Шарлотта яростно качает головой, и я четко вижу, как она произносит: «Нет. Не смей!»

Но против восторженной толпы нет никаких шансов. Люди похлопывают ее по плечу, толкают вперед и желают удачи, пока у нее не остается другого выбора, кроме как присоединиться к нам на сцене.

– Я вас ненавижу! – шипит она, но в ее лице можно различить то же волнение, тот же трепет, которые испытываю и я.

Несколько секунд спустя мы вместе поем припев – сопровождаемые голосами женщин и нескольких мужчин в баре. Мое сердце бьется, как сумасшедшее, – особенно когда я замечаю, кто стоит у барной стойки и улыбается. Я отвечаю ему тем же, хотя у меня и перехватывает дыхание. Сейчас я чувствую себя лучше, чем когда-либо. Кто бы мог подумать, что пение раскрепощает?

Громкие аплодисменты следуют после окончания выступления. Вскоре я оказываюсь у стойки, и мы втроем чокаемся рюмками и пьем за нашу храбрость. И за наших бывших.

И, возможно, этот вечер в Фервуде в окружении людей, с которыми я только что познакомилась и которые практически ничего не знают обо мне, – один из лучших в моей жизни.

Чейз

Хейли напилась в слюни. Черт. Это не входило в мои планы, когда я привез ее в бар несколько часов назад. Я просто хотел, чтобы она познакомилась с парой друзей Джаспера и хорошо провела время. И я, конечно, был бы совершенно не против, если бы мы сблизились. Уж чего я не ожидал, так это несчастного случая с Джоном, барменом, и что большую часть вечера проведу останавливая кровотечение, а затем повезу парня в ближайшую больницу, потому что рану необходимо зашить, а Дарлин и другие работники слишком заняты. И еще что Хейли будет петь в караоке, напившись так сильно, что ей позавидовал бы любой пират.

Даже сейчас она шатается, будто мы на корабле в море. И это притом что мы только вышли из бара. Я обнимаю ее и пытаюсь вести вперед, что непросто, потому что она каждые пару секунд останавливается. Теплый ночной воздух совсем не помогает ее отрезвить.

– Ох… – мы проходим всего несколько метров, и она останавливается. Несколько раз моргает и бормочет:

– Думаю, мне нужно проблеваться.

Эммм… окей?

На всякий случай я держусь рядом с ней, чтобы подержать волосы, если ей станет плохо. Проходит секунда, тишину нарушают только музыка из бара, звук нашего дыхания, потрескивание углей гриля и шум проезжающего вдалеке автомобиля. Хейли не шевелится.

– Все-таки нет, – она хихикает и тут же икает. – Упс.

Я не могу удержаться от смеха. Даже сейчас Хейли обворожительна. Особенно когда вот так икает на каждом шагу. К счастью, до закусочной недалеко, а значит, и до комнаты Хейли на втором этаже. Но несмотря на это мы тратим двадцать минут, чтобы преодолеть это расстояние. Большую часть которого заняла лестница, на которой Хейли вновь и вновь оступалась. Я был на грани того, чтобы просто поднять ее и пронести остаток пути. Но вот она побеждает следующую ступеньку, передвигаясь на четвереньках, пока я терпеливо жду позади нее.

– Во всем виновата Кэти, – пыхтит она.

Я развожу руки, чтобы поддержать ее, если она поскользнется.

– Почему?

Но она только бормочет себе под нос, не могу разобрать, что именно. Когда мы наконец поднимаемся наверх, я открываю дверь ее ключом и облегченно вздыхаю.

– Я не хочу спать. – Хейли входит в комнату, не включая свет. – Где мой мобильник? – Она в панике шарит по своей одежде. – Мне нужен телефон!

– Он здесь, – я поднимаю его так, чтобы она его увидела, и кладу на тумбочку. Хейли чуть не оставила мобильник в баре. – Все в порядке.

