в каком смысле. В этом публичный принцип правления был выдержан. Но проблема принадлежности власти («противоречие», как тогда выражались) была зафиксирована этим «умолчанием» в основополагающей формуле власти.

И наконец, действующая Конституция, 1993 год. Никакой принадлежности власти народу в России нет. Это шаг навстречу действительности власти. Народ — не персона власти, не субъект, а «носитель суверенитета и единственный источник власти». Это верно. Народное государство, политическое самоутверждение (суверенизация) которого после самоликвидации коммунистической политической монополии является основным процессом восстановления российской империи уже как народной, приобретает свою власть через народную солидарность. Никакой реальной борьбы политических партий у нас нет и не будет. Как и самих партий в западном смысле. Государство приобретает личность за счёт Государя, который теперь называется Президентом. Да, его выбирают. Но не как менеджера и слугу. А как того, кому будут служить. И альтернативы этому единству нет. Народ, реально проявляющий не единую волю, а две несогласные воли, исторически неизбежно вступает в гражданскую войну. Наша система власти — народовластие, власть народного государства, солидарного с народом.

Поэтому, разумеется, голосование и выборы — лишь имитация, иллюзия, если их считать проявлением власти. Как нас пытались «воспитывать» в духе западного демократического театра, либерально-демократической светской веры. Население (народ в собственном смысле, те, кто рождает и рождается) не определяет ни содержания властных решений, ни личности тех, кто эти решения продвигает. Электорат выбирает между данными ему кандидатами. За кого бы ни голосовал избиратель, главное содержание акта голосования — легальный и легитимный отказ голосующего от собственного, личного обладания властью. И осуществляют этот отказ все голосующие, за что бы или за кого бы они ни голосовали. Чем выше явка, тем полнее этот отказ со стороны правомочного населения. Поэтому во многих современных западных демократиях голосование является обязательным и даже принудительным. А вот по действующей Конституции в России власть не принадлежит не только народу, но и никому другому. Так что формулу суверенного народного государства ещё предстоит создать и включить в нашу Конституцию.

Открытое сословие и народовластие

Глубина контроля государства над государственным аппаратом — один из показательных критериев его личного характера, исторической полноценности. Ведь государственный аппарат — это не само государство, а лишь его инструмент, освобождающий государство от общества.

Буржуазная борьба с государством, уклонение буржуазии от государственных обязанностей и сословной ответственности при захвате фактической власти и политического влияния делают государство слабым, неустойчивым, находящимся в постоянном кризисе. Государственный аппарат при этом начинает действовать самовольно и отождествляться в глазах населения с государством. Этот своевольный госаппарат буржуазия объявляет самим государством — неэффективным, с которым грех не воевать, от которого грех не освободиться. И сама же коррумпирует этот аппарат, приватизирует его возможности организации подчинения. Такая «борьба» буржуазии с госаппаратом становится одним из имитационных процессов, на которых держится всеобщая управляемая демократия, её декорацией.

Либерализм, на деле максимально ослабив государство, в своей риторике выставляет его всемогущим злом, с которым надо продолжать историческое противостояние. Речь при этом всегда в действительности идёт только о государственном аппарате, которым буржуазия, то есть общество, продолжает скрыто пользоваться.

Отказ буржуазии стать формально закреплённым сословием власти и нести государственную ответственность за свои действия составляет суть цивилизационного кризиса западного социума.

Исторически буржуазия сама стала первым открытым сословием, войти в которое стало возможно не исключительно по рождению, но и по участию в деятельности, благодаря собственным усилиям. Однако первое открытое сословие не стало государственным и вообще отказалось быть сословием, то есть исполнять обязанности служения.

Советская империя России создала пример ответственного открытого сословия — формально закреплённого корпуса людей, являющихся субъектами власти и контролирующих государственный аппарат. Этим новым сословием стала коммунистическая партия — ВКП(б) — КПСС. Правда, приняв неограниченную ответственность за власть, это сословие не вошло в состав государства, а встало над ним, поскольку строило само это государство заново.

В отличие от старых российских сословий, ВКП(б) — КПСС явилась тем полностью открытым сословием, которое впервые в истории стало основным носителем власти. При этом институт императора, царя, суверена в Советской империи сохранился и эффективно действовал как одна из форм сохранения принципов сущностного государства. Опираясь на открытое сословие, советский император — Генеральный секретарь — защищал интересы всего населения, народа — общности, не имеющей лишних людей.

Тут нет места конфликту интересов: государственный и народный интересы тождественны. Государство строится как народное, а народ восходит, поднимается к массовому участию в государственной деятельности на всех уровнях и во всех ролях. Государство открытого сословия не обслуживает борьбу за раздел национального богатства среди элиты, в отличие от демократии, как сущностной, так и технической. Оно обеспечивает интерес всего социума — населения, закрепившегося на исторически определённой территории благодаря государству.

Мы впервые в истории создали полноценное государство открытого сословия, народное государство, выйдя за пределы любых демократических институтов раздела власти и представительства и ответив на вопрос о принципе воспроизводства государства после буржуазной революции (капиталистической модернизации).

Народовластие в СССР осуществлялось за счёт массовых социокультурных лифтов и разнообразных технических демократических процедур (выборов). Всех государственных руководителей назначала партия. И только она обладала реальной властью. Партийные руководители получали (на выборах) вотум доверия соответствующих партийных коллективов — от первичных организаций до партии в целом. Народ же участвовал во властных прерогативах партии, массово пополняя это открытое государственное сословие из всего своего тела.

Такое открытое сословие власти не могло не находиться под грузом неограниченной ответственности, один из исторических механизмов которой известен как репрессии. Но дело не только и не столько в них. Без действительного стремления служить народу, будучи выходцем из него, заплатив, если нужно, и жизнью, такое сословие не могло бы ставить и решать исторические задачи: победы в войне, восстановления страны, построения социализма. А они ставились и решались.

Параллельно создавалась система народовластия, включавшая многоуровневые Советы депутатов трудящихся и профсоюзы, обоснованно называвшиеся «школой коммунизма». Каждый из таких органов обладал правом принятия решений, важных для соответствующих коллективов и территориальных сообществ. Главное же в том, что каждый совершеннолетний гражданин обладал реальным участием в этой системе. Именно этому уровню реальной публичной реализации интересов каждого гражданина никак не соответствовала западная цензовая техническая демократия буржуазии, именно ради конкуренции с этим уровнем защиты интересов населения Запад вынужден был трансформировать техническую демократию во всеобщую.

Проектная демократия

Опыт СССР показывает, что демократии есть куда развиваться в её техническом приложении, альтернативном всеобщей управляемой демократии. Однако в революции 1985–1999 годов мы сначала сделали шаг назад, не удержавшись в достигнутом историческом будущем. Хотя возврат в чужое прошлое проходил под лозунгом «Мы отстали». Любой такой шаг в чужое прошлое всегда