1. Мы признали, что бессильны перед своей зависимостью, что наша жизнь стала неуправляемой.

2. Мы пришли к убеждению, что Сила более великая, чем мы сами, может вернуть нас к здравомыслию.

3. Мы приняли решение передать нашу волю и нашу жизнь на попечение Бога, как мы его понимали.

4. Мы провели тщательную и бесстрашную моральную оценку самих себя.

5. Мы признались Богу, самим себе и другим людям в истинной природе наших заблуждений.

6. Мы были полностью готовы к тому, чтобы Бог устранил в нас все эти недостатки характера.

7. Мы смиренно попросили его устранить наши недостатки.

8. Мы составили список всех людей, которым причинили вред, и стали готовы загладить свою вину перед ними.

9. Мы возмещали ущерб таким людям везде, где это было возможно, за исключением тех случаев, когда это причиняло вред им или другим людям.

10. Мы продолжали проводить личную оценку и, когда мы были неправы, быстро признали это.

11. Мы стремились через молитву и медитацию улучшить наш сознательный контакт с Богом, как мы его понимали, молясь только о знании его воли для нас и силы, чтобы осуществить это.

12. Получив духовное пробуждение в результате этих шагов, мы попытались донести это послание до наркоманов и практиковать эти принципы во всех наших делах.

То же самое с программой управления гневом. Если бы тогда я не научился иначе реагировать на разные ситуации, в которых я оказывался, то, вероятно, серьезно покалечил бы кого-нибудь либо убил. Шаги этой программы идут по тем же направлениям, что и двенадцатиступенчатая программа АН:

1. Подумай, прежде чем говорить.

2. Как только успокоишься, вырази свой гнев.

3. Выполняй упражнения.

4. Возьми тайм-аут.

5. Найди возможные решения.

6. Придерживайся позиции «Я».

7. Не обижайся.

8. Используй юмор, чтобы снять напряжение.

9. Практикуй навыки релаксации.

10. Знай, когда обратиться за помощью.

Обе эти программы серьезно изменили мое отношение к себе и к окружающим, за что я им благодарен, потому что моя жизнь сложилась бы совсем иначе, если бы я не научился контролю. Как только я понял, что есть контроль над собой и как это использовать, я начал двигаться вперед и развивать себя.

* * *

Уже на входе в Манхэттенский изолятор стало понятно, что здесь царит беспредел. Избили одного парня, и повсюду была его кровь. Я покачал головой, взял вещи и ушел в свою камеру.

В тюрьме связь с внешним миром жизненно необходима. Буквально на второй день моего пребывания, когда я захотел позвонить, то не смог подступиться к телефонам. Стало понятно, что лучшее время для звонков – раннее утро, когда все еще спят. В этой бессмысленной и беспощадной борьбе за телефон тебя запросто могли избить или порезать. Признаюсь, все это ужасно напрягало.

Осужденных довольно часто перемещают из блока в блок, поэтому существует возможность получить определенное место в очереди на телефон, которое будет закреплено за тобой. В какой-то момент и я получил это место. И пришел в свое время, но ко мне подскочил какой-то чувак, вытащил бритву и полоснул меня. Это выбило меня из равновесия. Я был в шоке. Совершенно охренел. И. Просто отступил.

Тут же один старик, что был рядом, показал, как справляться с подобными ситуациями. Этот парень и его пытался подрезать.

– Смотри сюда, Свет, – все называли меня Светом, потому что я был для них светлокожим. – Я покажу тебе, как справляться с этим.

– Ты сдохнешь сейчас, приятель! – сказал чувак с бритвой.

– Хорошо, малец.

Как только отморозок с бритвой повернулся к нему спиной, старик схватил швабру и ударил его по голове. Чувак с лезвием думал, что уделает старика, но в тот момент, когда он стал слишком уверен, старик уложил его.

Пришел тюремный надзиратель, забрал отморозка и вывел его из блока. Как правило, если тебя избили или подрезали, то сначала отправят в лазарет, а затем переведут в другой жилой блок. Вас в любом случает разведут по разным блокам. И в новом блоке ты должен начать все сначала, понять, кто всем заправляет, и наладить хорошие отношения с нужными людьми.

Старик развернулся и дал мне мудрый совет: «Не думай о нем. Думай о том, как ты отомстишь за это дерьмо. И всегда будь готов защититься. Они могут наброситься на тебя толпой, например вчетвером, и прирезать тебя. Пока ты играешь умно, ты в деле. Пока ты здесь, ты можешь отомстить. Не позволяй им на тебя давить, но и не глупи. Будь сдержан, пока не увидишь возможность отомстить».

В тюрьме я крепко сдружился с настоящими ганстерами. Я должен был вести себя определенным образом, и я всему быстро научился. Одним из таких чуваков был доминиканец по имени Панама. Он был похож на Макгайвера с пером (самодельным ножом). Он мог сделать такой нож из чего угодно, даже из пластикового пакета. Он часами плавил пластик горячей водой и скреб его об стену, а на следующее утро выходил из камеры с одеялом, обернутым вокруг нового ножа. Он спокойно проходил сквозь металлодетекторы, потому что лезвие было пластиковым, но оно все равно могло навредить. Пластиковый нож такой же острый, как и стальной, он вырежет из тебя все дерьмо. Если тебя ударили пластиковым ножом в живот, ты, несомненно, отправишься в лазарет.

Так Панама зарабатывал деньги, продавал ножи заключенным. Во время шмона надзиратели приходили с металлоискателями. Они переворачивали матрас и выворачивали камеру наизнанку в поисках оружия и контрабанды. Но если ты знал, как спрятать все это в матрас, они не могли ничего найти.

Со мной такое тоже однажды случилось. К счастью для меня, мой друг Чак, с которым я вырос и который был одним из моих лучших друзей, служил там офицером. Он был не в моем блоке, но спустился посреди ночи, чтобы убедиться, что я в порядке. Поскольку мы были знакомы, он мог водить меня по территории. Как в тот раз, когда в мою камеру пришел спецназ. Предполагалось, что они ищут контрабанду, но часто это был просто повод, чтобы поиздеваться над заключенными. Они переворачивали матрасы, рвали фотографии, делали все, что захочется.

Во всяком случае, они порвали несколько фотографий моего сынишки, и когда я попытался постоять за себя, они избили меня и выбросили из камеры в одних трусах. После этого Чак перевел меня на верхний этаж. Я называл эту камеру пентхаусом, потому что она была на последнем этаже. Жизнь там была лучше, меньше шмона и внимания со стороны охранников в целом.

Панаму и меня отправили из «Манхэттен Хаус» на остров «Райкерс» одновременно. «Райкерс» принимает заключенных из всех пяти районов, так что ты никогда не знаешь, с кем будешь тереться, пока не попадешь внутрь. При этом ты обязательно пересечешься с каким-нибудь знакомым, потому что в 9 случаях из 10 там сидит кто-то из твоих приятелей или из их друзей.