Парни возобновили бой и отрабатывали удары. Я в боксе не силён, но обратил внимание, что его соперник, судя по ударам, явно не профессиональный боксёр. Хоть бил он и уверенно, но с Диего этот номер не пройдёт. Могу поспорить у него большое будущее в спорте, хотя по имеющейся у меня информации он и так уже многого добился.

— Может вы поговорите? — обратился напарник к Диего, заметив, что я не ухожу.

— Мы уже поговорили, не отвлекайся, — бросил он ему и вновь ударил его в солнечное сплетение.

— Твою ж мать, — заскулил тот и Диего тихо рассмеялся. — Слушай, в следующий раз я Тая сюда приведу. Хочу, чтобы ты его так же отмутузил, — прохрипел тот.

— Мы с Таем уже спарринговали недавно. Должен отметить, если бы он решил бросить своё… хм… увлечение компами, то смог бы стать неплохим боксёром, — ответил Диего и вновь посмотрел на меня.

Просканировав меня своим говорящим взглядом полным негодования, он всё-таки пролез между натянутыми канатами и вышел с ринга.

— У тебя пять минут, — бросил мне и стянул перчатки.

Его напарник улыбнулся мне, словно ему было что-то известно о моей персоне.

— Я хотел поговорить о конкурсе, который будет у Габи в колледже, — начал я, пока мы шли в сторону скамеек, тянущихся вдоль стены под окнами.

Диего бросил на меня вопросительный взгляд и взял бутылку воды.

— И?

— И Габи наотрез отказывается от участия в нём.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это её личное дело в чём она хочет участвовать, — заметил Диего, как к нам подошёл его напарник и протянул мне руку.

— Привет, я Дэйв.

— Оливер, — пожал его руку, и он лукаво усмехнулся.

— Откуда ты? У тебя акцент такой интересный.

— Из Австралии.

— О, большой путь проделал. Не буду вам мешать, ты спас меня от серии барабанных ударов, — подмигнул нам и отошёл в сторону другой скамейки, где стояла его спортивная сумка.

— Диего, — вновь повернулся к нему, — я прекрасно понимаю, что это её личное дело. Но я всё же осмелюсь предположить, что участие в конкурсе будет не лишним, если Габи хочет перевестись в универ. Я тут поговорил кое с кем и узнал, что её средний балл немного не дотягивает для трансфера.

— И ты решил сыграть на этом и спасти ситуацию?! — вопросительно выгнул бровь, сверля меня проницательным взглядом.

— Я всего лишь хочу помочь, — защищался я.

— А где логика?! Не ты ли мне пару недель назад заявил, что хочешь забрать мою сестру на другой континент?! Какое тогда тебе дело до её перевода, если в твоих наполеоновских планах она здесь не то, чтобы учиться не будет, а даже жить не собирается?! — прищурился он, сделав шаг ко мне.

Проницательный хрен. А ещё говорят, что у боксёров голова напрочь отбита. Ха. Вы с Диего значит не общались. Очевидно, ему настучать по голове просто невозможно.

— Логика в том, что если Габи переведётся в универ, то так же сможет оформить документы и без потери года продолжить обучение в Сиднее. Если же она закончит только два года колледжа, то ей придётся, скорее всего, прождать полгода или год, чтобы возобновить учёбу там, — резонно заметил я, на что Диего только плотнее сжал челюсти.

— Послушай, не вынуждай меня расколоть твой кочан пополам прямо сейчас. Я два раза не повторяю, но ты видимо реально плохо соображаешь. Габи. Никуда. Не. Уедет. Её место здесь, рядом со мной, своей семьей и друзьями. Я не дам тебе снова забрать мою сестру ради своей прихоти, — прорычал он угрожающе тихо.

Дэйв, сидящей на скамейке в метре от нас, отвлекся от своего мобильного и заинтересовано посмотрел на нас. На самом деле я с каждой нашей новой встречей уважал Диего всё больше и больше. В своё время я мечтал о старшем брате, поскольку в детстве мне отчаянно не хватало мужского примера, общения и поддержки. Я единственный ребёнок в семье, рано лишился отца и воспитывался мамой и бабушкой. Парню, который рос в таких обстоятельствах, да ещё и увлекался латиноамериканскими танцами порой приходилось непросто. Всякое бывало.

Началось всё с детства. Когда я только занялся танцами, то у меня начались проблемы с посещаемостью школы из-за постоянных репетиций и тренировок. Такая занятость не способствовала и поиску друзей. Я жил на паркете с шести лет. Вскоре, ещё танцуя с предыдущей партнёршей, мои ровесники начали либо игнорировать меня, либо задирать. Поводы были разные. Длинные волосы, отсутствие отца, любовь к спортивным бальным танцам, которые в умах мальчиков-подростков ассоциировались с чем-то немужским. Типа нужно танцевать хотя бы хип-хоп или брейк-данс, чтобы точно быть настоящим мужиком. Я хотел даже бросить танцы, чтобы стать своим среди парней. Однако мама сказала мне, что я должен ценить свой талант и пластику, быть собой и ничего не бояться. Короче танцы я не бросил, но зато научился драться. Не так, как Диего, конечно, но всё же себя защитить я был в состоянии.

А потом появилась Габи. О нас стали писать в местных газетах, снимать репортажи. Стоит ли говорить, что волна ненависти со стороны парней лишь усилилась?! Только к тому времени я уже привык в одиночку справляться с трудностями и сосредоточился на победах. Однако друзей мне не хватало, и я всё больше времени проводил с Габи, чтобы найти поддержку в её лице. Парочку друзей я потом всё же обрёл, но Габи была на первом месте.

Короче говоря, я ни в коем случае не жалуюсь, но чувство одиночества мне знакомо не понаслышке. Вроде тьма людей вокруг, а ты один. Знаю, что я произвожу впечатление человека необременённым проблемами, но это совсем не так.

В сухом остатке, у меня было всего два друга, оставшихся в Сиднее. Мы не были прямо не разлей вода, но общение старались поддерживать. Поэтому наладить хоть какой-то контакт с Диего было правда важным для меня и не только, чтобы уговорить его отпустить со мной его сестру. Это было необходимо и лично для меня. Не знаю почему, просто так чувствовал.

— Послушай, я пришёл не для того, чтобы ругаться с тобой. Даже если не рассматривать момент с переводом, я подумал, что Габи пора вновь почувствовать себя королевой.

— Габи не может танцевать в полную силу, если ты забыл. Если она не хочет, значит не будет. Не смей давить на неё, — тихо предупредил меня.

Я глубоко вздохнул и сел на скамейку. Я устал от этого глупого противостояния. Особенно выматывало то, что мы с ним, по сути, хотели одного и того же — благополучия для Габи. Но Диего слишком оберегал и опекал её.