яростно колотиться, когда что-то холодное и тяжелое коснулось ее сосков. Она почувствовала, как они мгновенно застыли под его холодной помощью.

Что это было? Для льда это было слишком твердым. Ей было жарко, а что бы это ни было, оно было холодным. У нее произошел взрыв мозга от вожделения, когда этим предметом Люсьен провел по ее губам.

Холодный. Тяжелый. И стеклянный.

И тогда она догадалась, что это было, открыв рот, девушка позволила стеклянному фаллоимитатору проникнуть в ее рот.

Она услышала стон Люсьена и могла только догадываться как развратно, должно быть, она выглядела: привязанная к кровати и позволяющая ему трахать свой рот огромным стеклянным членом.

Он был таким... таким холодным.

Люсьен просунул другую руку между ее раздвинутыми ногами и вошел в нее пальцами, затем мягко высунул фаллоимитатор изо рта и коснулся им ее клитора.

Ледяной холод и жар его рта одновременно — это было интенсивно. Было очень тяжело это вынести. Софи застонала в знак признания новых ощущений, которым Люсьен подвергал ее тело. Холодное, тяжелое стекло против разгоряченной плоти.

Он наклонился вперед и скользнул своим языком ей в рот, затем потянулся к ее голове и развязал повязку.

— Открой свои глаза, Принцесса.

Софи заморгала, приспосабливаясь к свету, она могла разглядеть свое отражение в потолочных зеркалах. Голая. Распластанная. Прикованная. Викинг, стоявший на коленях между ее ног.

Стеклянный фаллос выглядел более эротично в его руках, чем в фильме. Прозрачный кристалл, приятные разноцветные вспышки мелькали каждый раз, когда он поворачивал его и выпуклая, луковичная головка на конце. Люсьен медленно всунул в нее фаллоимитатор, и разноцветные оттенки, подобно радуге, засияли в отражении зеркального потолка и замелькали на стенах при зажженных свечах. Все еще холодный, Софи почувствовала, как приятная ребристость искусственного, твердого, массивного члена скользила внутри нее.

Девушка не могла оторвать взгляда от эротической картины. Люсьен, обнаженный, стоящий на коленях, красивая татуировка волка ожила на его мускулистой спине, пока он работал между ее ног. Мягкий мех под ее телом. Хрустальные радуги на стенах. Кожаные наручники вокруг ее запястий.

Софи пересмотрела свое мнение о зеркальных потолках. Они не были устаревшей модой. Они считались классикой не просто так.

Когда Люсьен опустил голову, чтобы всосать в рот ее клитор, ранние, предупреждающие сигналы о приближающемся оргазме начали покалывать тело Софи, словно электричество.

Люсьен, Люсьен, Люсьен...

Мужчина взглянул на подтяутые изгибы тела Софи и поймал ее взгляд на секунду, прежде чем снова дотронулся языком ее клитора. На протяжении многих лет он имел бесчисленное количество женщин, но Софи Блэк, обнаженная и привязанная к его кровати, была самой эротичной в его жизни. Наблюдение за ее «расцветом» заставляло его член болеть от возбуждения.

Она была так готова, что он чувствовал, как ее клитор опух и начал дрожать.

Время пришло.

Он просунул стеклянный фаллос настолько глубоко, насколько это было возможно и кончиком языка вывел послание на ее клиторе.

П... она содрогнулась.

Р... она выгнулась.

И... она застонала.

Н... она выдохнула его имя.

Ц…

— Люсьен...

Е... она кончила.

СС... еще.

А... и еще.

Глава 18

Согласно светящимся часам на прикроватной тумбочке Люсьена, было около четырех утра. Софи моргнула, привыкая к освещению затемненной комнаты, наполовину проснувшись и чувствуя вес руки Люсьена на своем теле.

Девушка повернула свою голову, чтобы посмотреть на него, ее пальцы заныли от желания дотронуться до его лица.

Сон стер с лица мужчины нахальную улыбку и самоуверенность, оставив его обнаженным и уязвимым, как ребенка. Было что-то невинное в легком взмахе его ресниц и мягком изгибе губ. Изучая его, Софи почти смогла увидеть беззаботного, сорвиголова-ребенка, которым он, должно быть, был. А кем он был? Каким образом Люсьен превратился из невинного мальчика до самозванного лидера за движение сексуальной раскованности?

Его дом не предоставил улик, указывающих на его прошлое, как и интернет, когда дело дошло до идентификации личности маленького мальчика, которым когда-то был этот взрослый мужчина.

Найт вздохнул во сне и Софи полностью повернулась в его сторону, чтобы попасть в его объятия. Люсьен притянул ее ближе к себе, и она вдохнула его запах. Кем бы он ни был, сейчас девушка была просто рада тому, что он присутствовал в ее жизни.

Она снова уснула.

***

Люсьен выключил свой мобильный. Все мероприятия шли по плану, работа расписана по плану. Это была одна из тех вещей, которые он ценил больше всего в своем богатстве — одним взмахом волшебной палочки он мог решить все вопросы.

Ему вдруг стало нужно, чтобы его частный самолет был готов к отлету через три часа? Без проблем.

Он хотел, чтобы домик привели в порядок к обеду? Считай, уже сделано.

Деньги говорили сами за себя. Но сейчас, единственное, в чем Люсьен был заинтересован, это чтобы Софи поняла — все тузы были у нее, а не ее мужа.

Насколько он мог знать, брак сам по себе был о власти. В браке его собственных родителей, отец Люсьена всегда держал в руках все козыри, а его мать всегда проигрывала.

Когда в прошлый понедельник Софи зашла к нему в кабинет, оборонительный взгляд при упоминании о ее браке пробудил глубоко укоренившиеся воспоминания из детства — именно такой призрачный взгляд был у его матери.

Но прошлой ночью, на лице Софи такого взгляда не было видно, особенно за несколько секунд до оргазма. К концу выходных этот вид с ее лице исчезнет навсегда.

Мужчина изогнул губы в мрачной улыбке при мысли о возвращении Дэниэля Блэка домой в воскресенье. Он будет в шоке.

***

Софи носилась по своей комнате, бросая одежду и паспорт в небольшую сумку, расстегнутую на кровати. После особняка Люсьена, ее собственное жилье теперь походило на кукольный домик, и всего пару дней без ее присутствия придали ему унылый вид, из-за которого ей только сильнее хотелось сбежать отсюда. Люсьен дал ей ровно десять минут, иначе выключит двигатель автомобиля и войдет вслед за ней. Этого она не хотела. Ему не место здесь, в ее доме.

Девушка понятия не имела, куда они направятся или какие вещи с собой брать, но инстинкт заставил ее бросить в сумку свое самое красивое нижнее белье и любимое платье с туфлями на