— Я никогда не шучу на эту тему.

— И ты убил их.

— Нет, я их изгнал.

— Изгнал? Вернул в…?

— Ад? Да. Кроме Лоркена. Он скользкий тип. Этому всегда удается сбежать.

— Откуда ты знаешь о мире демонов, Джордж? Как ты двигался так же, как они? Я думала, что потеряла сознание у пруда, а очнулась возле сарая, но это было не так, не так ли? — Неужели она вообразила, что в одно мгновение перенеслась от лошади под навес?

— Нет, ты не упала в обморок. Это называется просеиванием. Сила ангелов — перемещаться с места на место по своему желанию.

— Но они не были ангелами.

— Когда-то они были такими.

Падшие ангелы. Возможно ли это? Что это сделало с человеком, стоящим перед ней? Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Думаю, мне стоит рассказать все более детально.

— Да, было бы неплохо.

Его рот скривился от ее сарказма, хотя он предпочел не комментировать.

— Есть Фламма Света и Фламма Тьмы.

— Фламма?

— Огонь, на латыни, которая является общим языком между небесным и демоническим воинством.

Она выдернула свою руку из его и встала, глядя на пламя.

— Почему огонь?

Он подошел к ней и снял мокрое пальто.

— Однажды я задал тот же вопрос. — Он поморщился, снимая пальто с правой руки. Кровь пропитала его нижнюю рубашку.

— О Боже, твоя рука, Джордж. У тебя кровь.

— Это пустяки.

— Это не пустяки.

Как только он расстегнул жакет, она быстро расстегнула его жилет, затем рубашку и сняла их с него. Отведя взгляд от его прекрасно вылепленной груди и широких плеч, она более внимательно осмотрела разрез. Она наклонилась и быстрым движением оторвала длинную полоску от своей сорочки.

— Тебе не нужно этого делать, Кэтрин.

— Успокойся и позволь мне вылечить тебя.

Он держал руку прямо, чтобы она могла обернуть ткань вокруг его руки.

— Почему огонь? — снова спросила она, возясь с импровизированной повязкой.

— Фламмы все затронуты огнем, потусторонней силой, данной каждому из нас.

Она помнила, как он двигался, как двигались демоны, со сверхъестественной скоростью и ловкостью. Капля дождя скатилась с его взъерошенных волос, упала на плечо и покатилась вперед. Она проследила за ее движением, когда она скользнула вниз и по его грудной клетке. Пытаясь вернуть себе самообладание, Кэтрин сделала глубокий вдох, что было ошибкой. Она вдохнула пьянящий аромат дождя и прекрасного мужчины, ее возбуждение усилилось от его близости и неоспоримой силы, разливающейся по его телу. Она жаждала прикоснуться к нему, узнать, на что будет похожа вся эта сила под ее пальцами, но она была парализована собственным желанием и колебалась на опасной грани. Когда она завязала повязку аккуратным узлом и, наконец, случайно взглянула на него, от его улыбки у нее чуть не подогнулись колени.

— Вот, — прошептала она. — Это остановит кровотечение.

— Я не так уверен.

— Что ты имеешь в виду?

Его плечи напряглись, как будто он держал себя в руках. Кэтрин знала, что его мысли отвлеклись от раны на руке. Она снова спросила:

— Что ты имеешь в виду, Джордж?

Его глаза закрылись.

— Я люблю слышать свое имя на твоих устах. — Он снова открыл глаза, его челюсть сжалась в серьезные линии. — Что я имею в виду, миледи, так это то, что у меня внутреннее кровотечение, и я знаю только один способ остановить его.

Кэтрин хорошо осознавала напряжение, заполнившее комнату, учащенное сердцебиение, тоску в его взгляде, которая, несомненно, соответствовала ее собственной. Она поняла, что падает с обрыва. И ей было все равно, она была вполне довольна тем, что утонула в его аквамариновом взгляде.

— Как я могу остановить это, Джордж? Скажи мне.

— Я бы предпочел показать тебе.

Глава 14

Джордж

У Джорджа была железная воля, и как кулак с поводьями он сдерживал его страсть к Кэтрин. Но как только он принес ее в эту хижину, снял с нее жакет, прикоснулся к ее нежной коже, когда свет от камина окутывал ее и без того прекрасную красоту, он понял, что пропал. Он был как человек, который тонул в океане тоски, а она была тем самым лучом надежды. Она сидела и слушала его безумную исповедь про демонов, живущих среди людей, совершенно спокойная и совершенно безмятежно прося его рассказать, как остановить его кровотечение. Она была как лучик света в непроглядной темноте, предлагая помощь, какую только могла оказать.

Неужели она действительно хотела зайти так далеко? Она знала так же хорошо, как и он, что она нанесла ему глубокую сердечную рану. В ту ночь, когда он увлек ее на танцпол на балу у Уэзерсби, она принадлежала ему, несмотря на то, что закон предписывал ей быть женой другого. Но не это разрубило его надвое. Это было ее присутствие в мире, и он не имел права претендовать на нее. Только одно могло залечить рану внутри него. Она. Вся она.

Она во второй раз опустила взгляд на его грудь. Она слабела. Более сильный мужчина настоял бы на том, чтобы они оделись, мокрая была ли их одежда или нет, это не должно было его волновать, или бы нашли более людное место, чтобы продолжить эту дискуссию. Джордж был сильным. Воином, выкованным в огне крестовых походов в пустыне и сражений с варварами на протяжении десятилетий. Он был убийцей драконов и уничтожителем демонического отродья, которого человеческий мир никогда не видел и не знал о его существовании. Существа, которые заставили бы слабого человека рухнуть и съежиться от страха. Джордж мог казаться джентльменом, но он был закалённым в боях стражем, у которого было много шрамов от прошлых войн.

Она нашла один из таких. Ее пальцы поднялись к морщинистой линии, пересекающей его бицепс и грудную клетку. Он задрожал под ее исследующей рукой, когда она провела ею по шраму. В тот день он чуть не потерял руку и этот шрам служил ему напоминанием об этом.

— Что с тобой случилось?

Он не ответил. У него не было слов. Ощущение ее легкого прикосновения, скользнувшего по его коже к другому шраму на животе, ошеломили его. Дамас подарил ему его пять веков назад на склоне горы в Румынии. Джордж обнаружил логово демона, охотящегося на крестьянских девушек. Дамас хоть и не был тогда главным верховным демоном, но он все равно был там. Это было достаточной причиной, что бы Джордж мог начать бой и еще раз безуспешно попытаться изгнать мастера обмана обратно в Ад. К сожалению, это закончилось поражением, а еще большей неудачей для Джорджа стал