— Мисс Данфорт, — окликнула Энн экономка, и та вскочила на ноги, словно ее застали за каким-то предосудительным занятием.

«Она не была такой нервной, когда приехала», — подумала Эмма.

— Миссис Верней, — на лице девушки промелькнуло облегчение. — Колье нашлось?

— Нет, и, думаю, не найдется, — Эмма больше не собиралась щадить чувства мисс Данфорт, она уже несколько раз предлагала свою дружбу и поддержку, но Энн, несмотря на изъявления благодарности, так и не оценила оказанное доверие.

— Вы в самом деле так думаете? Но ведь это означает, что… — она замялась, не решаясь произнести роковые слова.

— Что оно украдено, — подхватила собеседница. — К сожалению, такое иногда случается. Ваша тетушка Маргарет рассказывала, что много лет назад одна из горничных завела себе поклонника, лакея из соседнего поместья. Тот парень безупречно трудился на своего хозяина, но, приходя на свидание к возлюбленной, всякий раз прихватывал какую-нибудь ценную безделушку в Ричмонд-холле. Так продолжалось до тех пор, пока однажды дворецкий не заметил, что из кармана юноши торчит серебряный подсвечник. Вы, наверное, не помните эту историю…

— Не помню, — несколько мгновений Энн о чем-то напряженно размышляла, нахмурив лоб. — Будет очень неприятно, если эта история повторится.

— Несомненно, — Эмма с трудом сохраняла спокойствие. — Миссис Ричмонд весьма огорчится, если ей придется пройти через все унижения, неминуемо достающиеся на долю того, в чьем доме полиция ведет расследование.

На дорожке показалась мисс Гартнер, и миссис Верней выжидательно повернулась к ней. Энн последовала ее примеру.

— Поиски окончены, — объявила Джейн. — Ожерелья нигде нет. Вы ведь слышали, мисс Данфорт, как несколько дней назад я говорила о том, что браслет мисс Гринфэйр и жемчуг миссис Квинстон вовсе не потеряны, а похищены. Неужели и теперь к моим словам не прислушаются?

— Уверена, полиция благосклонно выслушает вас, — Эмма почувствовала тошноту, глядя на то, как радуется эта дама неприятностям, случившимся в доме, где сама она уже несколько недель была в гостях.

— Миссис Робинсон приехала и сейчас говорит с миссис Ричмонд. Я уверена, они не станут приглашать полицию. На балу было слишком много людей, немыслимо, чтобы полицейские объехали всю округу и стали задавать вопросы дамам и джентльменам. Моя тетушка этого не потерпит, — в голосе Джейн звучало сожаление, она, несомненно, хотела бы увидеть, как работают полицейские.

— Тогда, боюсь, мы еще не раз услышим о том, что какая-нибудь леди потеряла драгоценности, — Эмма понимала желание хозяйки и ее подруг замять скандал, но преступника необходимо было разоблачить! И сама она могла бы в этом помочь!

— Скорее всего, так и будет, — согласилась мисс Гартнер. — Леди Фелтвик уже велела хорошенько запереть свои драгоценности и не собирается надевать их до самого отъезда.

«Уж не ты ли сама решила таким образом собрать для себя приданое?» — Эмма внимательнее поглядела на мисс Гартнер, но Джейн уже избавилась от довольного выражения, и трудно было догадаться, о чем она думает.

Керри Крайтон проверила, надежно ли заперта шкатулка, и, тихонько напевая, вышла в коридор. Бриллианты — редкая удача! За каждый камешек она получит кругленькую сумму, и, даже если придется уехать, она сможет нанять себе приличное жилье и выезжать в свет. Глядя на прелестную девушку в нарядных туалетах, общество быстро забудет о том, где она жила прежде.