– Уф, – она с облегчением выдыхает. Затем делает легкий пируэт, при этом чуть не прочертив носом по полу. Впечатляюще. Тут же она снова оказывается рядом со мной и тащит меня за руки. – Я хочу танцевать. Потанцуй со мной, Чейз!

Здесь? Без света? Без музыки?

Прежде чем я успеваю ответить, она тянет меня к воображаемому танцполу между столом и ванной комнатой. Черт, я должен убедиться, что она ляжет спать. Но вместо этого позволяю обнять себя за шею и прижаться ко мне вплотную. На мгновение я закрываю глаза и молю того, кто бы ни был там наверху, о самообладании, после чего кладу руки ей на спину, просто чтобы сохранить равновесие.

Не то чтобы мы танцуем, просто раскачиваемся из стороны в сторону. Свет луны и уличные фонари перед окном – единственное, что хоть немного освещает комнату. С довольным вздохом Хейли кладет голову мне на грудь и прикрывает глаза.

Тепло распространяется по всему телу, как и непреодолимое желание позаботиться об этой девушке. Защищать ее. Хейли такая… такая открытая и жизнерадостная. И в то же время ранимая. Я не хочу, чтобы кто-то причинил ей боль. В случае с Джаспером она уже потеряла лучшего друга и теперь совсем одна. Я практически ничего не знаю о ее семье. Она как-то упоминала, что у нее есть сестра, но на этом все. На самом деле, я ее совсем не знаю, и она не упускает возможности подчеркнуть, что просто путешествует. Через пару дней, может, неделю – в зависимости от того, сколько времени потребуется, чтобы машину отремонтировали, – я больше ее не увижу.

Я не должен позволять себе привязываться. Нет абсолютно никаких разумных причин, чтобы она имела на меня такое влияние. Раньше я не был уверен, может ли Хейли меня выносить. Видит ли она меня настоящего или все еще цепляется за то, что рассказал ей Джаспер.

И все же я не могу перестать искать ее близости. Перестать хотеть встречи с ней. Заставить ее улыбнуться. И когда она так прижимается ко мне, я думаю – неужели у нас и правда нет будущего?

– Чейз? – вдруг спрашивает она.

– Да? – я смотрю на нее, пытаясь разглядеть выражение ее лица в полумраке. – Тебе плохо?

Она издает сдавленный смешок.

– Нет, дурачок.

Вздыхая, она проводит рукой по моей груди. Дюйм за дюймом, пока я не останавливаю ее, схватив за запястье, когда она уже добирается до пояса моих джинсов. Мужчина многое может выдержать, но мы на бешеной скорости приближаемся к пределам моего терпения.

– Ты знаешь, как великолепен? – бормочет она. – Такой аппетитный… Как чикагская пицца с кучей сыра. Тебе кто-нибудь говорил об этом раньше?

Я сжимаю губы, чтобы не рассмеяться, но мне тяжело сдерживаться. Это чертовски тяжело.

– Нет, – кое-как выдавливаю я. – Подобного мне никто не говорил.

– Ммм, – мурчит она, снова обнимая меня. – Я хочу съесть тебя.

Окей, я больше не могу. Я сейчас взорвусь.

– Это… самое эротичное, что я когда-либо слышал, – я наклоняюсь так, что мои губы оказываются у ее уха. – Как насчет того, чтобы переместиться в постель, где ты попытаешься немного отдохнуть?

На этот раз она протестует. Как бы забавно это ни было, Хейли срочно нужно выспаться. Завтра мы еще сможем поговорить о том, какой я аппетитный. И она сможет сделать со мной все, что пожелает: целовать, лизать, кусать. Я на все согласен. Черт. Неправильные мысли. Совсем неправильные мысли. Я прямо-таки чувствую, как кровь приливает к паху. Хейли прижимается ко мне своим разгоряченным телом – и мы оба тихо стонем.