– Эх, вы! – сказал он с горечью. – Вы меня разочаровали. – Он открыл рукопись на нужной странице. – Вот! Шифровка! Я здесь четко указал, где спрятаны ключи от сейфа с оружием. А вы не догадались!

Митёк громко прочел ключевую фразу и опять начал над нами посмеиваться:

– Эх, вы! Ясно же указано, что ключи лежат в левом тапочке.

Он достал тапочек из-под тахты, потряс им в воздухе, чтобы показать, как звенит в нем связка ключей.

– Вот они, родимые! Отпираем сейф, а там, милые мои, – он щелкнул ключами два оборота, – а там, мои милые простофили…

А там… там ничего не было. Кроме пачки небольших денег.

Митёк даже сунул голову в сейф. Потом обернулся.

– И чего? – невинно спросил Алешка.

– А ничего, – невинно сказал я. – Вы, наверное, что-нибудь напутали.

– Дим, – громко шепнул мне Лешка, – у Митька, наверное, крыша поехала. Он из-за премии расстроился. И все перезабыл.

– Ах так! – Митёк вытащил голову из сейфа. Улыбнулся. – А ведь я всегда говорил, что дети умнее взрослых.

– Немного сообразительнее, – сказал я. – Доставай оружие, Леха.

Мы немного посмеялись. Алешка, с чувством превосходства, залез под тахту. И почему-то долго не вылезал.

– Дим, – приглушенно пробормотал он. – Здесь ничего нет, одна пыль. – И громко чихнул.

– Две пыли, – сказал я.

– Это уже не смешно, – сказал Митёк.

Алешка выбрался из-под тахты, отряхнул коленки. Вид у него был виноватый и встревоженный.

– Мы это… хотели пошутить, – сказал он сбивчиво. – Я сам их туда положил. Мы хотели пошутить.

– И вам это удалось, – холодно сказал Митёк. – Вот куда положил, там и возьми.

Мы расстроились. К тому же, совершенно непонятно было, куда делось оружие?

Положение немного разрядил дед Вася. Он явился обследовать омшаник и поискал в сарае кое-какие железки для переделки снежного мотоцикла в воздушный.

– Как Клавдия? – осторожно поинтересовался Митёк. – Книги читает?

– Не знаю, что и сказать, Митрич. Подменили мне Клавдию. Полдня сегодня избу драила, мне все перестирала, перечинила. А сейчас от печи не отходит, все что-то стряпает. Ровно на свадьбу или Новый год. Дай-ка мне болтиков на восемь и пружинных шайб горсточку. – И сэр Вася исчез.

Алешка был растерян. Митёк был грустен. Я в душе хихикал. А когда они пошли сбивать лед у колодца, достал из кладовки автоматы и снова положил их под тахту. Сейчас они придут, а я скромненько так скажу:

– Ты, Леха, наверное, плохо смотрел. Глянь еще раз.

Он, конечно, будет возмущаться, но я не гордый, я сам залезу под тахту и вытащу автоматы.

Не такой уж я простоватый.

Не успел я справиться с этим хитрым делом, как меня позвали со двора.

– Дим, – сказал Митёк, – слазь-ка на чердак, глянь уровень воды в бочке. А я пойду в доме краны проверю.

На чердаке стояла большая железная бочка, в ее стенке торчала стекляшка, которая показывала, сколько в ней воды. Бочка была полна, я даже удивился, почему Митёк решил ее проверить.

За всякими хозяйственными хлопотами прошел день. Солнце скрылось за лесом. Месяц зажегся в вышине.

– Пошли в поле, – сказал Митёк. – Звезды смотреть. С крыльца они не такие ясные.

Мы здорово постояли в поле, среди снежной тишины. Звезды отсюда, и впрямь, казались интереснее, даже крупнее и ближе. И казалось, они весело мне подмигивают: классно ты их всех разыграл, молодец!

Мы стояли посреди поля, среди белых снегов. Быстро начало темнеть. И вдруг послышались знакомые звуки. Азартный лай собак и треск мотоциклетного двигателя. Митёк первым из нас догадался:

– Ходовые испытания. Глядите!

По полю бешено мчалась собачья упряжка. В санях стояла девочка Астя и азартно покрикивала: «Хоп, хоп!» А над ними, не очень высоко, треща и выбрасывая синий дымок, летел маленький вертолетик системы сэра Васи. На бензобаке алела свежая надпись «Непруха» – марка такая летательного аппарата.

Упряжка промчалась мимо. Вертолет тоже миновал нас. А мы все смотрели им вслед. Вот так вот, тетя Клава, без всякого волшебства люди летают. Своим умом, своим сердцем и своими золотыми руками…

Мы вернулись в дом, немного замерзшие и чуточку грустные. Так всегда бывает, когда ты видишь, что человек умеет то, чего ты не умеешь. Ладно, сейчас повеселимся.

И я завел разговор об автоматах. Лешка клюнул. А Митёк… не знаю. Мы поднялись наверх. Я вдоволь похихикал и залез под тахту. Там все-таки была пыль, несмотря на нашу уборку. Пыли было много. А вот автоматов мало. Прямо скажу – ни одного.

Я лежал на животе под тахтой, чихал, стукаясь затылком, и думал: а может, все-таки, домовые есть, а?

– Не остроумно, тезка, – Митёк покачал головой, – позову завтра Тишу, пусть устроит розыск.

– Ой! – подскочил Алешка. – Не надо Тишу. Надо Митьку!

– У нас их два, – сказал Митёк хмуро, – а все без толку.

– Астиного Митьку! У него чутье! Он найдет оружие!

В общем, эти три дня мы прожили еще веселее. Навестили деда Яшу и Астю, взяли напрокат кобеля Митьку, пришли с ним в дом. Алешка зажал ему пасть и дал понюхать горсточку стреляных капсюлей. Митька тоже чихнул и удивленно посмотрел на Алешку. В его взгляде было: ты чего, парень, все и так ясно.

– Ищи, Митёк, ищи! – скомандовал Алешка.

– Не буду, – сказал Митёк.

– Это не вам. Это собаке. Ищи, Митёк.

Митёк еще раз глянул на Алешку, будто проверял – не шутит ли этот прекрасный маленький человек? – подошел к сейфу и царапнул его дверцу лапой.

Митёк (писатель, а не собака) усмехнулся, пожал плечами, отпер сейф… Оружие было на месте.

Мы немного помолчали, а потом одновременно прыснули. «Да, – подумал я, – все-таки какие бы ни были умные дети, взрослые все-таки умнее».

Настала пора расставания с Митьком, с его добрым домом, с дедами Васей и Яшей, с бедовой девочкой Астей. И со всеми ее собаками.

За нами приехал папа. Он очень торопился, у него было много дел, и мы быстро попрощались с Митьком и сели в машину.

И весь путь до трассы сбоку бежали Астины собаки, провожая своего друга Лешку. Еще только вертолета над головой не хватало и ведьмы на помеле.

Не люблю я уезжать оттуда, где было хорошо. Такое чувство, будто ты что-то там забыл, оставил что-то важное. Писатель бы сказал: оставил кусочек своей души. Но я не писатель…

Едва мы вошли в прихожую, мама в панике вскрикнула:

– Осторожно! На Тишу не наступите!

Опа! Наш участковый уже, оказывается, здесь. И почему-то валяется на полу.