– Я учил язык для тебя, – выдал Мака.

– Если бы я была звездой и мы жили в нулевых, то я бы подумала, что где-то прячется Валдис Пельш, – пробормотала она. Никто уже не помнил программу «Розыгрыш», в том числе и она, но сейчас вдруг всплыло…

– Мы с тобой, Марина, переписывались в интернете, – продолжил гость. – У нас возникло чувство. Я сказал, что женюсь на тебе. Ты не поверила. Но я приехал… Как это по-русски? Свататься!

Это был какой-то сюр. Может, она уснула и не понимает, что сейчас находится в мире грез, в котором бывает и не такой… Подумаешь, чернокожий мужик явился! Как-то она во сне с Филиппом Киркоровым целовалась и не видела в этом ничего особенного.

– Меня нет в интернете, – сказала она.

– Есть, – не согласился с ней Мака.

Держать гостя на пороге больше десяти минут некрасиво. Его либо нужно прогонять, либо пускать в дом. И Марина пригласила его. Провела в кухню, где заварила чаю. У нее были слойки с корицей, она достала их и выложила из пластикового контейнера в красивую тарелку. Вспомнила, что имеется варенье – дивное, абрикосовое, с косточками и листиками мяты, они придают свежесть.

– Я тебя такой и представлял, – сообщил Макумба.

– Какой?

– Вкусной.

– Вот это вкусно! – Она взяла слойку и макнула ее в варенье.

– Да.

– Вкусно – это про еду.

– Нет.

Они снова жонглировали утверждениями и отрицаниями, не понимая друг друга.

– Женщина бывает вкусная. Не мням-мням. – Макумба поднес горсть ко рту, будто что-то кусает. – По-другому. Так, – он приложил ладони к глазам, потом к носу, – и так. А если тут, – он схватился за сердце, – то не вкусная… Я не знаю какая. Мой русский не очень хороший.

– Любимая?

– Любимая, – повторил он. И только «б» прозвучала как «п». В остальном идеально. – Да. Красиво.

– А теперь расскажи мне историю нашего знакомства.

На то, чтобы Марина поняла, что к чему, ушло больше получаса, поскольку по-английски гость говорил даже хуже Марины, а она французский не знала вовсе. Оказалось, у нее имелась страница на международном сайте знакомств. Макумба был одним из тех, кто желал с ней познакомиться. Родом он был из Гамбии, но половину жизни провел во Франции и в жены взял уроженку Марселя. Но не сложилось, хоть от этого союза на свет появилась замечательная дочка. Развелись, и Мака несколько лет был один – просто отдыхал от отношений, наслаждался свободой. Пока не понял, что люди – существа парные, и он хочет найти ту, с кем обретет гармонию. Он слышал, что нет лучше русских женщин, поэтому захотел попробовать познакомиться с представительницами этой нации, а потом выбрать ту, что понравится больше всех по ходу общения. Но он увидел фото Марины и пропал, никто его больше не интересовал. Она долго не отвечала, но потом вступила-таки в диалог. От видеоконтакта отказалась. А Мака уже влюбился и захотел встретиться. Звал во Францию, обещал прислать билет. Но Марина сказала – хочешь познакомиться, прилетай сам. Это даже порадовало Макумбу. Аферистка стала бы деньги качать, а эта ничего не требовала. И он рванул…

Как дурак!

– Что ты сказал? – рассмеялась Марина, услышав эту фразу.

– Герой русских сказок кто? Иван-дурак! Я как он, только черный.

– Тебя обещали встретить?

– Нет. Адрес дали. Этот! Самолет Марсель – Москва. Потом другой. Такси. И я тут.

– А если бы меня не было? Тут?

– Гостиница. Завтра опять тут. Ждать.

Он устал говорить на чужом языке и перестал заморачиваться, особенно после того, как понял, что общалась с ним не Марина. Да, это была она. Вкусная женщина, в которую он влюбился по фото, но… И не она…

– Покажи мне, пожалуйста, свой профиль в сети, – попросила она.

– Удалил. Чтобы ты не думать, что я Казанова. И ты это сделать.

– А как же мы переписывались?

– Приложение. Мессенджер.

– Жаль, фото из моей анкеты не сохранились у тебя.

– Нет.

– Я и говорю, жаль, что нет.

– Да… – Он снова вздохнул. – Трудный язык. Нет, фото да, есть. Скрин. Вот.

Достав телефон, он открыл раздел с фотографиями и продемонстрировал ей три снимка. У самой Марины таких не было. Вот она стоит у колонны в ДК, чуть повернув голову, и улыбается, вот сидит, закинув ногу на ногу, и о чем-то размышляет, грызя ручку, вот расставляет косметику на стенде. На всех фотографиях она естественно выглядит – они не отретушированы. Видны и складки на талии, и морщинки у глаз, и веснушки на руках и груди. Но Марина на всех кадрах себе понравилась. Тот, кто снимал, подметил ее истинную красоту, ту, о которой она и не догадывалась. Всегда считала себя бегемотихой, но на этих снимках Марина увидела пусть и толстую, но нежную и даже хрупкую женщину.

– Ты красавица, – проговорил Мака с искренним восхищением. – И тут, – он ткнул в телефон, – и реал.

Он тоже пришелся ей по сердцу – симпатичный, и лицо умное. Но больше Марине понравились его руки: пальцы ровные, длинные, с хорошим маникюром.

– Кем ты работаешь? – спросила она. На разнорабочего не похож.

– Не работаешь.

– Пособие получаешь?

– Нет. Я иметь… имел?

– Имею.

– Я имею дом. Большой. В нем люди живут.

– Гостиницу? – второй Джуми? Вот это совпадение. – В смысле, отель?

– Нет. Дом. Как твой.

– И ты сдаешь в нем квартиры? – Он закивал. – Ты управляющий?

– Хозяин. Дом мой. Управляющий другой. Он злой. Может как Халк… Рррр! – Мака сжал кулаки и потряс ими, как делал зеленый человек из комиксов. – Я – нет. Добрый.

– Это хорошо.

– Плохо, – не согласился с ней Макумба. – Если дом твой. Не платят. Ругаются. Дерутся, – последнее слово он не произнес, а изобразил. – Надо быть как Халк.

– А почему ты, когда пришел, сказал, что хочешь жить со мной?

– Я хочу жить с тобой.

– Тут?

– Нет. Места мало. У меня больше. Ко мне поедешь?

Марина рассмеялась. Сюр продолжался.

– Ты не думай плохо. Я гражданин… – и полез в свой рюкзак. Сколько Марина ни протестовала, он все равно достал паспорт. И да, он оказался французским. А Маке исполнилось пятьдесят шесть. – Ты писала мне, что любишь море, – продолжил он. – Не ты, кто-то… Это правда?

– Да, я обожаю море.

– Ты будешь видеть его из окна квартиры.

Человек, что составил за нее анкету, хорошо знал Марину. И умел фотографировать.

Кто он?

Но об этом потом. Гость с дальней дороги, летел с пересадкой, потом долго ехал, а она его чаем поит, вместо того чтобы стол накрыть.