И он мне показал, чего он хочет. Взял ладонями за лицо и притянул к себе.

Впервые я ему так ответила. Сама, без принуждения… Вцепилась в воротник его белой рубашки, что не оторвешь.

Похоже, что дороги назад уже нет. Я же сама это начала. Сама поцеловала его. Придется заканчивать, иначе он и правда сочтет меня сумасшедшей. Скоро он устанет все списывать на расшатанную психику.

Пусть только это будет не больно. Наверное, я сейчас только за это волнуюсь. Так может, в этом вся причина? В том, что я боюсь близости? В таком случае, я должна всех бояться. Не только его. А будоражит меня так именно от него. С первого дня, что мы живем вместе.

— Нет, — дергаюсь, когда его губы и руки зашли слишком «далеко». — Дверь сначала закрой.

— Никто не посмеет войти, ты же знаешь. Дорога в твою комнату самая запретная территория в этом доме, — проскользил ладонями поверх халата по бедрам.

— Нет, ты закрой, — хватаюсь за его руки, останавливая их. — Ну, Артем… Иди. Пожалуйста. Я так не могу, — отталкиваю его от себя.

— Хорошо… — нехотя оторвался от меня и пошел к двери.

У меня было всего пару секунд, чтобы вздохнуть свободно. Но этого было катастрофически мало. Он слишком быстро вернулся, и я снова была в его руках.

— Все. Закрыл. Иди сюда.

Его язык проскользнул мне в рот, а руки под халат. Туда, где он меня еще не касался. Я к тому же была без нижнего белья.

Нервно переступила с ноги на ногу. Все сейчас играло против меня. Что-то подпитывало мой страх.

— Перестань, — прошептал мне в губы Львов. — Я ничего тебе плохого не сделаю. Ты поняла меня?

Он говорил со мной, смотрел мне в глаза, а сам тем временем развязывал пояс моего халата.

Прикрыла веки, чтобы не видеть происходящего, приоткрыла рот, чтобы глубже дышать.

Его губы горячо касаются моей шеи, а руки стягивают халат с плеч. Не знаю даже, хотела ли я, чтобы кто-нибудь прервал нас в такой момент, чтобы кто-то ему позвонил, или постучал в дверь…

На мне больше нет ничего, халат упал мне в ноги, и я пытаюсь прикрыть грудь собственными волосами, но он не позволяет:

— Не прячься от меня, — смахивает пряди влажных волос мне за спину, оголяя груди и шею. — Я тебя люблю. Я хочу тебя видеть.

Я смотрю ему в глаза, а того же сказать не могу. Ничего не могу сказать.

Артем снимает свою рубашку через голову, не расстегивая пуговиц, бросает ее на пол и прижимаясь ко мне своим горячим телом, страстно целует меня, ощупывая ладонями ягодицы. Не так, как до этого. Больше нет осторожности и страха, что я сорвусь и оттолкну. Никаких преград. И мне… это нравится.

Он приподнимает меня с пола, и не переставая целовать, оттаскивает к кровати. Роняет на нее, а я тут же приподнимаюсь, когда чувствую что-то твердое под спиной.

— Ай! Книжка! — достаю ее из-под покрывала и бросаю на пол.

Обратно не ложусь, держусь на локтях, смотрю на него, склонившегося надо мной. Артем надавливает мне ладонью чуть выше груди и вынуждает меня лечь.

— Расслабься, — еще ниже склоняется ко мне. — Тебе будет хорошо, — скользит от губ к шее.

Расслабиться пока не получается. Я дрожу, пусть и несильно. Каждая клеточка моего тела трепещет, однако у меня нет желания выпрыгнуть из постели и прикрывшись, выгонять его с криками из комнаты.

— Ааа… — ахнула и запрокинула голову назад, когда его губы коснулись моего левого соска, а язык стал вырисовывать круги вокруг него, оставляя влажный след. — Мммм… — промычала я и вжалась затылком в постель.

Продолжая работать языком, Артем принялся поглаживать меня там, где еще никто и никогда не касался. Меня словно парализовало. Я даже сказать ничего не могла, только хватала губами воздух.

Его пальцы скользили между моих складочек, а мне стало уже невыносимо сдерживать свои порывы. Настолько невыносимо, что тело стало содрогаться само по себе. Необъяснимая приятная волна прокатывалась по телу снова и снова. В каком-то смысле я страдала, не понимая, что со мной происходит.

— Артем… — зачем-то вымолвила его имя.

— Тебе хорошо? — коротко поцеловал меня в губы. — Ответь мне честно, Арина…

— Да… да… — проскулила я сладко. Не смогла соглать.

Артем отстранился от меня, а потом услышала, как зашуршали остатки его одежды.

Распахнула глаза, когда был уже близко, устроившись между моих ног.

— Ай… ай… - попыталась отползти повыше, когда коснулся членом там внизу, меня словно током ударило. До того непривычные, будоражащие меня ощущения. А ведь он ничего еще не сделал. — Артем…

Слово «не надо» у меня не вырвалось. Я не могу ему так сказать. Может, даже не хочу. Почему нет? Уже все равно как раньше ничего не будет, даже сумей я выгнать его сейчас. Я сама позволила ему перейти эту черту.

— Т-ш-ш-ш… — прошептал мне в губы, не прекращая водить членом по моей влажной промежности. — Просто поцелуй меня, Арина. Приоткрой губы… — и я слушаюсь его, приоткрываю их, позволяя глубоко себя поцеловать.

— Ммм, — мычу и чувствую, как пытается войти меня.

Сначала чувствую легкий дискомфорт, а после резкую пронзающую боль от которой хочется дернуться, но я сдерживаюсь, переживаю все внутри себя. Терплю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Черт… — выругалась, когда оторвалась от его губ. — Блин, больно… — закусываю нижнюю губу и зажмуряю глаза. — Ай-ай… Аааа! — протяжно прокричала я, когда он наконец заполнил меня собой и замер.

Это больнее, чем я думала.

И все-таки, одна его мечта сбылась. Он первый. Этого уже не изменишь.

— Очень больно?

— Уже нет. Ааа… — болезненно, но не громко протянула, когда он сделал первое движение бедрами. — Ай-ай… вцепилась в его плечи ногтями, не жалея его кожу.

Однако, должна признать, что есть в этом что-то невероятно приятное. Только, конечно, я ему об этом не скажу.

Не думала, что все это может обратиться в чистое наслаждение. Больше нет боли, нет страха… Я пережила это. Он заставил пережить. Теперь бы только не пожалеть. Если я поймаю себя на этой мысли, то это сведет меня с ума. Будет затяжная депрессия, я буду обвинять его, себя… Начнется самый настоящий кошмар. В первую очередь для него. Всей душой ему этого не желаю.