«Снять колье с этой толстой гусыни не составило труда, — фыркнула Керри. — У Джея никогда бы так не получилось! Впрочем, он и не смог бы приблизиться к леди вроде миссис Робинсон. Другое дело, когда тебе готова услужить милая девушка, живущая в Ричмонд-холле. Кто заподозрит ее? Тем более вокруг столько народу! О, конечно, Джей сказал бы, что кто-то мог заметить, что я делаю, но я действовала наверняка. Нельзя быть трусом, когда делаешь то, что делаем мы, иначе удача найдет кого-нибудь посмелее. Он не понимал этого и поплатился своей свободой, а может быть, и головой. Но со мной ничего подобного не случится! Я ведь не стану жадничать. У миссис Ричмонд есть несколько красивых колец, просто не смогу удержаться, чтобы не завладеть ими! Тогда моя шкатулка наполнится, а одно из них послужит для благого дела!» На площадке Керри догнала одного из гостей миссис Ричмонд.

— Мистер Рэндалл! Вы сегодня поздновато возвращаетесь с прогулки! Уже слышали, что вчера миссис Робинсон потеряла на балу колье с бриллиантами?

— Мисс Сильвия, могу ли я побеседовать с вами? — Эмма больше не могла справляться в одиночестве с одолевавшими ее подозрениями.

— О, конечно, миссис Верней, — добрая девушка не упускала случая поблагодарить экономку, и не только за советы по части выбора платья. Сильвии казалось, что миссис Верней помогла ей по-другому взглянуть на свою жизнь и людей, которые ее окружают. Уже несколько недель девушка осмеливалась давать отпор в ответ на колкости сестры, и Джорджина почти перестала поддразнивать ее. Скорее это объяснялось тем, что младшая сестра дала мисс Линдси обещание вести себя благопристойно, но старшая не знала об этом и уверовала в собственные силы. Она продолжала тайно мечтать о мистере Райенфорде, но излечилась от необходимости постоянно наблюдать, когда он находился неподалеку, старалась быть более открытой и жизнерадостной, что располагало к ней ровесников, у Сильвии наконец появились друзья. Шарлотта Фелтвик сочла ее достойной своего общества, а мисс Данфорт охотно болтала с девушкой, когда у нее было время. Так что старшая мисс Ричмонд не скучала и в собственном доме, в отличие от первых недель июня, когда ей не с кем было поговорить. А мистер Райенфорд, словно нарочно, улыбался ей самой очаровательной из своих улыбок. И за все эти перемены Сильвия считала себя обязанной миссис Верней. — Вы знаете, чем мы занимались сегодня вечером в гостиной? Пытались выявить преступника, — сообщила девушка с невеселой улыбкой.

Экономка нарочно выбрала поздний вечер, когда уставшие после треволнений этого дня домочадцы и гости разбрелись по спальням. Как и предполагала Джейн Гартнер, миссис Ричмонд уговорила приятельницу не обращаться в полицию, пообещав подарить ей свое ожерелье, на которое давно засматривалась миссис Робинсон. Конечно, от слухов таким образом невозможно было избавиться, слишком много людей знало о потере украшения, и Эмма была уверена, что назавтра явится мисс Гринфэйр со своей матушкой. И все же хозяйка дома не желала, чтобы говорили, что в ее доме небезопасно бывать гостям.

Мистер Ричмонд счел поступок жены неразумным, точно так же думал мистер Рэндалл и другие джентльмены, но леди настояла на своем. Целый вечер Джейн, воспользовавшись тем, что леди Фелтвик рано поднялась к себе под предлогом мигрени, строила предположения относительно того, кто мог совершить обе кражи. Она бесконечно писала на листках бумаги имена тех гостей, кто был и на балу, и на пикнике у Райенфорда, и даже заразила этим занятием младшую мисс Ричмонд. Хозяйка дома сердилась, но ничего не могла поделать. Вскоре у Джейн, не без помощи Джорджины, получился внушительный список присутствующих на обоих праздниках. Среди них оказалось девятнадцать дам и джентльменов, гостящих у друзей или родственников. Подозревать соседей и старых знакомых было немыслимо, и в этом мисс Гартнер уступила, лишь бы миссис Ричмонд перестала обиженно фыркать и подносить к глазам кружевной платочек.