Даже смешно стало. Но, пожалуй, прогуляться в темный лес вместе с женой он бы хотел.

Нельзя сказать, что Эйслинг любила лес. Он настораживал темнотой и вечной сыростью. Но здесь она могла на время затеряться, прийти в себя, найти солнечную поляну, чтобы собрать землянику или душицу. Правда, сидеть на одном месте не стоило. Среди этих ветвей и полумрака нужно проявлять особую осторожность и все время двигаться, но не подниматься слишком высоко, туда, где лес редел и начинались пологие склоны. Все знали, что за деревьями живут дикари, которые частенько забредали в чащу. Они выслеживали то зверей, то людей. Казалось, им нет разницы – попадет к ним на ужин олень или раб. Дикари спускались с гор, которые вырастали из пологих холмов, стоящих по ту сторону леса. В других странах такое недоразумение вряд ли бы именовали горами. Но здесь, рядом с мягкими линиями склонов, даже не слишком острые вершины и приземистые скалы смотрелись внушительно. Вот оттуда и спускались дикари, из-за чего местные ходили в лес редко, особенно поодиночке.

– Сейчас идем к оврагу, – сказала Эйслинг и обернулась к следующему за ней Ярвину. – Я покажу место, где, мне кажется, могут проходить дикари. А потом, если хочешь, выведу тебя ближе к их скалам.

Ее муж только кивнул. Хотя Эйслинг казалось, что он не очень-то верил в ее знания, и на мальчишку, который шел с ними, смотрел с бо́льшим интересом.

Ну конечно, кто поверит принцессе? Ей же положено теряться и пугаться в лесу, а не ходить среди деревьев, как в королевском саду.

Тем не менее она знала эту местность как свою ладонь. Каждую тропку и дерево, у которого можно затаиться и перевести дух. А все благодаря дракону. Среди дубов и осин он не мог ее выследить. Правда, быстро понял, где нужно ждать свою принцессу. Дракон ложился на вершине холма за лесом, как раз в том месте, откуда просматривались дикарские скалы с одной стороны и Хилн – с другой. Возможно, поэтому дикари в последний год почти перестали нападать на город. Боялись ящера, который любил здесь лежать.

Дракон только в первый раз, когда принцесса скрылась в лесу, поджег несколько деревьев. В тот день Эйслинг наглоталась дыма и испугалась до дрожи, но твердо решила больше не бежать, все равно бесполезно. Когда ящер понял, что никто не ускользнет, то стал ждать ее на вершине холма. И порыкивал, если она бродила слишком долго. Так и жили.

Сейчас, думая о том первом дне и горящем лесе, Эйслинг отчего-то больше не чувствовала страха. Хотя тогда так испугалась, что захотела забиться в угол и просто ждать, когда все закончится. Мелькала мысль броситься с утеса, но она слишком ценила жизнь и потому просто боялась. Боялась сделать лишний шаг в замке, где эхом разносились даже шорохи. Она была у дракона всего-то семь дней, но уже думала, что окончательно сошла с ума. Потому что однажды просто не ощутила боли, которая обычно разрывала сердце, когда рыцарь – очередная ее надежда на спасение – становился пеплом. Она даже человеком уже себя не чувствовала.

Но однажды ее переубедил сам дракон. Эйслинг убежала в лес и забралась дальше, чем рассчитывала. Ветер почти сбрасывал ее со скалы, на которую она поднялась, не подозревая, что пришла на землю дикарей. Она отупело смотрела в бездну, ни о чем не думая. Вполне возможно, и шагнула бы вниз просто из любопытства.

Она даже не вздрогнула, когда рядом приземлился дракон, обдавая ее пылью и запахом дыма. Эйслинг шагнула к пропасти, желая лучше ее рассмотреть. Но ящер вдруг положил у ее ног огромную голову и поставил крыло за спиной, чтобы не дул ветер…

– Далековато эти дикари забираются, – заметил Ярвин, когда они прошли лишь половину пути до оврага.

– Им так не кажется, уверена, – ответила Эйслинг.

Она присмотрелась к тропке под ногами и увидела отпечаток подошвы – они шли в нужном направлении.

– Иногда они заходят намного дальше. Однажды даже забрели в замок.

– Но их сжег дракон, – с уверенностью сказал Ярвин. Почему-то он продолжал идти за спиной, хотя деревья поредели.

– Нет, дракон крепко спал. Мы с Варной спрятались, а дикари довольно быстро ушли. В замке почти нечего брать. Вот и они забрали котелки из кухни и мои последние перчатки. Не представляю, зачем они им.

Впереди показался спуск, и Эйслинг ускорила шаг.

– Эй, мальчик, – послышался за спиной голос Ярвина. – Ты лучше иди обратно в Хилн, мы с Эслиг дальше сами. Скажи Корну, чтобы до темноты нас не искал.

Принцесса резко обернулась и посмотрела на нерешительно мнущегося Джосана, который служил оруженосцем у капитана.

– Прости, но ты очень самонадеян, Ярвин, – сказала она. – Джосан быстро бегает и в случае, если мы встретим дикарей, доберется до города значительно быстрее нас.

– Дикари не сунутся сразу, они слишком испугались колдовства и моего барса. Так что иди, Джосан, мы с принцессой вернемся сами.

Спорить мальчишка не решился и так же молча, как шел, убежал в лес. Хотя раньше болтал без умолку, но варвары его, наверное, пугали, особенно когда они такие: с тугими косами, в рубахах с кровавыми подтеками и плохо смытыми иноземными символами на щеках.

У оврага Ярвин присвистнул. Еще бы! Дно терялось в легкой дымке тумана, который, словно река, медленно плыл над травой. Огромный яр казался довольно узким, помнится, кто-то в Хилне говорил, что по молодости перепрыгивал его с разбега. Но люди, вероятно, врали, или же яр за последнее время размыло водой. И сейчас Эйслинг не могла себе представить смельчака, который перемахнет эту пропасть. Такой овраг не преодолеть самому, а если упадешь, то вряд ли выживешь.

– Чуть дальше есть место, где, я думаю, варвары переходили этот овраг.

– Варвары? Я считал, ресляндцы так называют только нас.

Эйслинг прикусила язык и быстро посмотрела на спокойного Ярвина. Он разглядывал овраг и не заметил, как принцесса смутилась. Отчего-то сегодня ей не хотелось больше перечить мужу, да и расстраивать тоже.

– Для ресляндцев почти все варвары, – сказала она и потянула Ярвина за руку, чтобы пойти вдоль оврага. – Не пьете чай? Варвары. Не носите кольчугу? Варвары. Не говорите на ресляндском? Конечно, варвары. Умываетесь хотя бы раз в день? Даже думать не нужно – варвары. Широкое понятие, как видишь.

Ярвин усмехнулся и сплел их пальцы. Теперь они шли рядом, и Эйслинг украдкой улыбнулась, но тут же приказала себе внимательнее смотреть под ноги. В густой траве часто попадались то палки, то кочки, один неверный шаг – и скатишься.

– Но вас, людей Северного острова, когда узнаешь, сложно называть варварами. Вы говорите на ресляндском… Едите не руками, а ложками…

– Да, ложкой нам только дай волю помахать. Я, как сяду с ложкой, так держите меня семеро.

Надо же, ее муж шутит! Под ногу все-таки подвернулась кочка, и Эйслинг чуть не слетела в овраг. Но Ярвин без видимых усилий придержал ее за талию, а потом поднял и поставил с другой от себя стороны.