– Святое небо! Неужели они это говорили? – спросил Рэтлер, который смертельно побледнел от страха.

– Ну да, говорили. К тому же вы всего этого вполне заслуживаете, и я вам ничем не могу помочь. Я желал бы только, чтобы вы вторично не совершили такого низкого поступка, после того как вас минует эта участь. Труп Клеки-Петры предоставлен в распоряжение знахаря, который и доставит его в деревушку апачей. Нужно вам сказать, что краснокожие умеют так хорошо бальзамировать трупы, что они долго не подвергаются тлению. Я сам видел мумии индейцев, пролежавшие целое столетие, и, несмотря на это, так хорошо сохранившиеся, как будто они недавно еще жили. Если апачам действительно удастся взять нас в плен, они, надо полагать, доставят нам удовольствие присутствовать при том, как мистера Рэтлера будут заживо превращать в такую мумию.

– Я здесь ни за что не останусь! – воскликнул Рэтлер. Он вскочил было на ноги, но Сэм заставил его снова сесть:

– Ни шагу отсюда, если вам жизнь дорога! Смею вас уверить, что апачи уже заняли все ближайшие окрестности. Вы попали бы им прямо в лапы!

– Вы действительно так думаете, Сэм? – спросил я его.

– Разумеется! Это не пустая угроза: я имею достаточно оснований предполагать, что дело обстоит таким образом. В остальном я ведь тоже не ошибся. Апачи действительно выступили против киовов целым войском, к которому должны будут примкнуть оба вождя, как только они расправятся с нами. Только поэтому они и смогли так быстро вернуться к нам. Им вовсе не нужно было ехать до своих поселений, чтобы собрать воинов против нас. Они уже по дороге встретили выступивший против киовов отряд и передали знахарю труп Клеки-Петры, чтобы тот доставил его домой.

– А где находится сейчас отряд, выступивший против киовов?

– Не знаю… Об этом они не сказали ни слова. В конце концов, нам это безразлично.

Однако Сэм был не прав. Для нас было далеко не безразлично, где находился многочисленный отряд апачей, в чем нам пришлось убедиться уже через несколько дней. Между тем Сэм продолжал рассказывать.

– Разузнав все, что мне было нужно, я мог бы сразу же отправиться в обратный путь. Однако далеко не легкое дело пробраться куда-нибудь ночью так, чтобы после этого не осталось никаких следов. Апачи заметили бы мои следы утром, а кроме того, мне хотелось еще понаблюдать за врагом. Поэтому я на всю ночь остался в лесу и дал оттуда тягу лишь после того, как мы приблизились к лагерю на расстояние шести миль, после чего я незаметно в обход поспешил к вам. Отлично… Стойте, вы слышали?

Его рассказ был прерван криком орла, раздавшимся три раза подряд.

– Это разведчики киовов, – сказал он. – Они сидят там, на верхушках деревьев. Я велел им подать мне этот знак, как только они заметят в саванне апачей. Пойдемте-ка, сэр, испытаем ваши глаза.

Это приглашение относилось ко мне. Он направился в сторону кустарника, а я взял свою винтовку и пошел за ним.

– Стойте! – сказал он. – Оставьте ружье здесь. Правда, вестман никогда не должен расставаться со своей винтовкой, но данный случай составляет исключение из общего правила. Мы должны иметь такой вид, словно не подозреваем ни о малейшей опасности. Они решат, что мы намерены сделать здесь на ночь привал, что нам и требуется.

С совершенно невинным видом мы слонялись между кустами и деревьями, пока не забрели в саванну. Здесь мы принялись собирать около кустарника сухой хворост, причем озирались украдкой, ища глазами апачей. Если бы они находились где-нибудь поблизости, то прятались бы в кустах.

– Видите ли вы кого-нибудь? – спросил Сэм.

– Никого, – ответил я.

– И я не вижу.

Мы усиленно напрягали зрение, но ничего не замечали. И все-таки, как я это впоследствии узнал от Виннету, он лежал за кустом на расстоянии каких-нибудь пятидесяти шагов от нас и наблюдал. В таких случаях никогда не достаточно одного только зоркого зрения, человек должен иметь особый опыт. Случись это теперь, я без всяких затруднений определил бы куст, под которым он лежал, так как над ним должно было кружиться значительно больше комаров, привлеченных теплом и запахом человека.

Итак, мы вернулись в лагерь, и никого не обнаружив, принялись собирать сучья для костра. Мы наносили их даже больше, чем могло понадобиться.

– Вот и хорошо! – сказал Сэм. – Мы оставим кучу хвороста апачам, чтобы они смогли зажечь костер, когда придут схватить нас, а здесь никого не окажется.

Стемнело. Сэм, как самый опытный из нас, спрятался в конце лужайки, чтобы подкараулить приход разведчиков. Мы знали, что апачи, прежде чем напасть на наш лагерь, должны были собрать сведения о нем. В ожидании Сэма мы развели большой костер, который далеко был виден в саванне. Апачи должны были принять нас за легкомысленных людей, ведь свет костра как нельзя лучше указывал противнику дорогу к нам.

Плотно поужинав, мы расположились на траве, не показывая виду, что знаем о присутствии апачей. Свои винтовки мы положили хотя и немного поодаль, но в направлении полуострова, чтобы потом легко захватить с собой. Проход через перешеек, по наставлению Сэма был загорожен лошадьми.

Спустя три часа после того как стемнело, Сэм вернулся наконец в лагерь и тихонько доложил:

– Лазутчики только что пришли. Один крадется по эту, другой – по ту сторону лужайки. Я не только слышал, но и видел их.

Итак, апачи, пользуясь прикрытием кустов, приближались к нам с двух сторон. Чтобы усыпить бдительность краснокожих, мы стали разговаривать. Вскоре между нами завязалась оживленная беседа. Мы знали, что апачи находились поблизости от лагеря и зорко следили за нами, поэтому мы старательно избегали смотреть в сторону кустов.

Прежде всего нам необходимо было установить, когда разведчики удалятся. После их ухода мы не могли терять ни минуты, так как киовы должны были пробраться на полуостров еще до нападения апачей. Хорошенько обсудив все это, мы решили не выжидать, пока разведчики уйдут сами, а принудить их к этому. С этой целью Сэм встал и, сделав вид, что идет за хворостом, направился к кустам, я последовал его примеру и двинулся в другую сторону. Благодаря этой уловке, мы могли быть уверены, что разведчики удалились. После этого Сэм, подойдя к кустам, крикнул по-лягушачьи. Это был сигнал, чтобы киовы поспешили к нам. Так как поблизости находился пруд, то подобное кваканье не могло вызвать никаких подозрений. Затем Сэм прокрался обратно на свой наблюдательный пост, обещав вовремя сообщить нам о приближении неприятеля.

Не успело пройти и двух минут, как к лагерю длинной цепью стали подползать киовы. Очевидно, у них не хватило терпения спокойно дожидаться сигнала, и они еще до него спустились к берегу. Когда же раздалось кваканье Сэма, они сразу переправились через ручей и очутились возле самого лагеря. Им оставалось только пробраться мимо нас к полуострову, и они сделали это так ловко и проворно, что уже через три минуты последний из воинов скрылся в темноте.

Сэм шепотом сообщил: