запись. Всё, что мне было от Вас нужно — чтобы Вы её посмотрели. И Вы это сделали. Больше мне от Вас не нужно ничего. Дальше с Вами будет разговаривать тот, у кого сейчас находятся Ваша супруга и дети, — спокойно ответил Ристо и принялся дозваниваться до княгини Белозерской.

*****

Мы разговаривали с бабушкой о возможностях меча мастера Ёсиды и моих перспективах, если я смогу изучить хотя бы половину из этих возможностей, как вдруг у неё зазвонил телефон. Бабушка взяла аппарат и приняла видеовызов. На весь экран высветилось лицо взволнованного и злого мужчины.

— Рада Вас видеть, милорд! — произнесла княгиня Белозерская, глядя в камеру телефона. — Как поживаете?

— Прекратите ёрничать! — ответил англичанин, и неожиданно для меня он ответил на довольно сносном русском.

Я сразу же понял, что это виконт Карингтон, и он довольно неплохо выучил наш язык за два года работы консулом в Санкт-Петербурге.

— Что Вы себе позволяете?! — возмущался виконт. — Ваши методы возмутительны!

— Да бросьте, милорд, — совершенно спокойно ответила бабушка. — Мы позволяем себе ровно то же самое, что позволяете себе вы. Используем старые добрые английские методы.

— То, что Вы делаете — подло и чудовищно!

— Так в этом вся суть английского метода — поступать максимально подло и чудовищно, уж Вам ли об этом не знать?

— Вы переходите все границы! — уже практически кричал англичанин.

— Спасибо, я знала, что Вы оцените. Но давайте всё же перейдём с крика на нормальный тон, иначе мне придётся сбросить звонок.

Карингтон покраснел, запыхтел, но кричать перестал и спросил уже довольно спокойно:

— Где Камилла? Где мои дети?

— С ними всё в порядке, они отдыхают. Очень скоро они смогут вернуться домой, и Вы знаете, что надо для этого сделать.

— Я дипломатический работник! Похищая мою семью, Вы делаете огромную ошибку! — снова начал возмущаться Карингтон. — Немедленно отпустите их, иначе Вы очень сильно пожалеете!

— Я считала Вас умнее, — сказала бабушка, театрально вздохнув. — Вы так ничего и не поняли?

— Что по-вашему я должен был понять, кроме того, что Вы похитили мою семью?

— То, что обмен вашей семьи на графиню Никитину и её супруга в первую очередь в Ваших интересах! По большому счёту, они мне чужие — эта Никитина и её муж, просто мой внук попросил их спасти. Не получится, значит, так тому и быть; я сделала всё, что могла. А вот Ваша жена Вам явно дорога, я уж молчу про детей. Они сильно напуганы, милорд, и очень хотят домой. Поэтому начинайте прямо сейчас, после нашего разговора объяснять герцогу Эджертону, как важно провести этот обмен. А я подключусь к процессу позже. Мне спешить некуда.

— Я хочу поговорить с Камиллой! Немедленно!

— Вечером.

— Немедленно! — повторил виконт.

— Вечером, — в свою очередь повторила бабушка и добавила: — Может быть.

Карингтон покраснел ещё сильнее, но ничего не сказал. Бабушка сбросила звонок, выключила телефон и заметила:

— Совсем не держит удар наш виконт.

— Он искренне считает, что мы поступили с ним так, как он не заслуживает, — сказал я.

— Ну а что ты хотел? Он же англичанин. Подлости и гадости устраивать может только он, в отношении него нельзя, — ответила бабушка и рассмеялась.

— Главное — чтобы ни он, ни этот Ваш Гарри не догадались, что мы не сможем ничего сделать с семьёй Карингтона.

— Что значит, ничего не сможем сделать? — удивилась бабушка. — Я сказала, что не смогу убить его детей, но прожить в этом замке до своего совершеннолетия они вполне могут. А жену и убить можно, если очень уж надо будет.

Я не понял, была ли это очередная шутка или бабушка действительно могла убить жену Карингтона. Скорее всего, шутка, но прозвучало зловеще, и я предпочёл не развивать эту тему. К тому же в этот момент постучали в дверь.

Княгиня Белозерская разрешила войти, дверь открылась, и через порог кабинета переступил Тойво. И тут же принялся просить прощения. Руку ему к этому времени уже восстановили, и эльф выглядел на все сто. Разве что был невероятно расстроенным.

— Успокойся! — перебила Тойво бабушка. — Ты ни в чём не виноват, я ещё благодарить тебя должна, что помог моему внуку выбраться оттуда.

— Это князь помог нам всем выбраться, — возразил Тойво. — А я провалил операцию и подверг жизнь князя риску.

— Ты ничего не провалил и ни в чём не виноват! — отрезала бабушка. — Это мой промах. Да, иногда такое бывает — я ошибаюсь. Я знала, что у Романа больше сердце, но не думала, что до такой степени. Я рассчитывала, что он разрушит часть здания, ты сообщишь ему, что в тюрьме никого нет, и вы спокойно уйдёте. Но иногда возникают ситуации, когда действует не разум, а эмоции, тем более, если тебе девятнадцать. Я забыла об этом.

— В любом случае там в Лондоне я потерял контроль над ситуацией, — стоял на своём Тойво. — Князь мог погибнуть.

— Не мог он погибнуть, — возразила бабушка. — Человек с большим сердцем в груди и мечом мастера Ёсиды в руках может погибнуть лишь в одном случае — если он полный идиот. Рома, конечно, часто чудит, но он не идиот.

Здесь ни Тойво, ни уж тем более я возражать не стали, бабушка улыбнулась и добавила:

— В Лондоне всё прошло хорошо, даже лучше, чем я могла думать. А что касается риска и всего прочего, не забывайте: чтобы стать сильнейшим, надо драться с сильными!

— Мне кажется, Ваша Светлость, что драться с герцогом Эджертоном князь пока не готов, — осторожно заметил Тойво.

— Пока! — сказала княгиня Белозерская и опять стала очень серьёзной. — Но пока и необходимости такой нет. Однако рано или поздно она возникнет, и нам надо сделать всё, чтобы к тому моменту Роман был готов.

— Думаете, возникнет? — спросил я.

— Думаю, надо быть готовым, — ответила бабушка.

Глава 13

Екатерина Александровна Белозерская вышла из портала.

— Добро пожаловать в Потсдам, Ваше Сиятельство! — учтиво преклонив голову, произнёс пожилой сотрудник администрации императора Священной Римской империи. — Его Величество ожидает Вас в зале приёмов!

Белозерская ответила на приветствие лёгким кивком, на её холодном лице не читалось совершенно никаких эмоций. Помимо трёх немцев, в комнате присутствовал Ристо — он заранее прибыл в резиденцию Вильгельма Пятого, чтобы установить во дворце императора портальный маяк для княгини и обеспечить безопасность её прибытия.

— Прошу за мной! — произнёс пожилой немец и направился к выходу из комнаты, Белозерская пошла за ним.

В зал приёмов императора Священной Римской империи Екатерина Александровна вошла одна, сопровождавшие её немцы и Ристо остались за