Пока они сидели в комнате, Неф уже был на крыше, выводя на полу знаки, сказанные девушкой перед её отправлением в «новую жизнь». Закончив, он улыбнулся и начал оглядываться, но как по заказу она не прибыла, тот начинал беспокоится.

– Маша? – тихо произнёс он, надеясь на то, что она услышит. – Маша? – чуть громче протянул он. – Романова! Тащи сюда свою человекоподобную тушку!

От этой фразы он сам ухмыльнулся, обычно она так звонила ему, когда он куда-то опаздывал или вовсе не хотел идти, видимо, теперь настала его очередь.

– Если это не вопрос жизни и смерти – я проведу тебе экскурс в ад, – женский голос послышался за спиной.

Он оглянулся, девушка сидела на перилах крыши, сложа ногу на ногу и вопросительно смотря на своего друга. Всё также прекрасна, как будучи Дхармом, это радовало, что хотя бы внешне после перерождения она осталась той же, а судя по фразе – внутренний мир блондинки также не изменился.

– С радостью проведу там ближайший отпуск, – он раскинул руки в стороны, кивая ей

Романова закатила глаза, но спустя пару минут подскочила к нему, обнимая в ответ своего друга, ей его не хватало.

– Как бы я не был рад тебя видеть, – он держал её за предплечья. – У нас действительно вопрос жизни и смерти.

Кратко пересказав ей события после её ухода, мужчина замолк, лишь наблюдая за реакцией девушки, которая прибывала в лёгком шоке не только от произошедшего уже, но и от происходящего в принципе.

– Не успела я стать смертью, как вы успели загреметь в логово к Нарам, покинуть его и оставить там главу Дхармов, – выругалась она. – Ваш талант наживать себе проблемы граничит с проклятьем!

Девушка тяжел выдохнула, пытаясь привести мысли в порядок и быстро найти искомое решение проблемы. Она мерила шагами крышу буквально несколько минут, прежде чем остановится и посмотреть на Александрийца.

– Ничего пока никому не говорите, то, что можно решить за ближайшую неделю – не стоит знать общественности, Неф, – строго сказала девушка. – Не создавайте себе новые проблемы, когда уже этого будет не избежать, если этого будет не избежать, расскажете, пока что действуйте аккуратно, сохраняйте спокойствие.

Шатен подскочил со своего места, прерывая блондинку.

– Ты хоть представляешь, что он может сделать с ней в любую минуту? – буквально прокричал он. – Он может прямо сейчас её пытать, истязать, чтобы добыть необходимую ему информацию, я уже не говорю о том….

Она прервала его.

– Панталеон не убьёт Диану, просто потому что она – единственная, кто может дать ему желаемое, – сказала девушка. – Он будет действовать через дорогих ей людей, именно поэтому она спасла вас, а сама осталась там, чтобы контролировать его.

Мужчина грозно смотрел на подругу, мысленно коря себя, что обратился к ней, ведь ответ девушки его не устроил. Даже иронично, что когда-то он осуждал Маркуса за точно такое же поведение, которому сейчас уподоблялся сам.

Рука Романовой легла на его плечо, он резко поднял голову, с ненавистью смотря на девушку, которая смирила его укоризненным взглядом, внутри она уже давно сложила этот пазл, понимая истоки его поведения.

– Знаешь, несколько дней назад в коридоре на меня напал Каспар, – она склонила голову на бок. – Просил подделать результаты, чтобы он стал главой Дхармов. Естественно, в начале я отправила его куда подальше, дав понять, что этого не сделаю, – он закусила нижнюю губу. – Но он начал угрожать и не мне, а Николасу, – она смотрела в его глаза. – И я действительно ничего не могла сделать, либо нарушить свои принципы и обречь всех Дхармов на его гнёт, либо лишится единственного человеческого лучика, который сделал меня, как девушку, счастливой.

Мужчина выжидающе смотрел на Марию, читая в глазах грусть и отчаяние, которое было с ней в тот момент.

– Но это услышала Диана, она ворвалась в коридор и дала ему понять, что если он сделает хоть что-то – он пожалеет, что бессмертен, – сложила руки на груди крестом Маша. – Николас стал моей слабостью, на которую Каспар, зная её, хотел надавить. Диана же спасла свою слабость, надеясь на то, что вы как чокнутые не побежите её спасать.

На грамм его взгляд стал спокойнее, но в нём всё была ярость, на то, что Диана спасла Машу, а не он, на то, что он слабое место, что он не может помочь той, в которую влюблён, потому что сделает этим только хуже.

– Я смерть, я могу перемещаться к кому угодно, когда угодно, – сказала она. – Спасти её не могу, потому что не имею больше права вмешиваться в судьбу, так как являюсь её концом, – блондинка сглотнула ком, подступившись к горлу. – Но сообщение передать могу, я могу стать неким голубем с письмом.

Мужчина горько улыбнулся, во взгляде мелькнула надежда, он ещё раз обнял её, прижимая ближе к себе саму смерть, которая для него была другом, тем самым, который может и в чувства привести, и поддержать, и помочь. Но порой, когда ему самому нужна помощь…рядом малок кто оказывается, но Неф…всё же оказывался несколько раз в нужное время в нужном месте…эта дружба взаимна…дружба Дхарма и смерти…

***

Рыжая лежала на полу, свернувшись калачиком, тихо посапывая. На дворе стояла уже глубокая ночь, а всё вокруг неё потеряло временные рамки, будто теряясь в часах, проведённых здесь, она уже не могла сосчитать сколько сидела.

– Проснись и пой, – послышался сдавленный шепот.

Диана заморгала и подняла взгляд на источник звука и шоку её предела не было, когда она увидела Машу Романову.

– Что ты здесь делаешь? – шипела Диана.

Та медленно прошлась по комнате и присела рядом с ней на корточки.

– Общественность волнуется о том, как ты тут и что с планом твоего спасения, – развела руками девушка.

Рыжая бросила короткий взгляд на дверь, чтобы их никто не слышал.

– Я сбегу сама, пусть не смеют сюда лезть, это опасно, – прошептала Даяна.

Романова кивнула, а после услышала шаги, глаза расширились, она достала из кармана кулон и всучила в руку рыжей.

– Возьми в руку, подумай обо мне и я явлюсь, – кивнула она.

– Не очень воодушевляющая фраза от смерти, – усмехнулась та.

Маша лишь подмигнула и улыбнувшись исчезла, будто бы её здесь и не был, Диана убрала кулон в карман брюк и приняла исходное положение, когда дверь открылась, Панталеон прогулочным шагом прошёл внутрь, облокотился о стену плечом, смотря на спящую девушку.

Пред ним будто появлялись картины прошлого, как он в первый раз её увидел. Это было утро в их деревне, все дети играли на улице, прыгали, бегали, веселились, а она словно отчуждённая сидела на скамейке около домика и ждала свою названную мать. Ей было одиноко и страшно подойти к ним, в тот момент он, как лидер, подошёл к ней, они разговорились, как сейчас помнит, что она дала ему по носу после неудачной шутки. Даже смешно, что именно после этого он понял, что они будут хорошими друзьями.