Она запрокидывает голову. Мой пульс учащается, и мне стоит огромных сил просто держать ее, вместо того чтобы делать то, что хочется: позволить рукам исследовать каждый изгиб ее тела.

В глазах Хейли есть нечто такое, чего я раньше в них не видел: нестепимое желание.

Я тяжело сглатываю.

– Поцелуй меня, – шепчет она, облизывая губы.

О боже, ради всего святого…

Я вцепляюсь в ткань ее топа, сминаю его в кулаке. Ее дыхание становится таким же прерывистым, как и мое. Хейли выглядит нормально, будто полностью осознает, где мы и что она от меня требует. Какая-то часть меня жалеет, что я не подонок и не воспользуюсь этим шансом. Не тратя время на размышления о завтрашнем дне или о последствиях. Но независимо от того, как долго знаю Хейли, я осознаю, что это было бы ошибкой. Ошибкой, о которой она горько пожалеет несколько часов спустя. И я ни в коем случае не хочу делать то, о чем она потом пожалеет.

– Нет, – говорю я, несмотря на то что все внутри меня протестует, и отстраняюсь.

Она сдвигает брови и растерянно спрашивает:

– Почему нет?..

Господи, неужели она не может просто лечь спать, вместо того чтобы мучить нас обоих?

Я откашливаюсь, но мой голос все еще звучит грубо, когда я даю ей абсолютно честный ответ.

– Если я поцелую тебя – а я это сделаю, – ты должна запомнить этот момент.

Растерянность сменяется радостью. Видимо, я нашел правильные слова. По крайней мере, надеюсь, что было мудро оставить эту тему и наконец лечь спать. Тогда, по крайней мере, один из нас сможет отдохнуть.

– Давай. – Медленно я веду ее к кровати и помогаю избавиться от сандалий. Она падает на простыни, прямо в топе и джинсах. Я не могу позволить ей заснуть прямо в одежде, ей будет неудобно, и она ни капельки не расслабится. Но я же не вправе раздеть ее.

Как раз в тот момент, когда я решаю позволить ей спать вот так, Хейли переворачивается и дрыгает ногами.

– Штаны… – мямлит она и пытается найти застежку, но после пары неудачных попыток сдается.

Я просто пялюсь на нее. Это она, блин, серьезно?

Вместо ответа Хейли снова покачивает бедрами, будто от этого джинсы волшебным образом растворятся в воздухе. К сожалению, они облегают ее, как вторая кожа, и именно я, ее чикагская пицца, должен снять их. Идеально. Просто идеально.

Я делаю глубокий вдох – хорошо, может, два – затем сажусь рядом с ней.

– Хейли?

Она не реагирует, поэтому я кладу руку ей на щеку. От того, как она смотрит на меня, с этой мечтательной улыбкой и с таким доверием в глазах, я чувствую счастье.

– Я помогу тебе выбраться из джинсов, хорошо? – шепчу я. Только после согласия позволяю взгляду блуждать по ее худенькой фигуре, и тяжело сглатываю. Это будет испытанием.

Я расстегиваю пуговицу на джинсах, а потом тяну молнию вниз. Очень медленно, чтобы у нее не случилось внезапного приступа паники. Она пьяна. Кто знает, что сделает или подумает. Но Хейли спокойно наблюдает за тем, как мои пальцы проскальзывают под пояс штанов. Я пытаюсь игнорировать тот факт, что касаюсь ее трусиков. Дерьмо, это не должно быть так эротично. Она не должна смотреть, как я это делаю, а скорее что-то мямлить, рассказывать историю своей жизни, хихикать как сумасшедшая или изливать душу. И уж точно она не должна закусывать губу, пока я пытаюсь быть полезным. Джентльменом. Полезным джентльменом. Проклятье, я сам едва могу ясно мыслить.

– Приподними бедра, – тихо прошу я, когда не могу двигаться дальше.

Две-три секунды она смотрит на меня так, словно не вполне понимает, чего я хочу. Неудивительно в таком состоянии-то. Потом она двигает попой, и я могу продолжить ее раздевать. Я глубоко вздыхаю. Мы справимся. Остались только эти длинные ноги, и все закончится…

Я правда стараюсь не смотреть, не обращать внимания на соблазнительный изгиб ее бедер, на черные трусики и длинные ноги, но и у моего самообладания есть пределы. Кроме того, довольно сложно снять с кого-то штаны, зажмурившись. Особенно, если этот кто-то совсем не умеет пить.

Шаг за шагом я стягиваю с нее джинсы и стискиваю зубы каждый раз, когда мои пальцы касаются ее теплой кожи. Когда наконец добираюсь до лодыжек, то близок к тому, чтобы произнести благодарственную молитву. Я беру одну ее ногу, затем вторую, и наконец полностью снимаю с нее штаны. Взяв тонкое одеяло, которое Хейли отодвинула, когда пыталась раздеться сама, укрываю ее им.

– Лучше? – тихо спрашиваю я.

Хейли сворачивается в позу эмбриона и, улыбаясь, кивает. Но когда я выпрямляюсь, она хватается за мое запястье.

– Чейз?

Вдруг ее голос уже не кажется сонным, а скорее встревоженным. Робким. Как будто она ни в коем случае не хочет оставаться одна.

Я медлю. На самом деле я просто хотел довести ее до комнаты, оставить воду и обезболивающее, а может, и ведро рядом с кроватью, а потом позволить ей выспаться. В конце концов, я уже делал это для Джоша, а он – для меня.

Я до сих пор стою в комнате, вместо того чтобы просто уйти. Я не могу. Не тогда, когда Хейли смотрит на меня большими грустными глазами, и я слышу панику в ее голосе.

– Чейз?

– Шшш… – я огибаю кровать и аккуратно укладываюсь рядом с ней. Нас разделяет покрывало, но этот момент все равно кажется мне таким интимным. Сердце стучит, как безумное, я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие.

– Я останусь, пока ты не уснешь, окей?

Ну или может быть, чуть дольше, просто чтобы убедиться, что с ней правда все в порядке. По словам Лекси, она не так уж много выпила. Одно или два пива. Пару коктейлей. И несколько шотов. О… фак. Кто-то должен был заметить, сколько Хейли пьет, но никто из нас не знаком с ней достаточно близко, чтобы догадаться: с нее хватит. К тому же она была в таком хорошем настроении, казалась всем… счастливой. Даже как-то завидно. Наверно, классно на какое-то время полностью отстраниться от всего плохого. Просто жить настоящим моментом, не думая о завтрашнем дне. О всех проблемах, что маячат на горизонте.

С довольным вздохом она пододвигается ближе, настолько, что ее попа прижимается ко мне, а спина касается моей груди. Я колеблюсь, борюсь с собой, мысленно отвешиваю себе оплеуху, после чего крепко обнимаю ее. Прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз вот так лежал в одной постели с девушкой. Почти три года, если быть точным. После Мии у меня не было длительных отношений. Конечно, в колледже много красивых, интересных и умных девчонок, но ни одна из них не привлекала меня настолько, чтобы я захотел начать что-то серьезное. Ни одна из них не врывалась в мою жизнь и не вытаскивала на танцпол. Никто не смог обвести меня вокруг пальца своим уверенным и в то же время застенчивым видом, чтобы мне вдруг захотелось большего. Например, времени, чтобы получше узнать друг друга. Времени, чтобы выяснить, как хорошо мы подходим друг другу.