Я невесело смотрела на нее:

— Вот именно, Лиза! А враг-то, получается, не дремлет!

Наше беспокойство передалось всем в лагере: через полчаса Машу искала уже вся экспедиция. И совершенно безрезультатно. Ее нигде не было. Заодно выяснился и еще один неприятный факт: так же бесследно исчез реставратор Игорь — тот самый, с которым я беседовала вчера утром. И который так любит делать выводы…

Оснований сохранять оптимизм не было никаких. И мы отправились к Шестопалову.

Участковый пришел в ужас: он с трудом принял всерьез наше недавнее заявление о краже ценностей, потом его постиг еще более неприятный удар — зловещая и таинственная смерть Олега, окапавшаяся на поверку самым настоящим убийством. И тут вдруг исчезают два человека из той же самой экспедиции!

— Это что же, тут маньяк объявился? — Изумился он. — Или банда орудует? Да в наших краях отродясь такого не было!

Вздыхая, он вытащил из стола пачку нетронутых служебных бланков и, хмурясь, стал заполнять два из них — постановления о розыске пропавших.

— Раньше бы я мог трое суток потянуть, может, сами бы нашлись, — приговаривал он почти виновато, будто делал что-то совершенно неприличное, но необходимое по долгу службы. — Но в таких обстоятельствах за канитель по головке не погладят. Господи, девчонки, да где ж я их искать буду? А может, если они вместе пропали, то и не пропали вовсе? — Он с надеждой посмотрел на нас, но я и Лиза совершенно не были настроены разделять его псевдоромантические иллюзии. Впрочем, и сам Шестопалов понимал это прекрасно; еще раз шумно вздохнув, он засунул пистолет в кобуру, грозно поддернул штаны и сделал нам знак следовать за ним.

Милиционер прочесал все окрестные кусты — без малейшего результата. Как сомнамбула, я ходила вместе с Лизкой за участковым, пытаясь отогнать мысли о самом худшем. Я убеждала себя, что такие, как Маша, не становятся жертвами преступлений, что она достаточно глупа для этого… Но здравый смысл упрямо подсказывал, что как раз именно такие и становятся, что она как раз достаточно глупа для этого! И становилось как-то уж совсем страшно при мысли о том, каким же должен быть этот преступник, справившийся с двумя мужчинами и девушкой, а до этого еще и готовивший покушение на нас.

Я решила позвонить мужу, который, насколько мне было известно, с утра ковырялся вместе с оперативниками у Олеговой Могилы, надеясь восстановить хоть какие-то подробности трагической гибели студента. Однако уже в процесс набора номера вклинился резкий и требовательный звонок Милы:

— Клава, мы с Арне идем к вам на помощь, но немного заблудились! Сообщи, где вы!

Черт, тоже мне, помощнички! Я закричала в трубку требования немедленно идти домой, но через пару минут услышала собачий лай. Обернувшись в ту сторону, я с удивлением увидела Шарика. Пес уже вполне опомнился от недавнего скандала с селянкой и теперь деловито инспектировал местность. На небольшом расстоянии за ним следовали Арне, Мила и Рома. Подойдя, они показали нам небольшую корзинку, которой, видимо, рассчитывали ввести меня в заблуждение относительно своих истинных намерений. Мила тут же принялась плести сказочку о том, как пошли-де они по ягоды да услышали молву людскую о пропавших…

— Мила, перестань врать! — Резко оборвала ее я. — Можно подумать, я на это куплюсь! Лучше скажи правду, ничего вы не заметили странного?

Все трое огорченно вздохнули. Шестопалов, желая уладить конфликт внутри поисковой группы, предложил прочесать еще рощицу за деревней. Арне, воодушевившись, напомнил о присутствии собаки. Я усомнилась в розыскных способностях Шарика, но, не желая обижать шведа, сказала, что мы не захватили с собой никаких вещей пропавших.

Мы вышли за деревню и, передвигаясь на небольшом расстоянии друг от друга, присматривались ко всем кустам, холмикам и прочим потенциально подозрительным объектам, вошли в лес. Внезапно Арне остановился и посвистел, подзывая Шарика. Однако пес, отставший от процессии, задержался в каких-то кустах — видимо, обнаружил там нечто привлекательное для себя. Арне кричал и свистел, но пес, судя по всему, вспомнил недавнюю бродячую жизнь и лишь весело гавкал, копаясь среди растений. Недовольный Арне попросил прощения и вернулся приструнить собаку. Немного подумав, я побежала за ним — мало ли что, вдруг пес найдет какой-нибудь боеприпас времен войны, Арне опять, не подумав, затеет международный скандал, Макс тогда точно меня со свету сживет!

Подбегая, я увидела, что Арне не наказывает собаку и не сажает на поводок, а озадаченно смотрят на нечто перед собой. Ну точно, нашли какой-нибудь «шмайсер»! На всякий случай я спросила:

— Арне, надеюсь, для Шарика нет никакой опасности?

Арне посмотрел на меня странно, потом отозвался — мол, не знает еще, что перед ним, но хотел бы понять.

— Клавдия! — Вдруг сказал он мне, присаживаясь на корточки. — Здесь человеческая голова!

— Чего? — Переспросил подоспевший Шестопалов. Это «чего» скорее было адресовано мне, как переводчику. Я тоже решила переспросить и, услышав ту же фразу, шокировала участкового:

— Он говорит, здесь человеческая голова. Терял тут кто-нибудь голову в последнее время? — В этот же миг мое сознание пронзила жуткая мысль о наших пропавших… Господи, нет! На ватных ногах я подошла к Арне, который молча указывал на кучу веток, из которой действительно торчало нечто округлое и удивительно знакомое. У меня хватило сил присесть и приглядеться, но потом все поплыло перед глазами… Кажется, Арне успел меня подхватить.

Я очнулась от брызг чего-то холодного в лицо: передо мной стояла Лиза и озабоченно следила за моей реакцией.

— Вот видишь, — послышался рядом еще один голос; покосившись, я узнала Милу. — Газировка ничуть не хуже любого нашатыря! Моментально в чувство приводит!

Я с трудом осмотрелась по сторонам: метрах в трех от нас Арне, Шестопалов и Рома, да еще Шарик, осторожно растаскивали ветки вокруг того самого предмета. Вспомнив, что это было, я снова в ужасе закрыла глаза.

— Слушайте, я все-таки вызову «Скорую»! — Заявила Мила, хватаясь за телефон.

— Мне не надо, — промямлила я, встряхивая головой.

— Да при чем тут ты! — Бессердечно отмахнулась Мила. — Пусть труп вскрывают!

Лизка даже замахнулась дать ей подзатыльник, но передумала в последний момент. А следовало бы! Мила, отодвинувшись на безопасное расстояние, верещала в мобильник:

— Да, да, труп женщины, на опушке леса, мы пока не знаем, что с ней произошло! Но она здесь давно лежит! Приезжайте скорее!

К моменту прибытия врачей из морга нашей поисковой группе удалось освободить тело из плена ветвей и сучьев, и к тому моменту всем уже было ясно, что мы нашли Машу. Сердобольный Рома отобрал у меня свою бутылку воды, где еще оставалось немного жидкости, смочил в ней платок и протер несчастной лицо. Я поморщилась — надо же, как спокойно юный милиционер возится с трупом, на который я даже взглянуть не могу!