— Что же это может быть? — Селия поправила волосы, упавшие ему на лоб.

— Восемнадцать лет назад я был без ума от тебя. Но сейчас ты просто околдовываешь меня. Ты удивительная женщина, потрясающая, независимая. С такой щедрой душой, что я не могу понять, чем я заслужил этот второй шанс.

Рев зала в ожидании еще одной песни на бис был ничем по сравнению с бешеным стуком ее сердца, отдававшимся у нее в ушах.

— Пришло время нам обоим поверить в то, что мы заслуживаем счастья. Мы заслуживаем, чтобы у нас было общее будущее, — произнесла Селия.

— Милая, мне нравится ход твоих мыслей. — Их губы слились в крепком сладком поцелуе. Затем он чмокнул ее в носик и прижался лбом к ее лбу. — А что, если я завершу свою деятельность?

Подошел режиссер, но Малколм жестом отогнал его.

— В Интерполе? Я знаю, что Адам Логан очень навредил тебе…

Он покачал головой:

— Ты не поняла. А что, если после этого турне я закончу концертную деятельность?

— Я… ошарашена.

Он внимательно смотрел на нее.

— Ошарашена по-хорошему или по-плохому?

— Я просто удивлена. Я думала, ты живешь музыкой. — Селия показала в сторону сцены, где зал аплодировал стоя, в ожидании еще одной песни на бис. — Они живут твоей музыкой. И сегодня ты вложил всю душу в свои песни и поднялся на новый уровень.

— Селия, это все ты. И всегда была только ты. Я гнался за успехом, чтобы доказать твоему отцу, тебе — и себе — то, что в общем-то не имеет значения. За эти несколько дней я так многому научился у тебя… Мне хочется сочинять музыку, и, если на то будет моя воля, средства позволяют мне больше не работать.

Он говорил это на полном серьезе. Это не какая-то скороспелая идея. Малколм сделал свой выбор. И тот факт, что он приписывал это ей, значил для нее очень многое.

— Малколм, твои поклонники будут опечалены.

— Куча певцов с радостью займет мое место в хитпарадах.

— Ты не шутишь…

— Абсолютно. Не так давно мне предложили написать саундтрек к фильму, этакая длинная постапокалиптическая сага, с модной темой встречи прошлого и настоящего — Адам отсоветовал тогда мне… — Малколм на секунду поник, затем сделал глубокий вдох и снова посмотрел ей в глаза. — Я могу заняться этим где угодно, даже в Азалее.

— Или и там и тут, — предложила Селия компромиссное решение. — Мы можем жить и в Азалее и в Лондоне. Я могу давать частные уроки, поработаю над серией методических пособий по музыке.

— Эта партитура, что я увидел в тот день у тебя в кабинете…

— Ну вот мы и строим совместные планы. А детали можем обговорить позднее, потому что сейчас тебе надо закончить концерт.

В глазах его заблестел озорной огонек.

— А давай споем на бис вместе?

Она со смехом закатила глаза:

— Они ждут тебя.

— Безумная идея, я знаю, но я не хочу отпускать тебя. — Малколм потянулся за гитарой. — Может, ты будешь аккомпанировать, так как сейчас я не в состоянии. Споем вместе, как в старые времена. Мы можем быть дуэтом, ты и я.

Больше не колеблясь, Селия взяла его под руку, и он вывел ее на сцену. Завидев ее, зал пришел в бешеный восторг. Малколм взял Селию за руку, помогая сесть на табурет, и воцарилась тишина. Селия подняла глаза и в первом ряду увидела сияющую от удовольствия Терри Анн. Селия улыбнулась ей в ответ, взяла гитару и повернулась к Малколму.

Она стала проникновенно играть первые аккорды «Игры наверняка», ноты, которые помнила уже много лет; мелодию, которая стала частью ее души.