– А если там целый арсенал?

– Да нет, арсенала там не будет. А вот в Троицке очень даже может быть. – Артем провел рукой по затылку, как будто шип там был, потянув за который можно вытянуть наклюнувшуюся мысль.

– В Троицке?

– Родители у нее в Троице живут. Вернее, мать с отчимом.

– И что с того?

– Да вот я думаю, почему Костюшина позволила нам найти взрывчатку? Она могла бы не говорить адрес своей московской квартиры. Квартира съемная, адрес нигде не указан, а она сказала. Почему?

– Почему? – эхом отозвался подполковник.

– А потому что в паспорте у нее троицкий адрес был. Мы бы могли туда поехать, а она этого не хотела. И чтобы мы туда не поехали, она московский адрес нам дала. Хотя и знала, что у нее там спрятана взрывчатка…

– Подставила себя, чтобы не подставлять родителей?

– Ну, я не думаю, что она боялась их побеспокоить. Если бы у них ничего запрещенного не было, она бы не стала уводить нас от них…

– Возможно… А краденое вы у нее на московской квартире нашли?

– Нет.

– Почему тогда к ее родителям не съездили?

– Да вот не додумались. Нам тогда одной взрывчатки хватило…

– Какая-никакая, а палка в графе «раскрытие», да? – усмехнулся Штохин.

– Давно это было.

– Давно. Только что-то ты не стал умнее, майор…

Артем с трудом проглотил эту пилюлю. В принципе, он действительно дал дурака, не раскусив Агнию сразу. Но ведь лучше поздно, чем никогда…

– Кто у нее родители, ты выяснял? – как ни в чем не бывало спросил Штохин.

– Нет.

Мать Агнии Костюшиной работала главным бухгалтером в коммерческой фирме, очень неплохо зарабатывала, что позволяло ей содержать двухэтажный дом на окраине города. Отчим у нее инвалид войны, протез у него вместо ноги. Карпов был в военном комиссариате Троицка, наводил справки об Иннокентии Романовиче Валерьянове. Капитан в отставке, ветеран первой Чеченской кампании, орденоносец, служил в мотострелках. После госпиталя вернулся домой, сошелся с вдовствующей Костюшиной, в девяносто восьмом году женился на ней. Агнии тогда было тринадцать лет…

– Ладно, сами разберемся… Значит, Костюшина Агния… Как отчество?

– Петровна, – бесцветным голосом отозвался Артем.

– Адрес в Троицке какой?

– Зачем?

– Как зачем? Ты же сам сказал…

– Я не говорил, а делился соображениями. И совсем не факт, что Костюшина «крестная» Родичевой. Может, и не киллер она вовсе. Я же не умный, могу и ошибиться… А насчет адреса, так это в следственный изолятор номер шесть. И личное дело Костюшиной там. Туда ведь не только дураков, как я, пускают, но и умников из департамента.

– Ты что, обиделся?

– Не «ты», а «вы»… Официально я вам не подчиняюсь, товарищ подполковник, так что давайте без панибратства.

– Обиделся! Так нельзя!

– А это мне решать, что можно, а чего нельзя…

– Ты извини, Артем, я погорячился…

На поясе у Козырева зазвонил телефон, и он, не обращая внимания на Штохина с его объяснениями, вынул из чехла трубку. Звонил Карпов.

– Костюшина к тебе собирается. Сказала, что соскучилась. Даша тоже хочет, – в голосе старлея буркнул нездоровый смешок, – но Агния ей не разрешила…

– Где Костюшина?

– Уже из квартиры вышла.

– Давай за Костюшиной, и очень осторожно. А я к себе домой, там ее встречу. Если она действительно ко мне едет, подстрахуешь…

Артем вернул телефон на место и, не спрашивая у Штохина разрешения, вышел из его машины. Во-первых, он действительно не подчиняется ему. А во-вторых, это Штохин предложил ему ловлю «на живца». Что ж, Артем готов принести себя в жертву. Хотя бы во искупление собственных грехов… Как бы ни злился он на Штохина, но свою вину признавал…

Гоночный «Порше» пошел на обгон с тихим ревом и очень скоро скрылся в темноте. Где-то с наступлением ночи на улицы выходят вампиры, а в Москве в это время появляются поклонники жанра «Форсаж». Ночные гонки – дело привычное. И опасное. Если бы только гонщики гибли, так ведь страдают в основном невинные. Занесет такого лихача на автобусную остановку, и соскребай потом трупы с асфальта…

Но люди гибнут еще и от рук наемных убийц. И чтобы таких смертей было меньше, Артем должен выиграть свою гонку. Гонку с Агнией. Еще минут пять, и он уже дома… Но и Агния уже близко. Она действительно едет к нему, и Карпов уверенно ее ведет. Хотя и не факт, что незаметно для нее.

Ну вот Артем уже паркует машину возле своего дома, поднимается на этаж, раздевается, ложится в постель. Пусть Агния думает, что он давно здесь. Пистолет пока под подушку…

В руке зазвонил телефон:

– Артем, Агния уже здесь. Мимо твоей машины проходит… Руку на капот положила…

Артем включил телефон на громкую, бросил его на диван и стал одеваться. Мотор в его машине горячий, а раз так, значит, он только что приехал. И смешно будет, если он скажет Агнии, будто только что приехал…

В дверь позвонили, когда он вернул себя в исходное положение. Агния стояла на свету – изображение на мониторе домофона четкое. Пистолета при ней нет, значит, через дверь она стрелять не собирается. А вот сумочка едва ли не касается пола – такое впечатление, будто она собирается раскачать ее в опущенной руке и со всей силы шарахнуть об дверь. Но ведь если там взрывчатка, то она и сама погибнет…

Дверь Артем открыл резко, стремительно шагнул через порог и обнял Агнию, лишая ее свободы действий.

– А я как раз к тебе собирался, – сказал он, втягивая ее в квартиру.

И сумочку у нее забрал. Агния легко разжала пальцы, так что вырывать ее из руки не пришлось. И еще он успел обыскать ее. Под кофточкой оружия нет, под юбкой тоже. Вопросы бы возникли, если бы Агния была в брюках: под штаниной на голени можно спрятать и нож, и даже карманный пистолет. Не было на ней брюк, но расслабляться все равно не стоит. В носок туфли могла быть встроена выдвижная игла с ядом. Да и перстнем можно смертельно уколоть. Увы, все это возможно в реальности, а не только в кино.

– Что, так соскучился? – спросила она, когда он отстранился от нее.

Агния сбросила туфли. Вариант с отравленной иглой в носке отпадает. И к перстню своему она не прикасается. И на его пистолет в кобуре даже не смотрит.

– А ты сама как думаешь?

– Я думаю, что ты по Дашке соскучился… А чего ты такой напряженный?

– Я напряженный?

– Ну да, – усмехнулась она. – Правда глаза колет?

– Какая правда?

– Ну, то, что ты к Дашке собрался… Я все знаю.