Пример рассмешил Альмена.

– Компьютер приобретает сто тысяч акций «Allmen International» по рыночной цене в десять долларов и впаривает покупателю по лимитной цене в десять долларов десять центов. Он продает пакет акций по завышенной цене и получает навар в сто тысяч раз по десять центов, иначе говоря, десять тысяч долларов. In absolutely no time.

– За какое, прости, время?

– Ты не ослышался: одним махом.

Бармен тем временем принес свежие «Кампари» и унес пустые бокалы.

Кербель отпил глоток.

– Приблизительно за тридцать миллисекунд.

– Как, весь процесс, который ты мне тут описал, занимает тридцать тысячных секунды?

– При этом банки и страховые фонды находят это слишком долгим. Они лихорадочно работают над тем, как бы сократить это время вполовину, а еще лучше – до одной трети. Устанавливают все более быстрые и более дорогие компьютеры, чтобы минимизировать потерю времени на передаче данных по Сети. Они не поскупятся ни на какие затраты ради многомиллиардной прибыли.

На сильно потемневшем золоте внутренней отделки свет от тусклых бра отражался блеклыми пятнами, отчего бар казался погруженным в вечный полуночный полумрак. Это очень льстило гостям за сорок.

– Ради миллиардов, – повторил Кербель. – Однако, как бы ни была выгодна автоматизированная биржевая торговля, все понимают, что она чревата внутренними опасностями, все в одночасье может полыхнуть. Такого рода программа может начать действовать самостоятельно и вызовет на бирже крах. Так, до сих пор неизвестно, что вызвало последний Flash crash[72]. Кое-кто из специалистов полагает, что виновником стала HFT-программа. Жаль, что такая вещь иногда попадает не в те руки.

Кербель захотел подкрепить свои утверждения конкретным примером:

– Ты читал в газетах о некоем задержанном в Штатах типе, у которого в багаже нашли такую HFT-программу?

– Расскажи. – Альмен пригубил аперитив.

– Бывший сотрудник «Бруклин Клейн». Это один из немногих значительных банков, специализирующихся на высокочастотных сделках. Программа была новой разработкой. Задержанный и сам был причастен к ее созданию. Из этого можно сделать вывод: работала она быстрее, чем та, которая была у конкурентов. И одно это возбуждает страстное желание ее заполучить.

– Ну, хорошо, предположим, программа попала кому-то в руки. Что он с ней будет делать?

– Конкуренция. Она проявляется наглядно. Из примерно двадцати тысяч фирм, принимающих участие в торгах NASDAQ, лишь около двухсот занимаются высокочастотной торговлей. При этом осуществляют более семидесяти процентов торговых операций на бирже. Круг подозреваемых, таким образом, сужается. В таком случае многое указывает на фирму «Hedge&Win». Это важный игрок. К тому же не слишком разборчивый.

Бар стал постепенно заполняться первыми посетителями из тех, кто по традиции спешит заглянуть сюда после работы. Трое молодых людей с девушкой в деловом костюме. Громко обсуждают начальника. Заметив, что в баре довольно тихо, приглушают голоса.

– Большое искушение для программистов, специализирующихся на программах по обслуживанию высокочастотной торговли, – добавил Кербель. – Предложат такому пятьдесят миллионов, и он изменит всем своим принципам.

В этот вечер Альмен с нетерпением дожидался Карлоса. Он поминутно выглядывал в окно, смотрел, как тот вдалеке копается на грядках, подстригает газон, поливает цветы в горшках. Он даже подумывал, не перехватить ли Карлоса где-нибудь по дороге, когда тот будет катить тачку с садовым мусором к компостной яме.

Наконец Карлос возвратился в домик садовника. Альмен уже подкарауливал его в передней и, не дав переодеться, потащил прямо так, в чем был – комбинезоне и сапогах, – в библиотеку. И там рассказал все, что узнал от Кербеля о высокочастотной торговле и сказочных ценах на специальные программы.

– Это будет побольше, чем стоимость настоящего бриллианта, fíjese, Карлос!

Стеклянный дом стоял в тени старых парковых деревьев. Лишь дальше, ближе к живой изгороди, отделявшей их владения от улицы, на газоне лежало прямоугольное пятно солнечного света. На вершине кедра дрозд уже насвистывал свою вечернюю песенку.

– Лучше всего, Карлос…

– Sí, дон Джон?

– Похоже, я знаю, где надо искать.

Контора «Иммолюкса» располагалась на втором этаже здания в старой части города с видом на реку – в том месте, где она впадает в озеро.

Накануне вечером Альмен долго искал визитную карточку Эстебана Шулера, помощника вице-президента, и в конце концов обнаружил ее в нагрудном кармане пиджака, того самого, в котором он был в день, когда они познакомились. Он встал еще до того, как у Карлоса начался рабочий день, и попросил договориться с Шулером о встрече пораньше. Самым «ранним» сроком оказалось половина четвертого – весь день помощника вице-президента был плотно расписан.

Вдобавок Шулер заставил его немного подождать. Секретарша предложила Альмену кофе, но он отказался. От газеты он отказался тоже. Альмен не любил, когда его заставляют ждать, и был не из тех, кого можно задобрить кофе и газетой. Заставляющие ждать не могли рассчитывать таким способом облегчить свою совесть. Пусть тот, кто заставляет его ждать, видит, что он именно ждет. Минуты через четыре Шулер внезапно ворвался в приемную, будто главврач во время обхода.

– Простите, что вынудил вас немного подождать.

Альмен пропустил извинения мимо ушей и не стал отвечать, а без лишних слов перешел к делу, которое его сюда привело:

– Господин Шулер, как я уже говорил по телефону, вилла на Шпетбергштрассе не выходит у меня из головы.

– Прекрасно вас понимаю, это один из наших лучших объектов. Но, как я вам уже говорил, мы потеряли связь с нанимателем, контракт действителен до конца года, и он уже все оплатил. Единственное, что я могу для вас сделать, так это поставить в списке заинтересованных лиц на самую верхнюю строчку. Однако, если наниматель захочет продлить контракт, естественно, у него будет приоритет.

Всю дорогу, пока чиновник объяснял положение вещей, Альмен понимающе кивал.

– Хочу сделать вам предложение. Я подниму арендную плату с… Сколько он вам платит? Семнадцать плюс дополнительные расходы?

– Шестнадцать, – поправил Шулер.

– Пусть будет шестнадцать… до… ну, скажем, девятнадцати, и мы оформим договор на десять лет с возможностью последующего продления еще на десять. Я готов тесно сотрудничать с архитекторами из «Иммолюкса» и вложить в дом необходимые средства – по грубой прикидке не меньше миллиона, – которые я спишу в течение этих десяти лет. А нынешнему жильцу вы откажете по причине небрежного отношения и отсутствия жильца, этих оснований будет достаточно. Мы же с вами подпишем предварительный договор на этих условиях уже на этой неделе.