– Plátanos только тогда можно считать созревшими, когда у них почернеет кожура[83].

Потом он порезал их на куски длиной с палец и сложил на тарелку. Бананы были готовы для жарки. Альмен продолжал доставать его вопросами, и это отнюдь не помогало снять общую нервозность.

Еда в исполнении Карлоса стала кульминационным событием в монотонной жизни нелегальных мигрантов. В благодарность они вынудили его посмотреть вместе с ними игру между командами Гондураса и Сальвадора на кубок Центральной Америки. И ему пришлось высидеть два часа на краешке кровати в тесной комнате и все это время изображать из себя страстного футбольного болельщика.

Альмен вежливости ради какое-то время тоже смотрел матч через дверь, но, воспользовавшись всеобщим возбуждением по поводу забитого гола, выводящего команду Гондураса вперед, незаметно ретировался, чтобы попасть в свободную пока ванную, а потом удалился в свою комнату.

В постели он пытался читать при тусклом свете торшера – единственного источника света в комнате. И с нетерпением дожидался возвращения Карлоса. Вслушиваясь в то, что происходит в комнате с телевизором, он с надеждой думал, что вот то или это громкое ликование и выкрики означают окончание матча, но всякий раз ошибался. Наконец Карлос вернулся. Он вошел тихо, чтобы не разбудить спящего.

– Который час, Карлос?

– Половина двенадцатого, дон Джон.

– Полшестого по нью-йоркскому времени.

– Интернет-кафе закрыты, дон Джон. Придется ждать до утра.

Прошло немало времени, пока Альмен заснул. Но сон выдался беспокойным. Когда он открыл глаза, кровать Карлоса снова была пуста. Вернувшись из ванной, он застал Карлоса за столом перед открытым ноутбуком. Флешка торчала в боку компьютера, а на экране было открыто почтовое сообщение. Оно поступило с адреса [email protected] и содержало всего два слова: «Your conditions?»[84].

Что касалось условий, то Альмен с Карлосом придерживались единого мнения. В ответном письме был указан только международный номер банковского счета «Allmen International Inquiries».

И сумма: два с половиной миллиона швейцарских франков.

Альмен на собственной шкуре узнал, что такое жить без денег. Впрочем, несмотря на их отсутствие, он всегда жил так, будто они у него есть. Но когда обстоятельства вынудили его жить так, будто у него и вправду нет никаких средств, – да еще в ожидании миллионов, – он приобрел совершенно неожиданный опыт.

Люди, среди которых он жил, действительно не имели денег и вели соответствующий образ жизни. У них и другого-то ничего не было – ни документов, ни работы, ни будущего. Он хотел было дать им парочку советов относительно того, как обмануть мир, и заодно внушить самому себе, что у тебя есть деньги. Но скоро понял: эти люди не смогут прикинуться богатыми. Не смогут хотя бы потому, что не имеют понятия, что такое обладать состоянием.

И он решил, что, как только на счет поступят миллионы, он обязательно отстегнет соседям по коммуналке немного от своего богатства. На обучение.

Дважды за это время он зверел оттого, что приходится жить в невыносимой для него казарменной обстановке. Он уходил из дома, не ставя Карлоса в известность, куда и зачем. Один раз зашел в расположенный поблизости индийский ресторан, который снаружи выглядел неплохо, а внутри встретил убожеством. Он заказал дегустационное меню. Все мясные блюда с пряностями и рисом показались ему одинаковыми на вкус, все были приготовлены заранее, а потом просто подогревались. И все же он получил удовольствие от смены обстановки, и к нему вернулось чувство собственного достоинства.

Во второй раз его занесло в местную чайную. Помимо него там были только ученики с производств и пожилые женщины. Он заказал большую чашку кофе с круассаном и очень скоро почувствовал разницу между этой чайной и «Венским кафе».

Карлос не делал ему замечаний, когда он возвращался после этих вылазок. И тем не менее дал почувствовать, что думает о недисциплинированности патрона. Дни в маленькой переполненной квартирке тянулись неимоверно долго. И казались еще длиннее оттого, что они как завороженные все время смотрели на экран ноутбука, как смотрят на чайник, который ни за что не желает закипать.

Как-то раз Карлос спросил:

– Как они могут быть уверены, что мы не оставили себе еще одну копию?

– Наверняка – никак. Однако им придется пойти на риск.

– Porqué?[85]

– Это меньшее зло.

– Ojalá[86].

На третий день, предпоследний до истечения назначенного срока, пришло письмо. Его содержание было выражено в двух словах: «Procedure?»[87]и «Guarantees?»[88].

Они ответили так: «Порядок действий: отправка флешки по экспресс-почте DHL после получения денежного перевода. Гарантии: честное слово Йоханна Фридриха фон Альмена».

В последний день истечения срока Карлос курсировал между квартирой и интернет-кафе и чуть ли не каждый час заходил по Интернету на счет фирмы «Allmen International».

Время вышло, а деньги так и не поступили.

– Что теперь? – спросил Альмен.

Карлос, не раздумывая ни секунды, поместил на сайт следующую большую часть программы от начала и дальше. И когда он в следующий раз заглянул в интернет-кафе, его ждало уведомление из банка: «Вход на страницу временно приостановлен. Идет перевод денег».

Ни Альмен, ни Карлос в эту ночь по-настоящему не сомкнули глаз. Но когда проверили состояние счета «Allmen International», усталость как рукой сняло. На экране значилась цифра 2 503 114.35 швейцарских франков.

– А я и не знал, – сказал Альмен обиженно, – что у нас на счете лежало больше трех тысяч.

Сто тысяч франков от избытка чувств Альмен сразу передал дону Грегорио. Двадцать в качестве капитала для его учреждения плюс по десять тысяч каждому жильцу, чтобы они смогли чему-то научиться и наконец почувствовать, что это такое – иметь деньги.

– Они отошлют эти деньги домой, дон Джон, – предупредил Карлос.

На что Альмен подумал и сказал:

– Это тоже даст им почувствовать, что значит иметь деньги.

Все постояльцы сгрудились у окон и наблюдали за тем, как дон Джон с Карлосом садятся в «Кадиллак Флитвуд» 1978 года господина Арнольда. Они заметили, как со стороны Альмена опустилось стекло и тонкая рука в белой манжете махнула им на прощание. И все трое растворились в другом, принадлежащем им мире.