что он сдался, находясь сейчас в лазарете. Как по мне, было два варианта, почему он так поступил. Либо целитель не смог его вылечить в должной мере за прошедшее время, либо после его поражения в бою со мной парень был подавлен и потерял боевой дух.

Дальше сражались Михаил Зверев и Роман Киров. В этот раз Киров не сдался, видимо, думая о том, что раз он со Зверевым одного ранга, то у него есть шансы на победу. Но все оказалось совсем не так. Михаил просто размазал противника по стенке. Это было сокрушительное поражение.

И теперь за право пройти первый отбор сражались два брата с практически одинаковой силой. Этот бой был действительно зрелищным. Михаил и Лев не жалели себя и друг друга. Они бились в полную силу, полностью отдавая себя схватке. Прошло минут пять, прежде чем наконец был определен победитель. Им стал Лев с минимальным отрывом. В ходе битвы они оба получили травмы средней тяжести, так что сразу же отправились в лазарет.

И теперь, когда пятерка, которая будет представлять школу, была определена, толпы учеников повставали со своих мест и начали громко хлопать в ладоши. Первый отбор закончился. И я его прошел. Это, конечно, радовало, но я также понимал, что если я хочу победить на турнире, то обязан стать намного сильнее. Мне предстояло много работы.

Дружной компанией мы вышли наружу, и когда все уже собирались разойтись по своим домам, Настя неожиданно обратилась ко мне голосом, в котором чувствовалась сталь.

— Кутузов, хотела тебе кое-что сказать напоследок. Задержись со мной немного, — сказав это, Настя схватила меня за руку и куда-то потащила.

И когда она привела меня в дворик за одним из корпусов, где никого не было, девушка посмотрела на меня ненавистным взглядом.

— Ну давай, делай, что хотел, — лицо Насти скривилось.

— О чем ты? — я изобразил легкое удивление.

— Не строй из себя дебила! Ты поспорил, зная, что победишь, для того чтобы воспользоваться мной. Так что не теряй время и делай что хотел, — глаза Насти немного увлажнились. Казалось, ещё чуть-чуть и она заплачет.

— Я отказываюсь, — холодно отчеканил я.

— То есть? — удивленно уставилась на меня Настя.

— Я изначально не собирался тобой пользоваться. Просто ты так была уверена в моем поражении, и я решил таким образом пошутить. И раз ты так на это реагируешь, то я не буду тебя целовать.

— Нет, ты должен! Я проиграла и не могу отказаться от данного мной слова! — перешла на крик Настя.

— Я все равно не буду тебя целовать. Я вижу по твоему взгляду, что ты этого не хочешь. Я не буду заставлять тебя делать нечто подобное.

На мгновение Настя переменилась в лице и следом сделала то, чего даже я от нее не ожидал. Она рывком приблизилась ко мне и, схватив мою голову руками, прильнула своими губами к моим. Я почувствовал приятный вкус ее уст, и мы так и стояли секунд десять, все это время целуясь.

Когда Настя отстранилась от меня, она выглядела крайне смущенной и боялась посмотреть мне в глаза.

— Запомни, Кутузов. Я всегда держу свое слово в независимости от обстоятельств, — сказала девушка, после чего развернулась и быстрым шагом направилась в сторону выхода из царской школы.

Но прежде, чем она ушла слишком далеко, Настя, не поворачиваясь ко мне, тихо произнесла.

— И ещё кое-что, Кутузов. Это был мой первый поцелуй в этой жизни. Так что ты должен быть доволен.

Я продолжал наблюдать, как Настя исчезает за поворотом и размышлял о только что произошедших событиях. По правде сказать, мое отношение к Ветвицкой вышло новый уровень. Эта девушка действительно была прелестна, и она начинала мне нравиться все больше и больше. Возможно, когда-нибудь мои чувства снова эволюционируют, но пока что об этом нет смысла думать.

С этими мыслями я вернулся в домой. Когда же мы наконец попали в поместье, в главном зале меня ждал сюрприз. Передо мной стоял радостно улыбающийся дядя вместе с задумчивой мачехой, а рядом с ними на коляске умостился больной отец. У него была лёгкая, едва заметная улыбка на лице. Но самое главное, что сзади них стоял длинный стол, на котором было много вкусных и недешевых яств. Кажется, мои родственники расчехлили все, что было, для этого ужина.

— Леша, мы решили устроить банкет в честь твоего прохождения первого отбора. Это все для тебя, — довольным тоном сообщил дядя. — А теперь все могут усесться за стол.

Вскоре уже все набивали свои желудки. Особенно я. Ведь мои эволюции требуют большого количества калорий. К тому же участие в отборе тоже отняло много моих сил. Когда все немного насытились, родственники начали забрасывать меня вопросами.

— Мальчик, ты не хочешь рассказать, как ты смог пройти отбор? Где ты обрёл такую силу? — мачеха прищурила глаза, потягивая при этом белое вино.

— Я просто много тренировался. Только и всего.

— Ладно, Жанна. По-видимому, Леша не хочет нам ничего рассказывать и раз так, то мы не в праве этого от него требовать. У всех есть свои секреты, — заметил дядя.

— Гена, может, у всех действительно есть свои секреты, но не такие огромные, как у этого парня. Я вообще уже перестала понимать, что с ним происходит.

— Жанна, думаю, когда придет время, мы все узнаем. Нам нужно верить Лёше, — неожиданно ранее молчаливый отец приветливо мне улыбнулся.

Такую резкую смену отношения сложно было не заметить. И я считал, что причина таких изменений заключается в том, что, по мнению Виктора, я перестал быть бесполезным балластом и мог принести пользу роду. Отец был прагматичным человеком, что было свойственно многим аристократам. Это простолюдины могли любить и оберегать своих детей независимо от того, какую пользу они приносят семье. Но среди аристократов подобное было редкостью. От благородных детей требовались результаты и помощь роду. Потому что род был превыше всего. Важнее жизни любого его отдельного представителя.

— Леша, какие у тебя планы на второй этап отбора? — с заинтересованным выражением лица спросил дядя.

— Я должен победить в турнире. И соответственно, второй этап я тоже должен пройти.

— Ты ведь сейчас пошутил? — нахмурилась мачеха.

— Думаю, он вполне серьезен. И я не удивлюсь, если этот безумец действительно победит, — рассмеялся Рома, отрезая себе кусок бифштекса.

— Этот