— Понятно, — сглатываю я. — Я сейчас буду.

— А нам что делать? Производство полностью остановлено.

Поднимаю взгляд на Ису. Я ведь правда ничего о нем, настоящем, не знаю. Может быть, он давно уже не тот мальчик, которого я однажды спасла… Может быть, то, что происходит с моим косметическим брендом — вообще его рук дело? Сколько в мире баб, поплатившихся за свою легковерность? Не поэтому ли он хотел меня отослать? В Прагу…

И почему мне кажется, что он очень хорошо понимает, какой ход приняли мои мысли? Понимает и все же молчит…

— Ничего. Ждите, — шепчу я в трубку и возвращаю ее на базу. В награду мне за доверие — его полыхнувший жадным довольством взгляд.

Иса

— Какого черта у вас там происходит? — рычит в трубку Первый. Что ж, рык, как ни что другое, свидетельствует, что тот еще не забыл, сколько раз я спасал его задницу в деле. На других своих подчиненных Демьян не орет. Напротив. Чем больше он недоволен, тем тише становится его голос. И это гораздо более эффективная тактика. Даже матерые спецы проникаются. Что уж говорить о новеньких?

— Я как раз пытаюсь понять. Но мне нужен доступ к кое-каким данным, люди и чуть больше информации.

— Всего-то?

— Я не могу разорваться! Не забывай, что у меня полным-полно работы в заповеднике, которую я должен делать, чтобы не попасть под еще большее подозрение.

В трубке повисает молчание.

— Да уж! Внимание ментов тебе теперь обеспечено.

— У них ничего на меня нет. Мужики подтвердят, что в момент выстрела я был с ними. Да и какой у меня может быть мотив?

— Ты правда хочешь, чтобы я это озвучил?

Чертыхаюсь про себя. Нет, я, конечно, даже не надеялся, что от Первого укроется мой интерес к Сане, но…

— Нет, — резко бросаю я.

— Ты уверен, что можешь и дальше участвовать в операции?

Твою мать… Это он сейчас подвергает сомнению мою беспристрастность?

— А я дал какой-то повод думать иначе? — не сумев скрыть металл в голосе, интересуюсь я.

— Просто хочу убедиться, что ты думаешь головой, а не головкой! — рявкает в ответ Демьян, а потом с шумом выдыхает и уже спокойнее замечает: — Знаешь, баба кому хочешь мозги запудрит!

— Не в этом случае.

— Ты же понимаешь, как много по ней вопросов?

Понимаю. Как понимаю и то, что информацию по Сане теперь точно найдут. Машину не остановить.

— Конечно. Но вы не там копаете.

Первый хмыкает в трубку.

— Ладно. До связи. Пошлю к тебе в помощь Шестого.

— Демьян! Погоди… По ситуации с захватом…

— А что с ней?

— Я прошу вернуть все на круги своя.

— Это компетенция не нашего ведомства.

— Расследование покушения на убийство — тоже не нашего ума дело! Но мы, тем не менее, в это влезли за каким-то чертом, — напоминаю я. Больше всего бесит, что я не могу понять истинного интереса своей конторы. Акаю принадлежит один интересный завод, работающий на подряде у Минобороны. И я уж начинаю думать, что ноги растут оттуда. Может, он подторговывает секретными разработками? Но ему-то это зачем? Денег у Темекая и так вперед на несколько жизней. А особенной любви к роскоши я за ним не замечал.

— Нам нельзя спугнуть того, кто стоит за организацией захвата. Потому как, вероятней всего, он причастен и к покушению.

— Постой-постой! Правильно ли я понимаю? Ты прямо сейчас подтвердил, что Сана вне подозрений? — невольно усмехаюсь, поймав Первого на противоречивости озвученной им информации.

— Черта с два, — ворчит тот, — считай, что у нее подписка о невыезде.

Это означает, что о Праге нам и мечтать не стоит, пока наверху не разберутся со случившимся дерьмом. Радует хотя бы то, что в ближайшее время Темекаю будет не до Саны. Вряд ли он быстро оправится после такого ранения. Мне не придется ее делить с ним. Не уверен, что теперь смог бы.

Сана… Я ведь даже не знал, что чувства могут быть такими сильными. До неё… не знал.

Я сбрасываю вызов, прячу в карман телефон и захожу в небольшое помещение магазина. Здесь тебе и аптека со скудным ассортиментом, и продуктовый. Местные частенько останавливаются за шатким столиком у окна, почесать языками. Или обсудить новости, которые идут по допотопному телевизору, подвешенному в углу.

— … перейдем к репортажу с места событий! — звучит голос диктора, на который я, впрочем, поначалу не обращаю внимания. И только когда вслед за этим я слышу голос Саны, резко вскидываю голову. Смотреть на нее — одно удовольствие. Как и слушать. Умная женщина, что с нее взять? Вон, как толково разложила все телевизионщикам. Рейдеров назвала более понятным простому народу словом «бандиты» и тем самым моментально заручилась широкой общественной поддержкой.

— Уверена, что компетентные органы в кратчайшие сроки разберутся с произошедшим, и наши сотрудники смогут вернуться на свои рабочие места.

Можешь даже не сомневаться, моя хорошая. Жаль, конечно, что нельзя все исправить одним махом. Первый прав. Сейчас важней выйти на организаторов захвата. Или на стрелка, что гораздо сложнее. Нагрянувшие из города опера так наследили, что когда я вернулся, никаких зацепок обнаружить не удалось. Профнепригодные идиоты.

— Мы будем продолжать следить за ходом событий. А пока вернемся к еще одному важному происшествию в А* районе. Напомню, что вчера, по неуточненным данным, в ходе охоты был тяжело ранен Акай Аматович Темекай, крупный бизнесмен и меценат…

– Будь проклята его черная душа, — бормочет Кирилловна.

— Не гневи бога, Алевтина, — тут же вступается за Темекая отирающийся у прилавка Доширак. — Как будешь жить на своем хуторе, коли Аматович помрет? Или, думаешь, на его место много желающих будет? Возить тебе лекарства?

Кирилловна сгребает в авоську пачку муки, сплевывает на пол и, бросив продавщице «Запиши на меня, отдам, как получу пенсию», шаркая ногами, выходит прочь. Интересно! Устремляюсь вслед за старухой.

— Давай, Кирилловна, помогу с сумкой.

— Мне не тяжело. Чего хотел-то?

— Так ведь сумку донести.

— Ну да. А на Черной речке жирафов видели.

— Не слишком-то вы приветливы, — улыбаюсь. — То на Акая Аматовича наезжаете, то меня, как пацана, отчитываете, — забрасываю удочку.

— Я слишком стара, чтобы держать язык за зубами, — бурчит Кирилловна, искоса на меня глядя. Подстраиваюсь под ее семенящий шаг.

— Не боитесь, что вам ваш язык боком выйдет?

— Это каким же?

— Ну, как? Сейчас менты, небось, ищут тех, кому Акай поперек горла. А вы в открытую проклятиями сыплете.