– Не понимаю, о чем вы говорите, – немного подумав, медленно произнес он. – Какие еще спецподразделения. Вы, собственно, чего хотите?

– Да, собственно, того же, чего и вы, – в тон ему ответила я. – Мечтаю увидеться с вами, встретиться, пообщаться. Поговорить о делах наших скорбных, разрешить недоразумения.

– Какие недоразумения?

– Очень большие недоразумения. Обидные и досадные, непоправимо искажающие действительность и заставляющие важных людей делать неправильные выводы.

– Не понимаю, о чем вы, – тоном, выражающим неподдельный интерес, в очередной раз произнес Дворжецкий.

Я понимала, что, если начну сейчас называть вещи своими именами и прямо выскажу все, что имею сказать, он просто открестится от всего и разговор этот не будет иметь никакого результата.

Поэтому, извиваясь ужом, я стремилась сделать невозможное и сказать все, что мне было нужно, не произнеся ни единого слова по теме.

– Почему же, – проговорила я. – Что же здесь непонятного? Наоборот, все предельно ясно. И так даже очень часто бывает. Когда человеку кажется одно, а на самом деле произошло совершенно другое. А он уже убедил себя, сделал выводы. Решил, что владеет истинной информацией. Тогда как на самом деле все это – лишь досадная ошибка, недоразумение. А человек на основании этого недоразумения уже предпринимает какие-то шаги. Думает, что поступает по справедливости, хотя на самом деле лишь старается наказать того, кто ни в чем не виноват. Вот об этом, собственно, и хотела я переговорить с вами. Где-нибудь в спокойном месте, где нет ни снайперов, ни водолазов, где никто нам не помешает.

Слушая мои речи, Дворжецкий не проронил ни звука, и уже по этой тишине было понятно, насколько сосредоточенно сейчас его внимание.

Договорив, я замерла в ожидании ответа и уже через минуту убедилась в полном успехе своей стратегии.

– Ничего не понимаю, – медленно произнес Дворжецкий, явно уже решив, как ему поступить. – Вы, девушка, все какими-то загадками говорите. Думаю, нам действительно лучше встретиться и пообщаться лично. Завтра в двенадцать я обедаю в «Лагуне», сможете подъехать туда?

Бар «Лагуна» представлял собой одновременно ресторан, кафе и ночной клуб и располагался в уютном уголке недалеко от набережной. Его окружали огромные деревья, растущие здесь с незапамятных времен.

Место было людным, совершенно безопасным и легальным, и то, что Дворжецкий назначил именно там, демонстрировало несомненную чистоту его намерений.

С усмешкой подумав о том, что, пожалуй, мой собеседник хочет подстраховаться от неожиданностей с моей стороны точно так же, как и сама я не прочь подстраховаться от неожиданностей с его, я ответила, что с удовольствием приеду в назначенное время. После чего я вежливо попрощалась и поспешила нажать на сброс. На валявшегося на земле бандита у меня были свои планы.

Еще в процессе разговора, осматривая окрестности, я поняла, что не случайно «Газель» затормозила именно здесь.

Местность представляла собой нечто вроде промышленного пустыря, на котором располагались местами разрушенные, местами целые гаражные постройки. Гаражи явно не слишком часто видели своих хозяев, и бандиты, несомненно, рассчитывали запереть меня в одном из этих неприглядных строений до тех пор, пока босс не решит, что со мной делать.

Сочтя стратегию правильной, ей решила последовать и я.

– Слышь, ты, – слегка пнула я так и норовившего уйти в астрал воина. – Вы меня здесь, в гараже, что ли, хотели спрятать?

– Да, – ненадолго вернувшись из потустороннего мира, ответил он.

– В каком?

– Да я не знаю. Это у Семена здесь знакомый какой-то был.

– Семен – это который за рулем или который с автоматом?

– За рулем, – закатывая глаза, произнес собиравшийся умереть от раны в плечо мужественный солдат. Оставив его смаковать свои муки, я перешла к активным действиям.

Логично рассудив, что если в каком-то из гаражей меня планировали запереть, то где-то должны быть от него ключи, я для начала направилась к бездыханному телу водителя «Газели» и хорошенько его обыскала. Не найдя в карманах ничего такого, что походило бы на ключи от гаражного замка, я переключилась на кабину автомобиля. Первый же беглый взгляд в бардачок показал, что цель моя близка. Там лежал огромный, сантиметров двадцать длинной, ключ.

Оставались сущие пустяки – замок этот отыскать.

Уже стемнело, когда, методично обходя гаражи, я наконец обнаружила тот, в котором планировалось меня спрятать.

Отомкнув доисторический засов, я подтянула к воротам горе-вояку и волоком затащила его внутрь нагретого, как баня, технического помещения. Затем осмотрелась, ища, к чему можно было бы приковать моего друга с помощью уже освободившихся наручников.

– Пи-и-ить, – простонал умирающий, глаза его закатились.

– Пить тебе? Сидел бы дома, мамкины пирожки ел. А то туда же еще, бандитские нападения организовывают. Лезут куда ни попадя, автоматами размахивают, – сердито бубнила я себе под нос, возвращаясь к «Газели», на пассажирском сиденье которой приметила бутылку с минеральной водой.

Парень был нужен мне как свидетель. Досадуя, что должна теперь ухаживать за тем, кто незадолго до того собирался лишить меня жизни, я принесла воду, тонкой струйкой полила на пересохшие губы бедолаги и настолько обрадовала его, что он даже нашел в себе силы нормально открыть глаза.

– Вот сюда вот, под руку тебе поставлю, – заботливо говорила я, всовывая ему в ладонь бутылку. – Захочешь пить – вот она здесь.

Совсем рядом со второй, простреленной его рукой из бетонного пола торчал толстый арматурный прут, верхним краем приваренный к поперечной перекладине, державшей полку. Я решила, что лучшего приспособления для фиксации арестованного нельзя и желать.

Замкнув на запястье своего друга наручник, я закрепила второй браслет на пруте, проверила надежность конструкции и сочла работу свою завершенной.

– Бывай, – ласково глянув на безвольное тело, сказала я на прощанье. – Не скучай тут без меня.

Заперев гараж, я вернулась к машине, оттащила валявшиеся посреди дороги трупы в заросли, закрыла дверцы кузова и завела движок.

Был уже очень поздний вечер, если не сказать ночь. Памятуя о том, что сегодня я собиралась еще успеть на встречу Вадика с двумя «гориллами», я торопилась.

Громоздкая и далеко не новая «Газель» громыхала на всех кочках. Я уже понимала, что ехать на этой консервной банке почти в самый в центр города, где в парке должны были встретиться с Вадиком посланцы Дворжецкого, не стоит. Поэтому, не доезжая до границ частного сектора, я оставила свой оригинальный транспорт в одном из неприметных переулков и оставшийся путь до места, где дожидался «Фольксваген», проделала бегом.

Мне неизвестно было, в какое именно время должны приехать на встречу «гориллы». Понимая, что уже десять раз могла опоздать, я спешила, как могла.