— Хватай ее!

И Крот прижал это странное существо к своей груди. Мара громко и яростно закричала, попыталась вырваться из его объятий, но он держал ее крепко, Шишимора рвала острыми когтями джинсы и рубашку, царапала кожу. Она бы вырвалась, но тут подоспел Воислав и накинул на нее сеть, запеленал шишимору так, что та не могла двинуться, осторожно снял ее с колен Вадима и забросил в клетку.

— Вот и вся работа за пять тысяч баксов, — торжествующе произнес Слава, аккуратно освобождая мару от сети и захлопывая дверцу. — И как тебе это понравилось?

— Не очень, — ответил Крот, мрачно разглядывая свою одежду. От рубашки и джинсов мало что осталось. По животу шли глубокие царапины, из которых сочилась кровь. — Могу сказать только, что понес ощутимые материальные и физические потери.

— Ну это кому как повезет, — улыбнулся Воислав. — Кто же знал, что она к тебе подойдет? Это существо пугливое, к людям не идет, я, например, такое наблюдаю впервые. Если бы кто рассказал, не поверил, но теперь знаю, что такое возможно. Интересно, почему она к тебе симпатию и доверие почувствовала?

— А я ее ожидания не оправдал, оказался настоящей сволочью, — Вадим поднял клетку и поставил ее на стол. Шишимора жалобно застонала, он готов был поклясться, что из ее глаз потекли слезы. Неожиданно ему стало ее по-настоящему жалко. — А что с ней будет дальше?

— Не знаю, — развел руками Волк. — Звонить будем Борису, он знает, что с ней сделать. Вероятнее всего, внутренности и мясо продаст, а из шкуры чучело сделает.

— А можно ее ему не отдавать? — Вадим смотрел на это странное существо, и он сам себе казался убийцей. Она же сама к нему подошла, прижалась к нему как ребенок, а он ее схватил, наверное, сделал больно. — Она же не василиск, никого не убила, просто существо странное, разумное…

— Можно отвезти ее куда-нибудь в лес и там выпустить, но там она вряд ли выживет, зима на дворе, у нее ни гнезда ни запасов.

— А ты не будешь возражать, если я ее себе возьму?

— Да ради бога, — Воислав улыбнулся. — Мара — существо умное, не зря она раньше чуть ли не в каждом доме жила. К еде непривередлива, если приучишь ходить на унитаз, то вообще не будет никаких проблем. Она же почти как кошка, может и мышей ловить и крыс. Если оставишь себе, то я тебе даже свои пятьсот баксов уступлю на ее обустройство.

— Почему? Ты же охотник…

— Если честно, то у меня на нее тоже рука не поднимается, а нечисть нечисти рознь. Одно дело когда людей убивает, и совсем другое, когда это существо просто живет с людьми рядом.

— Тогда договорились, я ее к себе домой возьму, хоть и чувствую, что пожалею, — произнес Вадим. — Вон у нее какие глаза лукавые…

— Да, шишиморы и домовые существа шкодные, они людям умеют пакости творить. Но если к ним по-хорошему, то и они добром отвечают. В тех домах, где с домовыми жили в мире, там и пожаров не было, и с детьми никаких неприятностей не происходило.

— Надеюсь, что мне удастся с ней подружится. Что дальше делать будем? Время всего двенадцать…

— Все просто, бери клетку с шишиморой, и иди к машине, а я соберу камеры и Борису позвоню. Сообщу, что сегодня крови и яда не будет. Затем хозяину склада пошлю сообщение, что работа сделана и можно нас выпускать. Его охранники снаружи склад охраняют, так что проблем с нашим освобождением, думаю, никаких не будет.

Следующие полчаса Крот просидел в машине, прижимая клетку к груди. Шишимора его не царапала, только смотрела на него печальными темными глазами и жалобно вздыхала.

Он пытался с ней говорить, что-то рассказывал, а она смотрела на него с укором, и от этого слова застревали в глотке. Скоро к складу подъехала машина, загремел замок и в склад вошел хозяин, сопровождаемый двумя охранниками. Он подошел к Ниве, осмотрел пойманную мару, погрозил ей перевязанным пальцем, потом отсчитал Волку деньги и предложил продать пойманную зверушку.

— Я ей устрою настоящий концлагерь за то, что она меня укусила.

— Продать можно, — ответил Воислав, — только стоит дорого.

— Сколько?

— Полтинник евро.

— Не вопрос.

— Полтинник имеется в виду тысяч.

— Да вы что, охренели?!!

— Ничего личного, — усмехнулся Волк. — Бизнес.

— И что это действительно такая тварь столько стоит?

— Иногда больше. Кровь и мясо продаются отдельно — покупатели как правило — китайцы, снадобья из этого делают. Шкура и кости идут отдельным пакетом, их отдают таксидермистам, любители платят за чучела невиданных зверушек хорошие деньги. В общем, все идет в дело, а поскольку товар редкий, то и цены соответствующие.

— Знал бы, сам изловил, — озадаченно покачал головой хозяин. — Это ж надо какие деньги из-под носа ушли…

— Не расстраивайтесь, таких зверюшек поймать непросто.

— То-то вы за пару часов управились.

— Так то ж опыт, сын ошибок трудных, без него никак. Да и погибнуть можно.

— Это как?

— Да так, не вся нечисть такая мелкая, бывает, попадаются и размером со слона…

— Не может быть!

— Можете расспросить Бориса, он расскажет, с кем нам пришлось столкнуться в прошлую охоту, за той нечистью десять человек числилось.

— Что значит — числилось?

— А то и значит, что сожрала нечисть их.

— Ну надо же! — хозяин посмотрел на Волка с уважением. — Тут вы правы, каждый должен заниматься своим делом. Охотники — охотиться, торговцы — торговать…

Охрана открыла им ворота и они поехали домой. Слава высадил его возле дома.

— Понравилось? На следующую охоту со мной пойдешь?

— Ну, если будет так же легко, то я согласен.

— Кто ж его знает? Охота, как рулетка, каждый раз выпадает новая цифра.

— Пока не готов к ответу, — вздохнул Вадим. — Отдохнуть надо пару дней, одежду новую купить, просто спокойно пожить.

— Думаю, за это время новую работенку для нас не найдут. Удачи.

Волк уехал, а Крот пошел домой. Часы показывали час. В квартире Вадим поставил клетку с шишиморой на кухонный стол, а сам отправился в ванную. Смыл засохшую кровь, еще раз с привычным удивлением посмотрел на те места, где еще час назад кровоточили глубокие царапины, почистил зубы и пошел на кухню. Мара испугано заморгала огромными глазами, когда он включил свет.

— Есть хочешь? — Крот полез в холодильник. — Волк сказал, что ты кушаешь почти все. У меня есть молоко, колбаса, хлеб, сыр…

Он разложил еду перед клеткой так, чтобы шишимора при желании смогла бы дотянуться лапой. Мара потрогала прутья, а потом посмотрел так жалобно на Вадима, что у него сердце защемило.

— Я бы выпустил тебя, но ты же сбежишь, — сказал он. — А на улице холодно, еще замерзнешь…