Как видно из приведенных списков, «неприкасаемыми» не были ни политработники, ни сотрудники военных трибуналов, ни даже уполномоченные Особых отделов. А вот бывших военнопленных или вышедших из окружения тогда еще в штрафбате не было. Они в значительном количестве появятся позже, когда наши войска станут освобождать временно оккупированные территории.

Во исполнение приказа № 09/125 от 30.09.1942 года командующего войсками Донского фронта генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского 1-й ОШБ переведен с временного на постоянный штат № 04/393. Этим же приказом личный состав расформированного 2-го ОШБ в количестве 36 человек передавался в состав 1-го ОШБ.

Значит, вначале было сформировано в составе Донского фронта два штрафных батальона в пределах норм, установленных Приказом № 227, но, видимо, сам приказ уже сработал на укрепление дисциплины, и подходящего числа трусов и паникеров недоставало, чтобы заполнить всю предусмотренную емкость штрафбатов до 800 человек! И свели эти два штрафбата в единый. При этом переведенных из второго оказалось всего 36 человек вместе с командным составом!

Менее чем через 3 месяца, 3 ноября 1942 года, произошла смена комбатов. В должность командира 1-го штрафбата на основании приказа войскам Донского фронта № ОКФ/3010 вступил майор Бурков Дмитрий Ермолович. Но Бурков, в свою очередь, был заменен уже более чем через 7 месяцев. Видимо, твердых норм здесь не существовало. Все диктовалось обстановкой.

Теперь еще раз о том, как штрафные офицеры освобождались от наказания и смывали свою вину перед Родиной. Ходили слухи, а многие современные СМИ и теперь продолжают муссировать всякого рода «факты» о штрафниках как о «париях войны», то есть «отверженных, бесправных, жалких», как трактуется это слово в толковом словаре русского языка Д.И. Ушакова.

Но вот пока один из многих документов, где «переменниками» называются штрафные офицеры, ставшие на время пребывания в штрафбате «временными солдатами».

Из донесения командира 1-го ОШБ за ноябрь 1942 года.

21 ноября 1942 года пали в бою 3 замкомвзвода[1] и 5 переменников, ранены 1 комроты, 2 комвзвода и 11 переменников. 22 ноября погибло 3, ранено 10 переменников, 27 ноября ранено 17 переменников.

29 ноября из батальона по результатам предыдущих боев отчислено: по ранениям — 18 чел.; досрочно как проявивших себя в боях — 5 чел; отбывших срок — 9 чел.

Этот документ ЦАМО РФ опровергает слухи о том, что штрафникам тогда было лишь два выхода: ранение или смерть. Как видно из этого донесения, были еще и третий, и даже четвертый выходы — проявить себя (как надо!) в бою и, наконец, по истечении «отмеренного» срока.

О звании штрафников. Я много раз слышал, будто в других штрафбатах просто к бывшему воинскому званию штрафника добавлялось слово «штрафной» (например, «штрафной майор») или вообще все именовались «штрафными рядовыми». Скорее всего то были либо «местные» решения — в каждом батальоне свое, либо выдумки несведущих, такие же, как сдирание с пилоток и шапок армейских звездочек или «безоружные штрафники». Но у нас в батальоне, и как мне удалось установить, в других штрафбатах, например в 9, 10, 13, 14 и 16-м ОШБ, был такой же порядок: официально было принято название всех штрафников одинаково: «боец-переменник». Как говорили ветераны, чтобы лишний раз не травмировать психику «временных солдат», не подчеркивать их «штрафное» положение, едва ли способствующее их «перевоспитанию», было принято всех относящихся к переменному составу батальона называть именно «бойцами-переменниками», в действительности просто «бойцами», а не «штрафниками». К своим командирам они обращались, как обычно принято в армии, например «товарищ капитан», а не «гражданин начальник», как это демонстрировали киношники в телесериале «Штрафбат» Володарского-Досталя, или «гражданин капитан», как утверждают многие писаки, не знающие истинной правды о штрафбатах. Видимо, они полагают, что штрафные формирования — это не что иное, как военная тюрьма на фронте, со всеми тюремными или лагерными манерами. Бедная же у них фантазия!

Что касается нумерации штрафбатов, то со временем и это было приведено к единым правилам в масштабе всей Красной Армии. Штрафбат Донского фронта № 1, как таковые и на других фронтах, получили единую нумерацию. Приказом по батальону № 120 от 14.12.1942 года было объявлено, что «на основании Распоряжения Начальника Оргштатного Управления Главного Управления Формирования Красной Армии № ОРГ/2/789500 от 25.11.1942 года Отдельному Штрафному батальону Донского фронта присвоен № 8».

Присваивали им номера, начиная с правого, северного, фланга. На Ленинградском фронте ОШБ получил номер 1-й, на Волховском — № 2, 3-й номер достался Северо-Западному фронту, 4-й — Карельскому, 5-й номер получил батальон Калининского фронта, и так далее. Нашему батальону присвоили № 8, а батальону Воронежского фронта — № 9. Так сложилась военная судьба этих двух последних штрафбатов, что они оказались в числе первых из созданных по приказу № 227, и последних, дошедших до конца войны, до Берлина, до Победы. И прекратили они свое существование после сдачи всех документов в архив в августе 1945 года, 8-й под Берлином, 9-й — под Прагой.

Ко времени Курской битвы батальон уже состоял из штаба, трех стрелковых рот, роты автоматчиков, пулеметной, минометной и роты противотанковых ружей, взводов комендантского, хозяйственного, связи. Был в батальоне и медико-санитарный взвод с батальонным медпунктом. И конечно же, представитель «Особого отдела СМЕРШ».

Оклады денежного содержания офицерам постоянного состава были установлены штатным расписанием и составляли

Оклады ротных и взводных командиров были на 100 рублей выше, чем в стрелковых батальонах, то есть такие же, как в гвардейских частях. Это и послужило поводом для шутки о том, что наш батальон — «почти гвардейский!». О штатной структуре батальона того времени написал мне в своих памятных записках и мой фронтовой друг по штрафбату Петр Загуменников, включенный в состав батальона перед Курской битвой. Тогда еще в каждой роте и каждом взводе, кроме их командиров, предусматривались офицерские должности заместителей по строевой части и комиссаров рот, политруков взводов. Вскоре офицерские должности комиссаров рот, заместителей командиров взводов и политруков этих подразделений упразднили.