– Ты в этом уверен? Речь ведь идет о твоей карьере, – подчеркнул Лоренс.

– Я еще никогда в жизни не был в чем-то настолько уверен.

Все в Армстронг-хаусе надеялись, что вскоре Гаррисон вновь станет таким же, как прежде. Однако он погрузился в свой закрытый мрачный мир, и никому не удавалось вытянуть его из этого состояния. Все дни напролет он проводил у себя в комнате, вниз спускался редко, и даже еду ему приносили наверх. Время от времени он просил подготовить ему коня, а потом отправлялся на долгие верховые прогулки и часами скакал по окрестным полям в полном одиночестве.

Чарльзу было больно наблюдать за тем, как этот разрыв повлиял на его брата. Яркий праздник свадьбы Гвинет затмила спустившаяся на Армстронг-хаус черная туча мрачного настроения Гаррисона.

– Я должна была догадаться, что с этой девушкой что-то не так, еще тогда, когда она надела в канун Рождества то вызывающее красное платье, – корила себя Маргарет.

– Все, что мы можем сейчас для него сделать, это сплотиться вокруг него и как-то поддержать, – заметил Чарльз.

После обеда Чарльз зашел к Гаррисону и застал его за привычным занятием: тот сидел перед окном и смотрел вдаль на озеро.

– Я тут подумал, не хочешь ли ты съездить со мной в Кастлуэст?

– Нет.

– А может быть, поедем вдвоем в Дублин на уик-энд и хорошенько встряхнемся? Сходим в театр, посетим парочку балов или приемов.

– Это уж определенно нет – там я могу столкнуться с ней.

Чарльз подошел к нему, сел рядом и мягко заговорил:

– Рано или поздно тебе будет нужно выйти из этой комнаты. Нельзя провести весь остаток жизни, глядя в окно.

– Это моя жизнь. Арабелла была для меня всем. И без нее внутри у меня пустота.

Чарльз понимающе кивнул и потупил взгляд. Затем он резко встал и быстро вышел из комнаты. По пути вниз на лестнице он встретил поднимавшуюся Эмили.

– А я как раз хотела заглянуть к Гаррисону, – сказала она.

– От этого сейчас мало проку. Я только что от него – он совершенно подавлен.

– Я знаю. Но я просто посижу с ним. Даже если он не будет со мной говорить. Ох, Чарльз, что мы с тобой наделали! – с горечью в голосе произнесла она.

– Тсс! – оборвал он ее и, взяв за руку, отвел в малую гостиную, крепко прикрыв за собой дверь.

По щекам ее покатились слезы.

– Было так весело, так захватывающе интересно. Я никогда и подумать не могла, что это может так сломать Гаррисона.

– Никто не думал. – Чарльз сокрушенно покачал головой.

– Что мы можем предпринять сейчас? – спросила Эмили. Она знала, что у брата на все есть свой ответ.

– Ничего. Сейчас мы не можем сделать ничего. – Чарльз взял ее за руки. – Эмили, послушай меня. Гаррисон не должен узнать правду никогда, ты меня поняла? Он никогда не должен узнать о нас с Арабеллой. Иначе это добьет его окончательно.

Эмили кивнула и вытерла слезы.

– Я понимаю… Я все-таки лучше схожу к нему. Возможно, ради меня он сегодня съест что-нибудь.

Глядя, как сестра выходит из комнаты, Чарльз замотал головой, словно до сих пор не мог поверить, что такое могло случиться. Ему и в голову не приходило, что Арабелла может проявить слабость и оставить Гаррисона. Он понял, что больше никогда не должен видеться с ней. Если правда выплывет наружу, это не только нанесет удар по нему, но и запятнает всю его семью.

17

Арабелла сидела перед туалетным столиком, на котором была разбросана ее утренняя почта. Писем от Эмили по-прежнему не было. А она ждала их каждый день.

В комнату вошла мать. На лице ее было тревожное выражение, не покидавшее леди Кэролин со дня свадьбы Гвинет.

– Твой отец получил письмо от лорда Армстронга, – сообщила она дочери.

Арабелла резко обернулась:

– Чего же он хочет?

– Ничего, просто информирует, что Гаррисон больше не вернется в банк.

– О нет! А он ничего не пишет о… о том, как там Гаррисон?

– Нет, письмо очень короткое и официальное.

– Понятно.

– Полагаю, Арабелла, лорд и леди Армстронги так же шокированы происшедшим, как и мы.

– Мне очень жаль, что я причинила вам столько неприятностей.

Кэролин села рядом с ней, взяла за руки и с умоляющим видом взглянула ей в глаза.

– Ты уверена, что поступаешь правильно? Гаррисон боготворил тебя. Я не думаю, что ты когда-нибудь еще встретишь мужчину, который будет любить тебя так же, как он.

– Я не могу вернуться. Это было бы нечестно по отношению к нему. Я и так достаточно долго встречалась с ним после того, как мои чувства к нему изменились.

Писем от Эмили по-прежнему не было. Она ожидала, что Чарльз как-то свяжется с ней. Ведь теперь она была свободна и не было необходимости в каких-то хитростях и обмане. Тем не менее она не была столь наивной, чтобы рассчитывать появляться с ним вместе на людях. Но почему же он прервал все контакты с ней? Через четыре недели она не выдержала и, сев за бюро, начала писать письмо.

Эмили вошла в библиотеку, где Чарльз занимался финансовыми делами поместья, с распечатанным конвертом в руке. Он оторвал глаза от лежавших перед ним бумаг.

– От кого оно? – спросил он.

– От Арабеллы, – ответила Эмили.

– Что? – Чарльз выхватил письмо у нее из рук и принялся лихорадочно читать. – Чего она хочет?

– В письме масса всяких незначительных мелочей, но в конце она, как всегда иносказательно, пишет, что хочет увидеться с тобой в «Шелбурне» в субботу в три часа.

– Она что, с ума сошла? – Чарльз взволнованно встал. – Она не понимает, что Гаррисон убит горем и не выходит из своей комнаты?

– Мне ответить ей?

– Нет, просто проигнорируем ее! – Чарльз порывисто подошел к камину и швырнул письмо в огонь.

В субботу Арабелла провела два часа в комнате для чаепитий отеля «Шелбурн» в ожидании Чарльза, но он так и не появился. Прошло еще две недели, и она написала Эмили опять. На этот раз она уже не особенно шифровала свое сообщение, настаивая, что ей необходимо поговорить с Чарльзом. В итоге ее послание оказалось там же – в пламени камина.

Наконец в один прекрасный день Эмили постучала в комнату Чарльза. Выглядела она очень встревоженной.

– Чарльз, я получила еще одно письмо от Арабеллы, – сообщила она.

– Черт побери, эта женщина, похоже, не понимает никаких намеков! – взорвался Чарльз.

– Думаю, тебе все-таки нужно увидеться с ней. Она практически умоляет меня организовать ей встречу с тобой.

Чарльз выхватил у нее листок бумаги и начал читать.