Лейси молилась, чтобы Мило догадался убрать руку, но, к ее смущению, он только крепче ее обнял, словно желая выставить напоказ их отношения. Лейси понимала, почему он так делает, но он ведь не имел ни малейшего представления о том, какую боль способен причинить ей Макс.

— Спасибо, что поплавала со мной, — громко объявил Мило, чтобы Макс мог услышать. — Давай еще как-нибудь искупаемся вместе. — Поцеловав ее в лоб на прощанье, он ушел к себе. Лейси нырнула в хижину, чтобы не видеть реакцию Макса.

Позже, когда все ужинали, Лейси приняла душ и вымыла голову, затем, надев на себя чистую пару шорт и блузку-топ, вернулась в хижину, чтобы перекусить фруктами и крекерами, которые хранила у себя в комнате. После всего случившегося она и думать не могла о том, чтобы есть за одним столом с Максом.

— Наконец-то, — раздался в комнате мужской голос, как только Лейси закрыла за собой дверь. Девушка ахнула от испуга. Со злостью она обернулась.

— Ты не имеешь права находиться здесь, Макс.

Он ленивой походкой обошел вокруг туалетного столика, засунув руки в карманы.

— Незапертая дверь — явное приглашение. Боюсь, что Мило сегодня им не воспользуется. Я подумал, что смогу заменить его.

Опасный блеск в его глазах заставил ее сердце забиться быстрее. В любой другой момент их взаимоотношений Лейси пришла бы в восторг, услышав от него такие слова. Она с радостью упала бы в его объятия.

Но после приезда на болота в душе у Лейси что-то умерло, и больше она не хотела иметь с Максом ничего общего.

— Боюсь, мне придется отклонить твое предложение. Близость с человеком, который так ненавидит женщин, как ты, была бы святотатством.

— Святотатством? — Лейси послышалась в его вопросе тщательно скрываемая ярость.

— Пошлостью, если тебе так больше нравится, — со злостью закричала она. — Ты ничего обо мне не знаешь, а вообразил черт-те чего. Чтоб ты знал, я в своей жизни еще ни разу не спала с мужчиной. После знакомства с тобой, я не думаю, что это вообще когда-нибудь случится. Ты так меня достал! Я молю Бога, чтобы никогда больше не встречаться с тобой.

Его лицо превратилось в бледную маску.

— Возможно, ты хочешь этого так же сильно, как и я. Так вот, завтра мы уезжаем из деревни, чтобы снять несколько сцен в парке. Твое присутствие нам не требуется.

Он вышел из комнаты с победоносным видом, а Лейси осталась, дрожащая и обессиленная.

На минуту она прислонилась к спинке стула, слишком разбитая, чтобы сделать хотя бы шаг. Она понятия не имела, сколько времени простояла так. Но Макс ведь сообщил, что завтра съемочная группа уедет из деревни, значит Лейси сможет перейти к решительным действиям.

Лейси вынула из шкафа все свои вещи и начала укладывать сумки. Каждый день в госпиталь привозят припасы и почту из Майами. Она сможет доехать до города на машине, а оттуда первым же рейсом вылететь домой.

Лейси вернулась в меблированную комнату в мансарде, расположенную в начале Аллеи Памяти в деловой части Солт-Лейк. За прошедшие две недели девушка так и не смогла полюбить свое новое жилье. У нее было жуткое предчувствие, что без Макса она нигде уже не почувствует себя как дома.

В отчаянии Лейси уехала из дома сестры. Она выбрала эту квартиру не потому, что стены и потолок в гостиной представляли собой одно сплошное окно, из которого открывался захватывающий городской пейзаж, а из-за расположенных по соседству коммерческих и юридических фирм, в которых она работала бухгалтером.

Решив разорвать все ниточки, связывающие ее с Максом, Лейси купила автоответчик, чтобы, когда зазвонит телефон, всегда знать, кто звонит и почему. Проблема была в том, что девушка вообще не отвечала на личные звонки, в том числе на звонки Лоррейн и Валерии, которые все накапливались и накапливались на автоответчике. Из-за них Лейси испытывала угрызения совести. А еще, если честно, она была по-настоящему несчастна.

Ее новый номер не был указан в телефонной книге. Кроме Валерии и Лоррейн она сообщила его только своим клиентам, чтобы Макс не смог получить его, даже если бы захотел. Но он, конечно, и не захочет!

Лейси чувствовала себя ужасно. Она разогрела немного супа и включила маленький портативный телевизор. После возвращения из Флориды она перестала слушать радиостанцию «Беседа». Включить эту волну для нее было все равно, что пережить второе распятие.

Но и не слушать передачу Макса тоже было пыткой. Этим вечером Лейси продала бы душу за возможность еще хоть раз услышать его пленительный голос. Сейчас была суббота, восемь часов вечера. Все, что требовалось от Лейси, это включить радио, и Макс снова окажется на ее кухне.

Разозлившись на себя за такие мысли, Лейси выключила телевизор, открыла портфель с документами и принялась за работу. Но после изучения одного и того же гроссбуха в течение десяти минут, она поняла, что это бесполезно, ей никак не удавалось сосредоточиться.

Взглянув на часы, она заметила, что передача Макса оканчивается через сорок пять минут. Невольно она протянула руку к радиоприемнику, стоящему на кухонном столе, и включила его.

— Я и подумать не мог, что ее там не окажется. Можете ли вы представить себе, что это такое, когда уже решаешь открыть перед кем-то душу, и вдруг этот человек исчезает бесследно?

Лейси изумленно моргнула, она впервые услышала дрожь в голосе Макса.

— И тебе так до сих пор не удалось отыскать Лоррейн?

Хорошо еще, что Лейси стояла, оперевшись обеими руками о край кухонного стола.

— Нет. Но я пока не сдаюсь. Я люблю ее, Пэтси, и если я ее не найду, мне незачем больше жить.

— Я примерно то же говорила тебе месяц назад, когда мой муж ушел в очередной пьяный загул, а ты сказал, что мне не следует так говорить. Похоже, тебе нужно последовать собственному совету. У каждого в жизни бывают разочарования.

— Но, Пэтси, ты же не знаешь Лоррейн. Для меня она единственная женщина в мире. Я даже не задумывался о женитьбе до того, как повстречал ее. Я только хочу объяснить ей это и попросить у нее прощения за все обиды, которые я ей причинил.

Лейси подумала, что сейчас грохнется в обморок.

— Если она на самом деле такая замечательная, то простит тебя. Ты сам говорил мне, что идеальных людей не существует. Все мы делаем ошибки.

— Но я совершил очень грубую ошибку, Пэтси. Такую грубую, что я даже не могу сейчас рассказать о ней.

— Понимаю. Мне жаль, Макс. Мы все сочувствуем тебе.

— Спасибо, Пэтси. Звони еще. Привет, вы в эфире.

— Макс?

— Да, это я.

— Это Ларри, водитель такси, который вез тебя домой из аэропорта три недели тому назад. Мне жаль, что ты до сих пор так переживаешь. Мне часто попадались пассажиры, которые были в беде, и я хочу сказать Лоррейн — то, что она сделала, уехав из дома и не сообщив свой новый адрес, было жестоко по отношению к тебе.