Барон отошел, прижимая ватку к сгибу локтя, и сел рядом с сестрами.

Наглец Донал кивнул ему, перебрался на привычное место и преспокойно занялся едой, положив себе с общего блюда тушеного мяса с овощами. И ведь свекровь даже не заикнулась о дурных манерах! Сделала вид, будто это в порядке вещей.

— Я просила сдать анализы до еды, — напомнила я сухо.

Он удивленно поднял брови, не прекращая жевать.

— Я не из семьи Скоттов, — напомнил он флегматично. — Так что меня это не касается.

И положил себе добавки.

Я не нашлась, что возразить. Во-первых, подозрения насчет своего родства со Скоттами он решительно опроверг, во-вторых, я бы не рискнула поднимать эту тему в присутствии свекрови. Ее терпение не безгранично, того и гляди воткнет мне в глаз вилку.

Фицуильям пропустил наш разговор мимо ушей, что-то нашептывая дрожащей Джорджине. Она мотала головой, он увещевал, обняв сестру за плечи. Позабытая всеми свекровь клокотала от негодования.

Следующей на экзекуцию решилась бледная Хелен. Подошла и спросила, кусая губы:

— Это не очень больно?

— Нет, — заверила я со всей возможной искренностью.

— И это действительно нужно? — допытывалась она, ломая пальцы.

— Конечно, — ответила я терпеливо.

Хелен, глубоко вздохнув, села напротив меня и задрала рукав. Неужели она готова мне поверить? Папин авторитет творит чудеса.

Дальше все прошло без сучка без задоринки. Правда, Джорджина чуть не сомлела, а свекровь так сверкала глазами, что я всерьез начала подумывать, не напроситься ли вновь к Доналу переночевать. Ведь прирежут во сне и глазом не моргнут!

Увы, даже самый понимающий муж не стал бы закрывать на такое глаза. Проситься под бочок к самому барону, прямо скажем, не хотелось. Хоть ищи в замке пустые гостевые спальни!

На этот раз свекровь молчать не стала — весь ужин прохаживалась насчет моей сомнительной профпригодности и рассуждала о генетике как о лженауке. Кстати говоря, в этих рассуждениях чувствовалось неплохое знание если не предмета, то домыслов из какой-нибудь бульварной газетенки.

— Мама! — наконец не выдержал Фицуильям, со стуком бросив приборы на тарелку. — Перестань, будь добра. Маргарита старается нам помочь.

— Если бы она старалась помочь, вы бы уже работали над наследником! — в сердцах выпалила свекровь и лишь потом сообразила, что сказала.

Барон покосился на меня, потер переносицу и сказал устало:

— Мы приложим все усилия. Надеюсь, это тебя устроит?

Пожалуй, нам нужно срочно поговорить по душам.

Чтобы не терять времени, после ужина я отнесла образцы на ледник. Заниматься ими на ночь глядя не стоило, а вот завтра с утра пораньше я устроюсь в библиотеке и…

Сразу от входа в свою спальню я заметила белеющий на трюмо лист бумаги. Подошла, развернула и с досадой выдохнула сквозь зубы, обнаружив знакомые печатные буквы:

«Зря. Уезжай, пока не поздно, иначе пожалеешь».

Обняв кошек (Лиса сначала сопротивлялась, но потом смирилась со своей участью и обмякла, только сердито помахивала хвостом), я некоторое время сидела в кресле, пытаясь собраться с мыслями. Кто же этот таинственный злодей, который пытается вытурить меня из замка? Сам собой напрашивался вывод о маге, «авторе» того самого проклятия. Еще бы — приложил столько усилий, и все насмарку!

Вариантов, кому понадобилось так затейливо проклинать Фицуильяма, у меня пока было только два. Первый — Адам ради наследства, второй — какая-нибудь обманутая девица из ревности. Причем обида могла быть и надуманной, всякое бывает.

Из соседней спальни донесся шум, и я решилась. Покажу записку барону, иначе опять будет упрекать, что я от него что-то скрываю.

Ссадив с колен кошек — Лиса радостно рванула под кровать, а Марка вопросительно мяукнула, — я отряхнула юбку от шерсти, затем деактивировала магический замок и негромко постучала.

— Фицуильям, к вам можно?

— Входите, — разрешил он после паузы.

Я толкнула дверь и с интересом огляделась. Спальня барона разительно отличалась от моей: темная, строгая, с тяжеловесной антикварной мебелью позапрошлого века.

Барон сидел у окна за письменным столом, освещенным лампой под абажуром, и с такой тоской глядел на бухгалтерские книги, что хотелось обнять его и погладить по голове.

— Вы что-то хотели, дорогая? — поинтересовался он, вставая мне навстречу.

Дело не только в воспитании, барон откровенно радовался каждой минутке перерыва в ненавистных делах. Понятно, почему он при всякой возможности сбегает из дому!

Увы, я ничем порадовать его не могла. Протянула записку, пояснив:

— Нашла только что.

Сжав губы, он пробежал записку глазами и стал чернее тучи.

— Это уже не смешно, — процедил он, пряча злосчастную бумажку в карман. — Нужно разобраться, кто так зло шутит.

— Шутит? — переспросила я, повысив голос. — То есть чудовище в озере и пожар — это шутки?

Фицуильям поморщился.

— Дорогая, я понимаю, вас это напугало. Но ведь пока никто не пострадал.

Я даже отшатнулась. Хорошо же обо мне заботится «муж»!

— Вы знаете, чьих рук это дело? — спросила я напрямик, еле дыша от злости. — И намерены его покрывать… или ее?

Муж сверкнул голубыми глазами и расправил плечи.

— Не знаю. Клянусь всем, что для меня свято.

— Скорее всего, это кто-то из семьи, — тихо сказала я, и он отвел взгляд.

— Или слуги.

— Или слуги, — согласилась я. — Только зачем им это?

— Адам! — словно выплюнул барон.

— Вы не думали передать ему баронство? Раз уж вам нужно только ради семьи? Договорились бы, чтобы Адам выделил денег на приданое вашим сестрам и небольшую ренту матери.

Он печально улыбнулся и качнул головой.

— Адам — игрок, эти два года он скрывался от долгов в колониях и вернулся, лишь когда узнал, что есть шанс отхватить наследство. Он разбазарит все состояние в один миг и пустит имение с молотка. Я не могу так поступить со своими людьми.

К тому же свекровь устроит дикий скандал… но об этом я говорить не стала.

— Уверены, что это он?

Фицуильям пожал плечами.

— Донал наводил о нем справки. Адама давно осаждают кредиторы, поэтому он пойдет на все, чтобы поправить свои дела. Если получится, отсудит титул, если нет — женится на деньгах.

Вспомнилась богатая, но не слишком красивая Мэри Локуэлл, вокруг которой так и вился Адам. Надеюсь, она не поддастся его чарам. Сама-то я смогла бы устоять перед тем же Фицуильямом, ухаживай он за мной не столь формально и безразлично? То-то же. Природа берет свое.