Погрузившийся во мрак светоч философии

В течение многих лет здоровье Ницше ухудшалось, и к концу 1879 года он стал невероятно больным человеком. Чтобы хотя бы немного улучшить свое состояние, доктора посоветовали ему переселиться в страну с более мягким климатом. И в течение следующих 10 лет философ в поисках благодатных для здоровья мест скитался по Италии, югу Франции и Швейцарии.

Но чем же страдал Ницше? По сути, у него был целый букет заболеваний. Так, его зрение ухудшилось настолько, что он стал полуслепым. И, чтобы замедлить прогрессирующую потерю зрения, врач посоветовал философу прекратить чтение, что, конечно же, Ницше сделать не мог. Его также мучили неимоверные головные боли, порой приковывавшие его к постели на несколько дней подряд. При этом по ночам его постоянно рвало.

По сути, из-за болезни философ прожил жизнь в полном одиночестве. Он снимал дешевые комнаты, питался в недорогих ресторанах, работал и пытался всеми способами укрепить свое здоровье.

Со временем нестерпимые головные боли стали негативно сказываться на рассудке Ницше.

Например, в работе «Еssе Homo» свою книгу «Так говорил Заратустра» он оценивал как «величайшую и глубочайшую книгу из всех когда-либо существовавших». Дальше последовали главы: «Почему я так мудр», «Почему я пишу такие хорошие книги», «Почему я – это рок». В них, выставляя себя противником алкоголя, он одобрял какао без масла и хвалил особенности своей пищеварительной системы.

И вот в январе 1889 года произошла печальная катастрофа. Как-то гуляя по улице города Тюрин, Ницше почувствовал слабость, и он, чтобы не упасть, ухватился руками за шею лошади, которая оказалась рядом. Ее хозяин бросился на помощь философу, а вскоре общими усилиями его доставили в квартиру, где он проживал. Ницше, как только слегка окреп, стал посылать открытки: Косиме Вагнер с признанием: «Я люблю тебя, Ариадна», королю Италии со словами: «Мой любимый Умберто… я делаю все, что могу, против антисемитизма» и историку Якобу Буркхарду, называя себя «Дионисом». Буркхард сразу понял, в чем дело, и сообщил о случившемся несчастье другу Ницше, который тут же отправился за ним…

Ницше лишился рассудка и уже не смог вылечиться до конца своей жизни. И почти наверняка можно сказать, что его болезнь не смогла бы излечить даже современная медицина. Ее, скорее всего, вызвали переутомление и одиночество. Однако главной ее причиной был сифилис, который развился настолько, что повлек за собой «умственный паралич».

В психиатрической лечебнице Ницше пробыл недолго. А затем его передали под присмотр матери. Он был абсолютно безобиден: в основном пребывал в трансе, влача чуть ли не растительное существование. Иногда, когда в его сознании наступало едва заметное просветление, казалось, что он смутно припоминал что-то из своей прошлой жизни. А однажды, взяв в руки томик Шекспира, Ницше произнес: «Я ведь писал восхитительные книги, не правда ли?» Несомненно, в жизни великого философа было две смерти. Его светлый разум умер в 1889 году, его измученное больное тело – в 1900-м. А между этими двумя датами прошла его гениальная жизнь…

Но у великого философа были и другие проблемы психического характера. Так, когда в октябре 1865 года Ницше прибыл в Лейпциг, примерно в эти осенние дни он случайно оказался в публичном доме. Да и сам философ утверждал, что этот визит был непреднамеренный. По его словам, он попросил прохожего показать ему ресторан, а тот завел его в бордель. Вот как впоследствии Ницше описал этот визит одному из своих друзей: «Неожиданно меня окружило полдюжины призраков в мишуре и блестящей ткани, выжидающе вглядывающихся в меня. На какое-то время я потерял дар речи. Затем я инстинктивно набросился на единственный сентиментальный предмет, находящийся в этом месте: фортепиано. Я сыграл несколько аккордов, которые вывели меня из оцепенения, и убежал».

Однако проблема в том, что об этом рассказывает сам Ницше. Поэтому невозможно утверждать, что этот визит был случайным, а философ ограничился лишь игрой на фортепиано. С той или иной долей уверенности можно говорить лишь о том, что в ту пору Ницше был еще девственен. Хотя, несмотря на отсутствие сексуального опыта, он доказывал своему другу, что удовлетворить его смогут лишь три женщины одновременно.

И все-таки позже Ницше признался, что в том борделе его пленило нечто большее, чем просто пианино. Он ведь вернулся туда. А затем, скорее всего, еще несколько раз побывал в аналогичных заведениях, но уже в Лейпциге.

Об этом он рассказал и в своих дневниках: «В Лейпциге я сильно повзрослел: я много занимался онанизмом и встречался с проститутками, хотя, пожалуй, с ними можно было бы встречаться и почаще».

Что же касается онанизма, то, например, Вагнер считал, что Ницше занимается рукоблудием чересчур много, что сказывается на его психическом состоянии. И, чтобы приглушить это желание, Вагнер посоветовал философу почаще принимать холодный душ.

А затем Ницше обнаружил, что заражен. Правда, лечащий врач утаил от него, что он болен сифилисом, поскольку тогда доктора не сообщали своим пациентам, что они неизлечимо больны. После этого случая Ницше старался воздерживаться от интимных контактов с женщинами. Однако почти всю жизнь продолжал в некоторых своих книгах делать шокирующие заявления о своих сексуальных связях.

А вообще, что бы философ ни писал об интимной стороне своей жизни, следует признать, что у него было расстройство сексуального влечения. И он сам признавался в этом: «В моей жизни было всего четыре женщины. Те двое из них, которые сделали меня хоть немного счастливее, были проститутками. Элизабет была достаточно умна (и даже чересчур умна иногда), но отказалась выйти за меня замуж». А Элизабет – это сестра Ницше.

Уже находясь в психиатрической лечебнице, Ницше написал книгу «Моя сестра и я», в которой рассказал о сексуальной связи с ней. А началось все с того момента, когда она забралась к нему в постель в ту ночь, когда не стало их младшего брата. Вскоре у нее появилась привычка играть с его половым органом, словно он был любимой игрушкой. И всю последующую жизнь Ницше помнил ее «чудесные пальцы», с которыми у него ассоциировалось получение сексуального удовлетворения. Продолжались же их любовные игры в течение нескольких лет. Позже философу из-за этих отношений с сестрой пришлось испытать чувство неимоверного стыда, когда накануне своей смерти тетя Розали подозвала его к кровати и сказала, что знает все об их отношениях с сестрой. Но вот сколько в этом признании правды, – неизвестно, поскольку философ был в то время уже безумен…

Лу Андреас-Саломе, некрасивая, но очень умная и