общения уточнялись детали событий и достоверность жизни предков. Светлана Дмитриевна обратила внимание на процесс поиска интересующих меня материалов и подробных сведений. Это было после первой выставки работ Евгения (III) Евгеньевича в МАРХИ (Московский Архитектурный институт):

– Какая к Вам просьба, если хотите совет… Чтобы глубже понять отдельные поступки или достоинства любого из героев Вашей будущей книги, постарайтесь внимательнее присмотреться к их окружению. С кем они дружили, с кем общались, с кем поддерживали знакомство многие годы. Это поможет Вам более объективно оценить личность того, о ком Вы будете писать. И еще одно обстоятельство – кроме официальных архивных документов попробуйте, если это удастся, ознакомиться с семейными собраниями, особенно с личными письмами. В них Вы найдете самые сокровенные помыслы. Тогда Вы будете писать о своих героях так, как будто Вы их давно и хорошо знаете. и эти люди будут Вам близки и дороги. Я вижу и чувствую, как серьезно Вы занимаетесь историей… И пожалуйста, не покупайте больше цветов, по нашим временам это целое состояние.

Деловые встречи продолжались в течение нескольких лет. Невозможно забыть ее деликатных, тактичных и в то же время настойчивых пожеланий и доброжелательных замечаний.

Светлана Дмитриевна всегда заранее звонила и приглашала на все выставки творческого наследия Лансере и Бенуа, а я упорно старался одним из первых вручить ей скромную гвоздичку, за что она мягко выговаривала.

Уже будучи тяжело больной, она продолжала звонить знакомым по разным деловым вопросам, обменивалась необходимыми сведениями по организации выставок.

В такой ситуации было неловко просить ее прочитать рукопись и внести необходимые правки. Но однажды, не выдержав, пришлось позвонить и объясниться. В ответ услышал:

– Валентин Иванович, плюньте на ситуацию и приезжайте.

Увидев ее состояние, стало стыдно своих намерений и визита, но она твердо потребовала:

– Читайте!

Каждую строку текста приходилось перечитывать, она напрягала память и делала замечания. Закончилось чтение рукописи, пришло время попрощаться…

Светлана Дмитриевна успокоилась и, откинувшись на подушку, как-то очень тихо попросила:

– Валентин Иванович, пожалуйста, на прощание поиграйте что-нибудь на пианино…

Я осторожно откинул клапп, провел пальцами по знакомым клавишам и стал играть то, что знал из репертуара Тамары Гвердцители, с которой Светлана Дмитриевна была хорошо знакома и дружна; старинные романсы и мелодии песен давних лет…

При прощании на глазах Светланы Дмитриевны навернулись слезы. Но не верилось, что она так скоро угаснет. Дней через десять позвонил Женя:

– Валентин Иванович, мама умерла, приезжайте…

Хоронили Светлану Дмитриевну по православному обряду: отпевание состоялось в храме Федора Стратилата Антиохийского подворья у Чистых прудов, погребение – на Новодевичьем кладбище[47], недалеко от могилы Ф. И. Шаляпина.

Поминовение состоялось дома, где были все самые близкие, кому бесконечно дорога память о ней, как о незабвенной Одигитрии в нашей суетной жизни. На этой печальной тризне было сказано много добрых слов памяти о Светлане Дмитриевне. Вспоминали свою молодость и детство все, кто когда-то бывал в этом гостеприимном доме.

За поминальным столом состоялось знакомство с Ольгой Петровной, дочерью Петра Петровича Глебова. Я вспомнил, что в рабочем фотоархиве хранилась фотография, на которой Петр Петрович и Светлана Дмитриевна – на выставке творческого наследия Лансере и Бенуа в музее Л. Н. Толстого, на Пречистенке. Мелькнула мысль: обязательно найти негатив, а фотографию передать через семью Лансере. Но случилось так, что скоро ушел из жизни и Петр Петрович.

Отпевание было в храме Илии Обыденного, недалеко от храма Христа Спасителя. Было множество венков от различных казачеств и кинематографических организаций, от Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина.

Но один венок просто поразил: «ГЛАВНОМУ КАЗАКУ РОССИИ ОТ ИНГУШСКОГО НАРОДА».

Среди тех, кто пришел проститься с Главным казаком России, были знакомые артисты: С. Бэлза, А. Панкратов-Черный, Е. Жариков, О. Стриженов и казаки, казаки, казаки…

В храме было душно и тесно от множества желающих отдать последние почести незабываемому образу Григория Мелехова… У правой колонны апсидного свода тихо и скромно стояла Аксинья – Э. Быстрицкая.

Мы помним по «Тихому Дону» историю яркой и трагической любви Григория и Аксиньи, ее гибель. Но в жизни самих артистов все сложилось иначе – Аксинья хоронила Григория.

Здесь же была передана Ольге Петровне, возможно, последняя прижизненная фотография Петра Петровича и Светланы Дмитриевны.

Они в разное время бывали в Мытищах. Петр Петрович приезжал в кинотеатр «Родина», где выступал с воспоминаниями о работе на съемках «Тихого Дона». А Светлана Дмитриевна приезжала вместе с Константином Дмитриевичем Арцыбушевым в Мытищинский историко-художественный музей.

Светлану Дмитриевну поминали на 9-й день и 40-й, и в годовщину ее кончины. И каждый раз были самые дорогие и близкие знакомые – Тамара Гвердцители и ее мама, Ги де Мюизер, консул Люксембурга в Москве Ги Дидериш, внук Зинаиды Серебряковой художник Иван Валентинович Николаев, внучка Евгения (II) Евгеньевича Лансере Мария Георгиевна Волошинова, посланники французского посольства Ксения Геринг и Жан Поль Жако, Игорь Васильевич Козловский – родственник по линии Кавос и многие, многие другие.

С 1997 по 1999 годы усилиями Светланы Дмитриевны и ее детей в Москве были проведены четыре выставки художественного наследия семьи Лансере, в которой четверо носят имя Евгений:

– 1997 г. – в Московском Архитектурном институте;

– 1998 г. – в музее Л. Н. Толстого на Пречистенке;

– 1998 г. – в Третьяковской галерее;

– 1999 г. – в музее А. Н. Скрябина. На этой выставке присутствовал атташе по культуре посольства Литвы Юозас Будрайтис.

Не угасала свеча памяти о предках в руках Светланы Дмитриевны, и ее дети остаются верны ее заветам. 26 декабря 2000 г. состоялась еще одна выставка работ Лансере и Бенуа в музее А. Н. Скрябина.

Дружеское и творческое общение с семьей Лансере продолжается.

Уважаемые читатели, кому придется волей случая оказаться в Москве, на углу Боброва и Милютинского переулков, задержитесь перед памятной плитой с надписью:

«В этом доме с 1934 года по 1946 год жил и работал выдающийся советский художник, академик Евгений Евгеньевич Лансере»

Вспомните Светлану Дмитриевну, сохранившую память о многочисленных предках, близких и дальних родственниках: Мамонтовых, Арцыбушевых, Веревкиных, Лансере, Бенуа, Кавос…

* * *

Третий сын Константина Дмитриевича Арцыбушева – Дмитрий Константинович – был женат на Наталье Петровне Веревкиной, и от их союза продолжилась еще одна ветвь родословной. Дмитрий Константинович большую часть жизни был связан с Петербургом и Прибалтикой. В его семье было два сына – Петр и Константин, которые в более поздние годы оказались в США.

Петр Дмитриевич был мужем Милицы Бекетовой – дочери крупного винодела в Гурзуфе (Ялта). В журнале «Наше наследие» № 47 за 1998 год имеются