— Этот упырь тебя всё равно не заметит, — прокомментировал мои приготовления сидящий на столе Биб, интенсивно начищающий свою шёрстку.

— Ну не слепой же он! А почему упырь-то?

— Да потому что он ничего, кроме своих опытов, не видит.

— Яйца вчера заметил, — не согласилась я.

— Это, скорее всего, из-за Марьяны. Попробуй её проигнорируй! Мне опять целый день здесь сидеть?

— Биб, ну потерпи несколько дней, я что-нибудь придумаю.

Закрыв Биба в комнате, первым делом отправилась на кухню готовить завтрак. Настроение было прекрасное, и я ждала какого-нибудь чуда. Вдруг он обратит на меня внимание, не может быть, чтобы он оказался таким непробиваемым. Тётушки не раз разговаривали между собой, называя мужчин кобелями. Не может же Мефодий долго скрывать свою сущность, игнорируя молодую симпатичную девушку!

По пути на кухню заглянула в столовую. Ужин съели, оставив мне пустые грязные тарелки. Вот, пожалуйста, и про это тёти говорили. Не буду повторять, как они обзывали таких представителей сильного пола, а то у меня не жених, а какой-то монстр получится. С этими мыслями я собрала грязную посуду и проследовала на кухню.

Сначала решила сделать лёгкий завтрак из каши, потом, подумав, добавила яичницу с беконом и несколько бутербродов. Звать не пошла, опасаясь, что меня опять куда-нибудь отправят.

Как ни странно, Мефодий появился в столовой в половине восьмого сам, не смотря на меня, уселся за стол и принялся быстро есть, при этом постоянно что-то царапая в своём блокноте.

— Доброе утро, господин Мефодий, — решила напомнить о себе. — Как вам завтрак?

— Завтрак и завтрак, — буркнул он. — А где кофе?

— Простите, я не знала, что вы пьёте его с утра, — попробовала оправдаться я. — Есть чай с травами.

— Можно было спросить, язык-то на месте. Не стойте столбом, у вас есть пять минут, чтобы его сварить.

«А плюнуть туда можно? — спросила моя ведьминская сущность. — И желательно ядом!» — а я молча вышла, показав закрытой двери язык, и направилась варить напиток. На душе сразу стало легче.

— Ты кому рожи строила? — встретил меня на лестнице Гаврила. — Господину?

— Какие рожи?! — округлила я глаза. — Ах… вы про это! Только никому не говорите, это у меня болезнь нервная, — тут же сочинила я.

— Ты поэтому до сих пор в девках бегаешь? — насмешливые голубые глаза осмотрели меня с ног до головы, я пожала плечами и кивнула. — А что разоделась? — продолжил он допрос. — Думаешь, господин внимание обратит?

— Мне некогда с вами разговоры говорить, — ответила ему, изображая не сильно образованную, и побежала по ступенькам. Вот следопыт старый!

— Деловая, — хмыкнув, Гаврила направился следом за мной. — Накормишь?

— Кашу можете положить себе сами, — я кивнула на кастрюлю, — хлеб с сыром нарезаны. А мне надо кофе сварить, — я быстро поставила медную турку на огонь. Размолотых зёрен оказалось совсем немного, но на одну порцию хватит, решила я. Можно было бы добавить немного магии, совсем чуть-чуть, несколько слов, пламя стало бы ласковым, и напиток получился бы просто божественным. Для таких мелочей моего резерва хватало с лихвой. Но старый усач не сводил с меня глаз. Стоял и глазел, словно сыч на бедную мышку. Поэтому кофе у меня убежал.

— Спортила, — довольно констатировал Гаврила. — А вот Меланья никогда такого не допускала. И пироги пекла закачаешься. И кашу в тарелку мне сама накладывала.

— Вот и женились бы на ней, — обиделась я на его придирки. Вот всё из-за него! И чего он ко мне пристал? — А не торчали б пугалом посередь огорода.

— Хозяин тебя за такое варево взашей выгонит, — радостно сообщил он.

— А вам что за дело?! — не выдержала я.

— Да есть одно. Живность сама корми, некогда мне этим заниматься, — пробурчал он и, не став завтракать, вышел из кухни.

И что он на меня с утра взъелся! Недоуменно пожав плечами, я воззрилась на бурду, что у меня получилась вместо кофе. Не выдержав, прошептала небольшое заклинание, и напиток, слегка изменив цвет, стал распространять по кухне одуряющий аромат. Поставив на поднос сахарницу, молочник с молоком и чашечку, направилась в столовую.

— Что так долго?! — возмутился Мефодий, когда я принесла ему требуемое. — И это прислуга, — пробухтел он себе под нос, — ползают, словно сонные мухи. Странно, — сделав глоток, он отодвинул чашку и уставился в неё, — пахнет, словно вы прозевали момент закипания, а на вкус ничего.

Я замерла, забыв как дышать: неужели почувствует?

— У меня очень тонкое обоняние, я явственно слышу запах пригоревшего кофе. Вы что, — он впервые за утро посмотрел на меня, — переваривали кофе после того, как оно убежало, и не помыли турку?

— Оно не убегало, — решила отпираться до последнего. — Вы что, чувствуете по вкусу, что что-то не так?

— Нет, — Мефодий прищурился, разглядывая меня, — по вкусу нет, а по запаху — да. Ульяна, вы сегодня какая-то не такая. Вчера вы были другой. Вы, случайно, не приболели? Кстати, почему вы не вымыли полы в лаборатории?

— Наверное потому, что работала вчера только полдня, — решила пропустить мимо ушей реплику про болезнь. Я, вроде, неплохо с утра выглядела, или это он издевается?

— Хм, — мужчина встал и прошествовал к выходу из столовой. — Не забудьте, что надо протирать полы каждый день, — и был таков.

— И всё? — спросила я у закрытой двери. — А где спасибо за завтрак и приятную компанию?

Интересно, подумала я, а в этом доме прислугу благодарят? Нет? Её не видят, ей хамят и не считают за человека. Мне точно нужен такой муж? Возвела глаза вверх, рассчитывая вопросить у высших сил, а вместо этого увидела спускающегося с потолка паучка.

— А ты откуда взялся в этом мире чистоты? — Паук не ответил, я поймала его за паутинку и отнесла за сервант. — Живи, — прошептала ему, — я разрешаю. Наведи ему тут порядок.

Убрав со стола, взяла ведро, швабру, тряпку и отправилась в лабораторию. Но, не дойдя до двери, задумалась. Так, надо срочно что-то решать, иначе я тут состарюсь, а он будет думать, что это у меня проблемы с пищеварением. Тут вспомнила, что читала в одной книжке, как главная героиня соблазняла своего возлюбленного. Я быстренько отнесла швабру на место, потом, поразмыслив, задвинула её в чулан под лестницей.

Вернувшись, постучала и, услышав приглашение, вошла в царство колб, пробирок, склянок, реторт, бутылочек с разноцветными составами, банок с сухими травами. От разнообразия мои глаза разбежались, выхватывая то одни, то другие знакомые мне предметы. Принесённые вчера яйца были аккуратно разложены на крайнем стеллаже по небольшим поддонам. Мефодий что-то сосредоточенно растирал в миске. Свои рыжие волосы он прихватил резинкой, но некоторые кудряшки, не согласные с его решением, выбились и торчали пружинками в разные стороны. На нос он нацепил пенсне, которое время от времени поправлял.