— Да, надо ехать в больницу! — сказала я и мы поехали, — Только осторожнее, асфальт мокрый.

В этот день был дождь, плохие условия видимости и аварий было много. Зная манеру езды Сары, я где-то подсознательно не удивилась. Но очень переживала, не зная, как сильно они пострадали. Мама толком ничего не объяснила. Сумбурно говорила про дождь, про огромное количество аварий, про то, что мотоцикл Сары сильно поврежден. Расспрашивать по телефону было бессмысленно, мне хотелось лично увидеть, что они живы.

Позже мы вбежали в приемный покой больницы, где нас уже ждал Рэй. Коротко кивнув, он повел нас на один из этажей.

— Они сильно пострадали? — спрашивала я, следуя за ним.

— Они живы, переломы, врач сейчас осматривает Марка, а Саре очень повезло, лишь царапины, — пояснил Рэй.

Мы торопливо шли, а неприятный запах лекарств проникал в ноздри. Это запах тревоги, запах грусти и боли, думала я.

В коридоре сидела белая как полотно Сара, а вдоль сидений ходила мама, обеспокоенно поглядывая на закрытую белую дверь. Я кинулась к подруге:

— Сара? Ты как? Где Марк?

Она отрешенно посмотрела на меня, из ее глаз текли слезы. Волосы были спутаны, на лице царапины и ссадины, которые уже были обработаны.

— Это я виновата, — скорбно ответила она и опять уставилась в одну точку.

— Она в шоке, — пояснил Рэй.

Я подошла к маме и она, кажется, только что нас заметила.

— Дочка! — расплакалась она, а я ее утешала и гладила за плечи.

— Мама? Что случилось?

— Авария! Дождь! Папа сейчас с ним! — сквозь слезы твердила мама и я понимала, что лучше дождаться врача.

— Мама…

— Я говорила, что до добра это не доведет! Сара! — мама начала обвинять девушку сына, — Я же говорила, что нельзя так гонять на мотоциклах! У тебя лишь царапины! А мой сын! — она вновь зарыдала, пряча лицо на моей груди.

Себ сел рядом с Сарой, дружески обнял. Рэй стоял, подпирая стену, и мрачно смотрел на дверь кабинета врача.

Минут через пять дверь открылась, оттуда вышел хирург, папа и мой брат. Только на костылях и весь перевязанный.

Хирург кивнул маме и вернулся в кабинет, а папа пояснил:

— Переломы руки и ноги, сотрясение мозга, ушибы.

Мама зарыдала, кинулась к сыну.

— Он чуть не умер! Потом обернулась к Саре, — Как же так? Ей лишь царапины, а на моем сыне живого места нет! Ты же виновата в этой аварии, Сара!

Девушка совсем сникла, опустила плечи , не поднимая глаз на остальных.

— Мама, перестань, — Марк пытался урезонить ее, — Сара! Все в порядке, слышишь? Это несчастный случай!

Он попытался подойти к ней, но не мог это сделать без посторонней помощи.

Рэй поспешил помочь, беря моего брата за не сломанную руку и аккуратно подводя его к сидящей девушке. Сара не шелохнулась.

— Я виновата, знаю.

— Сара! — попросил брат, протягивая руку к ней.

— Вам опасно встречаться, — плакала мама, — Оставь моего сына в покое!

— Повреждений внутренних органов нет и это главное! Слышишь? — папа тоже нервничал, но держался.

Рэй подошел к ним:

— Его отпустили? Марк, ты можешь дома лечиться?

— Да, — устало проговорил отец, — Рэй, отвезешь его? У нас еще дежурства длятся, да и маме нужно отвлечься.

— Я с ним! — воскликнула мама.

— Нет! Ты на дежурстве! С ним будут дети, а тебе нужно выпить успокоительное!

— Но как же?

— Чем ты ему сейчас поможешь? Причитаниями? Возьми тебя в руки! — рявкнул папа и мама как-о сразу очнулась.

— Да, ты прав! Дети, я люблю вас! Просто как-то …— она махнула рукой, по очереди поцеловала брата и меня и пошла по коридору.

— Ладно, я пригляжу за ней, — сказал папа, — Ей надо тоже вколоть успокоительное лекарство. А вы отвезите Марка домой, ему прописан покой.

— Все сделаю, не волнуйтесь, — ответил Рэй.

Отец посмотрел на Сару

— Прости ее несдержанность, то доля истины в ее словах есть. Мотоцикл самый опасный вид транспорта, тебе надо было ездить аккуратнее.

Сара подняла на него глаза, полные скорби.

— Простите…

Отец ушел, Рэй стал вести моего брата вниз к машине. Себ сказал:

— Езжай с ними, брату нужен уход.

— А ты? А Сара? А мотоцикл?

— Я отвезу Сару домой, потом поеду разбираться с аварией. Надо забрать то, что осталось от мотоцикла и разбираться с полицией и страховой.

Вскоре мы тоже вышли, я поцеловала своего парня на прощание:

— Езжайте осторожнее! — взмолилась я.

Рэй усаживал Марка, отодвигая сиденья, чтобы было больше пространства.

— Я с вами, — сказала я ему и села рядом с братом.

— Как Сара? — спросил он.

— Ее отвезет Себ, не волнуйся.

Вскоре мы был дома. Рэй помог завести брата в его комнату, мы уложили его и Марк уснул. Вероятно, сказалось вколотое ему обезболивающее.

— Я останусь у вас, на случай, если Марку понадобится помощь.

— Спасибо, кивнула я, — будешь кофе?

Мы молча пили кофе и ждали моих родителей. Марк спал.

— Сара позвонила в скорую, а затем сразу мне. Она сделала все, чтобы оказать ему помощь, — проговорил Рэй.

— Поэтому ты оказался в больнице раньше нас? — поняла я.

— Да. Анжи, пообещай быть осторожнее. Вы с Себом тоже часто ездите вместе?

— Да, но я говорила, он аккуратно ездит, — начала защищать я своего парня.

Рэй выдохнул, поставил чашку на стол, потом привлек меня к себе и обнял.

— Я испугался за Марка, вы с ним очень близки мне!

— Рэй…, — хотела я возмутиться, но подумала, что это его способ справиться с шоком. Поэтому подождала, пока он сам не разомкнет объятья. Мне тоже стало спокойнее рядом с ним.

На следующий день был осенний чемпионат. Себ занял место Марка в команде и наконец-то попал в основной состав. Наша команда выиграла, мой парень показал себя хорошим игроком. Рэй тоже отлично играл, впрочем, как всегда. Не было смысла ждать брата, подобные переломы заживают не менее полугода, говорил тренер и, конечно, был прав. У них был последний год обучения в школе. Выпускники уйдут и со следующего года в команду уже придут другие