глаза и красное пламя на дарах… Если бы они просто чувствовали, а не препятствовали силе Убийцы, то светились бы желтым…

— Ой, Хель, — а вот теперь Крис схватился за голову, — действительно, идиот. Но, знаешь ли, когда врываются в спальню, тыкают в горло ножами, от которых за лигу несет ядом, громко орут, а при этом еще и по мозгам каким-то крайне неприятным заклинанием бьют, то поверь, как-то не возникает желания поразмышлять над причинно-следственной связью сиих действий.

— Зато появляется желание сигануть в одном белье в окно. Представляю, как были счастливы прогуливающиеся в парке барышни.

Судя по тому, как покраснели кончики ушей крестника, то с бельем я погорячился. Но это уже неважно. И десяти томов не хватит, чтобы описать все любовные похождения императора.

— Пап, я что-то путаю, но почему нельзя было пройти проверку на отсутствие метки? Прилюдно заявить о своей невиновности… Это-то как раз доказать, находясь в столице, проще простого… — Юльтиниэль выглядела откровенно удивленной.

А вот если бы больше читала учебники по истории, то не задавала бы таких глупых вопросов.

— Леди, это невозможно. Все равно что сразу взойти на костер. — Крис помотал головой. — Видите ли, во мне есть кровь проклятых, просто она находится в спящем состоянии… и это даже несмотря на мою эльфийскую составляющую.

— Что?!

— Крестный, мне что, надо пересказать всю свою родословную? — возмутился парень. — Леди, неужели по мне не видно, что в нашем роду перемешались все расы? Подчеркиваю: абсолютно все. От эльфов всех видов и жителей островов до орков и вампиров. А проклятье было вживлено в кровь искусственно, после чего его усыпили. Так что каждый из правителей — уникальное заклинание разрушения. Хотя, насколько я знаю, пробудить его теперь невозможно. Только вот пойди и докажи это идиоту главе — кровь-то все равно черная. Хотя Ливий должен был об этом знать. Да в общем-то он и знал, точно говорю — знал… Это кто-то из предков, видимо, решил, что подобное будет очень весело. А еще, чтобы сила не ослабла с поколениями, велел подбирать супругов из лучших представителей рас, в строгой очередности, дабы соблюдать правильные пропорции крови.

— Кошмар, — искренне посочувствовала Маришка, — и все без любви?

Вот он, скрытый романтик. Кто о чем. Дочке вон параллельно, что без любви. Рассматривает Криса с профессиональным интересом патологоанатома, словно пытается растащить его на составляющие из разных рас.

— Угу. Если кто-то по любви и выходил, то это давно стерлось из летописей, как красивая сказка. Матушка все же убила отца. И до этого было много скандалов и взаимных покушений. Просто она оказалась более удачливой. Хотя, насколько я знаю, у всех орков дикая кровь. Мне в этом вопросе более повезло… — фыркнул он.

Увидев непонимающие лица девушек, я поспешил объяснить странную фразу императора, сдав его с потрохами:

— Это он про то, что ему по очереди положена эльфийка светлая. Ее уже подобрали — прекраснейшая принцесса Нимиони. Не знаю, что там в ней «лучшее» и почему выбрали именно ее: в меру глупенькая, в меру наивная девушка, кажется, вполне довольная своей судьбой. Хотя, может, она просто хорошо играет свою роль? Эльфийки — коварные существа, мастерски умеющие притворяться.

— Как у вас там весело… — Юльтиниэль смешно встряхнула головой, ехидно улыбаясь. — Но ведь ты же не меченый? Да?

— Нет, не меченый он, — ответил я за крестника. Нет в нем проклятия. Я же сказал, что чувствую. Кровь у него действительно — дикий коктейль, и лучше не будить спящую в ней силу. Но метки нет. Только вот тех, кто занял место священнослужителей, это вряд ли убедит. — Ты лучше вот что скажи. Я-то тебе зачем понадобился? Думаешь, махну мечом, и все будет хорошо? — усмешка получилась печальной.

Никудышная у нас империя, однако, если все держится на герцоге с очень сомнительной репутацией.

— Ты же был защитником. К тебе должны прислушаться. Кто же знал, что тут такое творится? — тоскливо посетовал император.

Да… с таким защитником никаких врагов не надо. Однако что же делать? Есть, конечно, несколько идей, которые мне совершенно не нравятся, потому что как-то однообразно кончаются моей смертью. Я, как неправильный защитник, уж очень жизнь люблю.

— Остается один вариант, — наконец выбрал я самый безумный план. Именно такие обычно и срабатывают.

Остальные изобразили на лицах вежливое ожидание, когда же я изволю продолжить свою мысль. Маришка опять придвинулась поближе ко мне, сократив расстояние до минимально дозволенного. На лице Криса промелькнула надежда. Ну конечно, у самого вместо головы думает зад, а исправлять все должен, как всегда, крестный. Юльтиниэль, кажется, только обрадовалась новым приключениям. Ненормальный ребенок — попасть в такой переплет и радоваться, что жизнь повисла на волоске. Я очень надеюсь, что своим планом не оборву его.

— Так вот. Я не знаю, кому потребовалось свергать тебя и делать изгнанником. Все равно ведь кинжалы у тебя, да и не дадутся они незаконному правителю. Так же как и корона. Братиками или сестричками ты обзавестись не успел и, слава Алив, наследниками тоже! Так что любой, кто посмеет объявить себя императором, тут же умрет. Так что уверен: это просто часть какого-то плана. Ведь в том, что произошло, нет никакой выгоды ни для кого. И смысла тоже нет. Значит, от тебя, точнее, от нас — здесь наша встреча уж слишком предсказуема — ждут ответного шага.

— И? — не выдержал такого длинного вступления Кристиан.

— И мы поедем в столицу, день послушаем, что там творится, а потом захватим дворец, устроим переворот и снова посадим тебя на трон. А всех неугодных отправим в чертоги Хель на заслуженный отдых.