– А что здесь непонятного? Меня пытались убить, и Кира закрыла меня своим телом.

– Вы думаете, что это вас пытались убить?

– А разве нет?

– А вот у нас другая версия. Это вашу жену пытались убить.

– Да, и меня хотели убить, и ее. Она же моя жена…

– Так же как Маргарита Никольская была женой вашего отца. И отца вашего убили, и ее…

– Моего отца убили?

– Ну, в этом уверенности нет, возможно, он умер своей смертью. Хотя это и подозрительно… А вот Маргарита Сергеевна точно стала жертвой насильственной смерти. Потом было совершено покушение на вас. Мы решили, что кто-то покушается на ваш бизнес, но в действительности все оказалось несколько иначе. Вашу мачеху застрелила Кира Родичева.

– Это я уже слышал. И это неправда, – покачал головой Глеб.

– Нет, это правда, – спокойно проговорил Штохин.

– Кто же тогда стрелял в меня?

– Сообщники вашей Киры.

– Какие сообщники? Что вы такое говорите?

– У Киры были сообщники. Был и организатор. Это очень серьезная организация. Киллерская организация. С человеком из этой организации ваша жена познакомилась в тюрьме. Там она и получила свой первый, так сказать, пристрелочный заказ. Кира хотела отомстить Маргарите Никольской, и ей предоставили такой шанс. Она хотела отомстить и вам, и ей помогли в этом…

– Хотите сказать, что в меня стреляли ее сообщники? – возмутился Глеб.

– Да, именно это я и говорю, – беспощадно усмехнулся Штохин.

– Но я вам не верю!

– А я себе, представьте, верю. Я верю показаниям того самого человека, который завербовал вашу супругу. Ее зовут Агния, фамилия Костюшина…

– Не знаю никакой Костюшиной, – мотнул головой Глеб.

– А вы и не должны ее знать. Но, возможно, вы видели ее…

Штохин достал из своей папки фотографию симпатичной блондинки, лицо которой показалось Глебу знакомым.

– Узнаете?

– Ну, что-то знакомое…

– Вспоминайте, – с нажимом смотрел на него полицейский.

– Да, я ее видел…

– Где? Когда?

– Я только что выписался из больницы. Это было зимой этого года. Я поехал к Кире, остановился возле ее дома, вышел из машины. Смотрю, из подъезда выходит эта девушка… Да, это была она…

Трудно забыть ту улыбку, которой одарила его эта роскошная дива.

– Из какого подъезда она выходила?

– Ну, где Кира жила.

– И откуда она, как вы думаете, шла?

– Ну, наверное, от Киры… Хотя и не факт…

– Факт. Первое время Кира Родичева встречалась с Костюшиной свободно, но после того, как она поселилась в вашем доме, им пришлось проявлять осторожность. Кира жила с вами, но связь с Костюшиной не теряла. И заказ на убийство получила так, что вы об этом не узнали. И заказ этот она исполнила втайне от вас…

– Какой заказ? О чем вы говорите?

– Мы арестовали Костюшину, она дала показания, поэтому ваша жена сейчас тоже находится под арестом. Ей будет предъявлено обвинение по двум убийствам. Она убила Маргариту Никольскую. Обстоятельства этого дела вы знаете. И еще она исполнила заказ на неизвестного вам Петра Ефимовича Караваева… Или знакомого?

– Нет, не знаю такого… И не могла она никого исполнить. Она же не киллер!

– Киллер!

– Да не может она быть киллером! – Глеб смотрел на Штохина как на неразумного переростка. Неужели он такой глупый, что ничего не понимает? – Зачем ей это? У нее все есть! Ей не нужны преступные деньги!

– А дело не в деньгах. Дело в том, что Кира Родичева попала в дурную компанию, она запуталась и стала жертвой обстоятельств. Вашу мачеху она убила из чувства мести, возможно, она одумалась, хотела выйти из дела, но Костюшина не позволила ей так поступить. Я уверен, что Костюшина шантажировала ее. Ваша жена очень боялась, что вы обо всем узнаете, поэтому пошла у нее на поводу…

– Но это неправда!

– Правда, – сочувственно развел руками Штохин. – Такая же правда, как и то, что Киру хотели убить. Она засветилась, когда убивала Караваева, и организация вынесла ей приговор. Если киллер засветился, его убивают. Вы понимаете, о чем разговор?

– Да, я понимаю. Но Кира не могла… – в отчаянии твердил Глеб.

– Не могла. Но смогла. Вам ничего не угрожало, и мы следили не за подступами к вашему дому, мы следили за вашей женой. Но теперь надобности в этом нет, потому что Костюшина задержана и дала показания. Ваша супруга будет арестована, как только придет в себя…

– И что ее ждет?

– Пожизненное заключение.

– Вы серьезно?

– Два заказных убийства – серьезней не бывает. Но есть возможность смягчить наказание.

– Как?

– А вам, Глеб Евгеньевич, это нужно?

– Да, нужно! Я люблю Киру… И еще она спасла меня от смерти…

– Значит, чувствовала свою перед вами вину, поэтому и спасла…

– Не важно, что она чувствовала! Главное, что она пожертвовала собой ради меня! Она могла меня бросить, убежать, но нет, она была со мной до конца… Как можно смягчить наказание?

– Смягчить наказание может только явка с повинной. Кира должна раскаяться и признаться в содеянном до встречи с представителем закона. Поэтому, если вы, Глеб Евгеньевич, хотите помочь ей, вы должны склонить ее к признанию. Вы с ней поговорите, она сделает признание, и мы оформим ей явку с повинной.

– А дальше что?

– Ну, до выздоровления ваша жена будет находиться здесь, затем ее переведут в следственный изолятор. Ей будет предоставлена одиночная камера, вы получите возможность оказывать ей материальную помощь в неограниченных, но разумных пределах…

– Меня интересует срок, на который ее могут осудить.

– Ну, если она согласится на сотрудничество со следствием, не станет ничего скрывать и окажет посильную помощь… Думаю, суд больше десяти лет ей не даст. Но и меньше тоже.

– Десять лет – это много. Ей уже двадцать один год, через десять лет… – озадаченно проговорил Глеб.

– Через десять лет Кире будет слегка за тридцать, – подхватил Штохин. – Не так уж много. Но это вам решать, будете вы разводиться с ней или нет…

– Почему я должен с ней разводиться?

– Ну, мало ли…

– Нет, не стану я с ней разводиться! – заупрямился Глеб.

Может, Кира и киллер, но ведь он любит ее. К тому же она чуть не погибла, спасая его от верной смерти… А ведь она действительно киллер. И Марго она застрелила, и на него самого покушалась, не важно, что кто-то помогал ей в этом. И еще она, возможно, вынашивала мысль избавиться со временем от мужа, чтобы завладеть его фирмой. Ведь она так активно осваивала кресло генерального директора…