— Это почему это я сразу дурак-то? — недоумённо пробормотал дракон и закатил глаза.

— Ну, во-первых, делать мне, что ли, больше нечего?! А, во-вторых, они уже лет эдак пятьсот как не трубадуры — не модное, прости Эллиания, это нынче слово. Их всех теперь кличут менестрели. Серость ты, чешуйчатая.

— Да откуда ж я знал-то? — недоумённо спросил дракон.

— Да я тоже не знал, честно говоря, — признался вдруг Рэн и вздохнул. — Это меня Амириаэн недавно посвятил во все эти «тонкости». Ещё он сказал, что я отстал от жизни и назвал меня древностью. Так что мы с тобой, мой друг, две древних серости. Не модные, и окончательно отставшие от жизни…

— Ах он, малолетний…

— Какой же он тебе малолетний, Мир? Ему уже больше трех тысячелетий!

— Знаешь. Сейчас, после того, как ты назвал его возраст… Я вдруг действительно почувствовал себя старым. Я ведь помню его ещё совсем маленьким детенышем.

В пещере ненадолго воцарилась тишина и стал слышен только стук дождевых капель о листья деревьев в лесу.

— Кстати, Най, а ты никогда не жалел, что сам не стал Владыкой?

— Нет. Никогда. Ты же знаешь, я никогда не стремился к власти. Да, мне нравится наблюдать как растут наши города, как растёт благосостояние у граждан. Мне нравится принимать участие в этом. Но быть на виду, быть Владыкой — нет, это точно не моё. Моя судьба всегда быть в тени, стоять у кого-то за спиной, защищать и направлять, Мир. Так было… — ненадолго замолчав, Рэн продолжил. — А сейчас я подумываю о том, что пора бы уже и мне, наконец-то, пожить спокойной и беззаботной жизнью. Сын уже давным-давно вырос, и в состоянии справиться со всем и без моей помощи.

— И чем же ты займёшься?

— Как это чем? Сначала вместе с Аши мы вырастим нашего ребенка. Ну а потом — попутешествуем по Эллиании, она же ничего толком и не видела, с этими-то пророчествами. А дальше — кто знает? Потом вместе с ней и решим.

Несмотря на такую оптимистичную речь, я услышала в его голосе грусть. Да уж, с таким чутким слухом обмануть сложно. Я понимала, что главным слушателем была я — он таким образом пытался меня сейчас успокоить. Сказать, что всё будет хорошо… Но вот сам он в это, почему-то, не очень и верит. При Ароорамиране не хотелось затрагивать эту тему, и я просто промолчала, сделав вид, что ничего не слышала.

— А я вот не отказался бы от трона. Хотя и не знаю для чего он мне. Так, очередная ступень в никуда, — хмыкнул дракон, — может, не так скучно жить бы стало. Но, увы, старик Вэлораанар будет править ещё долго. Кстати! Ты бы видел его лицо! Лицо белое, глаза сверкают! Вы его чем так довели-то?

— Мы? Да ничем, — Рэн пожал плечами. — Мы вообще были любезны с ним. Я даже сам себе удивился. Старею, наверное, мягче, добрее, что ли, становлюсь.

— Я подарю тебе костыли, только скажи! — расхохотался Мир. — Жду не дождусь!

— Не беспокойся, — эльф похлопал его по плечу и нежно улыбнулся, — я их тебе передарю, как только ты их мне принесешь. И поверь, тебе, со сломанными ногами, они действительно понадобятся.

— Ну вот! А ты говоришь, что стареешь! Всё такой же гад!

— А у тебя всё такие же идиотские шутки! За столько-то тысячелетий ты до сих пор не научился шутить.

— Я учился другому искусству… — многозначительно протянул Ароорамиран.

— Да? И какому же? Профессионально страдать бездельем?

— Искусству соблазнения, ушастый!

— Чего? — тут уже не выдержал Рэн и расхохотался. — Пора тебе очки покупать, старая ты чешуйчатая рептилия!

— Да что такого-то?

— Я вдруг вспомнил… сколько же времени назад это было? Ну, примерно два тысячелетия тому назад, плюс минус столетие. Пришли мы с тобой на очередной бал. Ты тогда упился в усмерть — и пошёл…. Соблазнять!.. До сих пор помню ту милую даму, которой ты пришёл передо мной хвастаться. Сколько ей на тот момент было? По человеческим меркам лет шестьсот, думаю. Да она даже стояла ровно-то с трудом — тряслась вся и улыбалась тебе своим беззубым ртом! Соблазнитель… Ой не могу!

Эльф уже зашелся в истерическом смехе. Я тоже не выдержала и рассмеялась, представив себе картину пьяного дракона и милой старушки. Вот уж действительно, мастер пикапа!

Так, смеясь и разговаривая обо всём, мы просидели ещё примерно час, пока дождь, наконец-то, окончательно не стих, и мы не стали собираться в дорогу. Рэна мы усадили на лошадь, а дракон и я бодрым шагом пошли рядом с ним. Я была безмерно благодарна Миру за то, что он смог отвлечь эльфа и поднять тому настроение. Да и у самой на душе стало как-то немного легче после ничего не значащих разговоров.

На обед мы не стали останавливаться. Я только подогрела на маленьком костерке кружку с горячим отваром для Рэна и соорудила ему подобие бутерброда. Мы же с драконом пока могли обойтись и без этого. Да и время совсем не хотелось терять. Так что уже перед стоянкой поймаем с ним какого-нибудь зверька на ужин, зажарим, и плотно перекусим.

Настроение у меня было замечательное — Ирия светила ярко, и её лучи переливались всеми цветами радуги в каплях воды на листьях деревьев. В теле мужа я не чувствовала никакой усталости, и поэтому периодически залазила на самые высокие деревья, чтобы осмотреться. Дракон только хихикал, глядя на мои метания. А Рэн тяжело вздыхал и качал головой. Я же не могла остановиться — энергия просто била через край! И, через пару часов, после короткого обеденного привала, эльф не выдержал и попросил меня немного успокоиться.

— Да что ты, в самом-то деле? — Ароорамиран не разделял пессимистичного настроения моего мужа. — Пускай бегает. Жалко что ли?

— Не жалко. Просто сейчас устанет, а на нас внезапно нападут…

— Ой, да ну? Она же каждые двадцать минут осматривает окрестности. Тут дело в чём-то другом. Определенно точно. Да еще и настроение у тебя опять испортилось. Ты чего такой хмурый-то? Посмотри на меня — я-то не грущу, хотя из-за тебя и магии, и даже облика своего истинного временно лишился.

— Ты-то хоть сейчас в своём теле! — пробурчал эльф в ответ. — А моё тело — вон, рядом прыгает и бегает довольное! А меня — тошнит…!

— Аши! — обратился вдруг ко мне дракон. — Вчера твоему эль’эрэн замечательно помогли песни. Не споёшь нам сейчас что-нибудь? Может ему полегчает, и он перестанет быть таким букой?

— А почему бы и не спеть, — я довольно улыбнулась. — А что?

— А что… — Ароорамирана перебил Рэн.

— Всё равно что. Главное — не танцуй! — взмолился он.

— Я, конечно, уверена, что я бы прекрасно станцевала в твоём теле, — хитро произнесла я, — однако, раз ты так просишь, то просто спою.

Немного подумав, выбрала довольно-таки оптимистичную песню, правда на этот раз выбор пал не на русского исполнителя. Немного прочистив горло, я выровняла шаг с лошадью, на которой ехал Рэн, и запела: