– Кажется, повезло, – прошептал Петька.

В кузове ничего не было, только валялись какие-то грязныемешки.

– Отлично, разгружать ничего не будут, – шепнул Игорь.

– Надо надеяться.

Но вот машина тронулась, проехала немного и встала. Игорьхотел было выглянуть, но Петька его удержал.

– Погоди, рано еще!

– Ну как дела, Пашка? – раздался немолодой басовитыйголос.

– Нормалек, дядя Митя! Только спать хочу, сил нет, по дорогедва раза чуть не заснул.

– Пошли, я тебе чаю крепкого налью.

– Не откажусь, спасибо, дядя Митя.

Прошло минут пять. Игорь осторожно выглянул из кузова исделал Петьке знак, что можно вылезать. Они спрыгнули на землю. Кругом стоялимашины, самые разные. Грузовики, автобусы, микроавтобусы, «газики», «каблучки».

– Это он? – спросил Игорь, указывая на ярко-желтый ссиними надписями фургон.

– Да.

Они подобрались к нему вплотную. Фургон был заперт.

– И что теперь? – спросил Игорь.

– Черт его знает… Надо подумать. И попробовать вскрыть егосейчас. Второй раз такой прухи может и не быть…

– Да, поспешишь – людей насмешишь. Надо было прийти уже вовсеоружии, а мы…

– Но мы же только хотели осмотреть забор…

– Я понимаю, так получилось… Очень уж обидно уходить ни счем…

– Отсюда еще надо суметь уйти.

– Тоже верно.

Но в этот момент они услышали приближающиеся негромкиеголоса. Петька выглянул из-за фургона и тут же метнулся за соседниймикроавтобус. Игорь за ним.

– Это те парни, что вчера в пробке отсюда выскочили, –едва слышно прошептал Петька.

Они затаились. К фургону между тем подошли два парня лет подвадцать пять.

– Ох, и надоело мне это, – сказал один из них, громкозевая.

– Ладно, не заводись. Где тебе еще такие бабки станутплатить?

– А сами они сколько имеют, ты хоть представляешь?

– Меня это не касается. Мне платят – и я доволен.

– А я нет! Целый день торчишь в этом фургоне, как собака… Уменя в детстве собаколовы собаку украли, я чуть с ума не сошел, пока добрыелюди не надоумили поехать на улицу Юннатов, куда собак со всей Москвы свозят, ивыкупить ее у них.

– Ты мне зачем это плетешь?

– Затем что собаку мою в восемь утра увезли, а вызволил я еев шесть вечера. Она, несчастная, там с другими псинами, ошалевшими от ужаса,целый день тряслась, в крови, в блевотине… Я иногда себя вот такой собакойчувствую…

– Тебе романы надо писать… Ладно, Валерка, кончай ныть, пораработать, а то у нас первый вызов на девять часов, до тех пор успеем кое-чтосделать…

– Ладно, Андрюха, открывай собачий фургон.

Игорь с Петькой не спускали глаз с дверей фургона. Андрюхапоколдовал с ключами и открыл дверцу. А Валерка вторую.

– Пусть хоть проветрится чуток, – сказал он. Взорумальчиков представилось странное зрелище. Внутри фургон был белый и стерильночистый. Там стояли два больших лабораторных стола, раковина, какое-тооборудование, нечто вроде вытяжного шкафа, и две белые кушетки. Все это ониуспели заметить буквально за считанные секунды, и дверцы захлопнулись.

– Ну ни фига себе, – пробормотал Петька, – там жецелая лаборатория! Ты понимаешь, Круз, чем дело пахнет?

– Дело пахнет наркотой!

– Именно!

– Но ты ведь что-то подобное подозревал!

– Подозревать-то я подозревал, но одно дело подозрения…Круз, теперь все ясно! Суздальцев что-то пронюхал, за ним началась охота, и онрешил «погибнуть»… И вполне понятно, откуда у них такие бабки и на слежку, ивообще на все… Скорее всего тут делают синтетические наркотики… Они очень-оченьстрашные…

– Петь, надо отсюда сматываться.

– Да, Крузик, ты прав… Обсудим все уже на воле.

Они стали пробираться к воротам. И обнаружили рядом с ниминебольшую дверцу, которую снаружи не приметили. Заглянув в окно сторожки, ониувидели, что сторож дремлет за столом, подперев рукою щеку. Они тут жеметнулись к калитке. Она была заперта на щеколду. А через несколько секундребята уже бежали по проулку.

– Петька, стой! Надо бы звякнуть Мелешину. На кой черт онтеперь сюда попрется?

– Тоже верно. Заодно посоветуемся с ним, как быть дальше.Дело-то серьезное.

Они отыскали автомат, Петька достал из кармана карточку ипозвонил Мелешину.

– Да! – ответил сонный голос.

– Василий Константинович!

– Петя? Что случилось?

– Василий Константинович, вы один?

– Один, Лиза вечером возвращается, а что?

– Можно мы с Крузом к вам приедем?

– Но ведь я собирался потолкаться там…

– Уже не надо! Мы такое узнали!..

– Хорошо, жду! Позавтракаем вместе! У вас деньги есть?

– Есть, а сколько надо?

– Просто купите свежего хлеба.

– Ладно. Едем!

Они купили в ближайшей булочной паляницу и помчались кметро.

Мелешин открыл дверь, едва услышав, что подъехал лифт.

– Здрасьте! – разом сказали мальчики.

– Привет, ранние пташки. Хлеб купили?

– Конечно! Вот!

– Благодарю. Ну, с чего начнем? С завтрака? Или с доклада?

Мальчики переглянулись и опять хором ответили:

– С завтрака!

У них сегодня еще маковой росинки во рту не было.

– Отлично, идем на кухню.

Там уже пахло свежесмолотым кофе.

– Вы кофе-то пьете?

– Пьем!

Василий Константинович сунул в печку-гриль сосиски, достализ холодильника банку маринованных патиссонов, кетчуп и сыр. Игорь нарезалпаляницу.

– Завтрак чисто мужской! – заметил Мелешин. – Мояжена такого бы не потерпела.

– Думаю, моя мама тоже, – сказал Петька, густо поливаясосиску кетчупом. – Почему-то женщины считают, что на завтрак надо обязательноесть творог! Или, в лучшем случае, яйца.

– Или овсянку, – поморщился Игорь.

– Посему да здравствует мужская компания, – подвел итогМелешин.

В этот момент в дверь деликатно позвонили.

– Кто бы это мог быть? – удивился Мелешин и пошелоткрывать.